Война роз. Буревестник - Конн Иггульден

– Они напали на Тауэр, милорд. Мой человек сказал, что они уже проникли за наружные стены.

Скейлз поднял голову и устремил взгляд в ночное небо, где наконец появились первые признаки зари. Стало заметно светлее.

– Слава богу, скоро рассвет. Спасибо вам, мастер Брюер. Мы оставим эту банду в «Кокспере» на попечение кого-нибудь еще. Вы сможете найти дорогу отсюда до Тауэра?

– Раз плюнуть, милорд. Я хорошо знаю эту часть города.

– Тогда ведите нас, Брюер, не задерживаясь. Безопасность королевы превыше всего.

Пэдди взглянул на белую башню и едва удержался от искушения отсалютовать тем, кто в ней находился, хотя они все равно не заметили бы этого. Его люди вели ожесточенное сражение с солдатами короля на стенах крепости, истребляя их по одному и целыми группами. Несмотря на их новые мечи и кольчуги, большинство из двух тысяч повстанцев прорвались внутрь крепости, взламывая двери и забирая с собой все, что хоть чего-то стоило. Он знал, что основные ценности наверняка находятся за массивными стенами белой башни, но возможности добраться до них у него не было.

Башня выглядела светлой, почти сияющей в тусклом лунном свете. Единственный вход находился на втором этаже. К тому времени, когда повстанцы преодолели сломанную решетку, ведущая к нему деревянная лестница уже была сломана и сожжена. Это было гениальное в своей простоте решение, ставившее крест на идее проникнуть в башню, поскольку приставные лестницы и материалы, из которых их можно было бы изготовить, отсутствовали. Может быть, подумал Пэдди, при свете дня удастся что-нибудь придумать. Однако он тут же понял, что находившиеся в башне солдаты смогут легко защитить узкий вход, и к тому же у него было не так много времени.

Занималась заря, и Пэдди уже довольно отчетливо видел внутренний двор вплоть до окружавших его наружных стен. До него вдруг дошло, что при свете дня он окажется за этими стенами в западне. Его взгляд натолкнулся на двух повстанцев, которые с трудом брели, согнувшись под тяжестью обитого железом сундука.

– Что это у вас, ребята? – крикнул он.

– Монеты, – отозвался один из них. – Ты и представить себе не можешь, сколько здесь серебра и золота!

Пэдди покачал головой.

– По-моему, эта ноша слишком тяжела для тебя, ты, глупец. Набей лучше карманы, приятель. Далеко ли ты унесешь этот сундук?

Человек прокричал в ответ какое-то проклятие, и Пэдди с трудом подавил в себе желание подойти и вложить ему в голову немного ума. Джек и Вудчерч были правы, по крайней мере, относительно королевского монетного двора. Даже без ценностей белой башни у них было достаточно золота, чтобы зажить как короли. Но эти сокровища еще нужно было вынести из города. Сверкающие золотые монеты усыпали камни под его ногами. Он поднял одну из них и принялся рассматривать в лучах восходящего солнца. Никогда прежде ему не доводилось держать в руках золота, а теперь его карманы были битком набиты им. Выяснилось, что этот металл довольно тяжел. Мешок, сделанный из плаща, ощутимо оттягивал ему плечо.

Неплохо было бы раздобыть повозки, подумал он, чтобы перевезти обрушившееся на них богатство через Лондонский мост. Занимавшийся день внушал ему опасение. Солдат короля резали всю ночь, но они наверняка вернутся, чтобы отомстить, когда увидят, какой ущерб причинен городу.

Один из дозорных, которых Пэдди расставил на наружных стенах, поднял руку и что-то крикнул. Пэдди помчался в его сторону, звеня на бегу золотом и заранее страшась известия о приближающейся армии.

– Это Кейд! – крикнул дозорный, приложив ладони ко рту. – Кейд!

У Пэдди словно гора свалилась с плеч, он с облегчением вздохнул. По крайней мере, это было гораздо лучше, чем шеренги разъяренных королевских солдат. Лучи восходящего солнца еще не проникли за стены крепости, но с каждой минутой становилось все светлее, и сквозь клубы тумана можно было рассмотреть лежавшие по всему двору груды тел. Пэдди поспешил к разрушенному сторожевому зданию, чтобы поприветствовать друга. Из окон белой башни, где засели солдаты, вслед ему полетели ругательства и оскорбления. За стенами толщиной пятнадцать футов они были неуязвимы, но и потревожить его не могли, поскольку не имели возможности выйти наружу. Прежде чем выйти за ворота, он весело помахал им рукой.

Джек Кейд валился с ног после безумной ночи, проведенной в хождениях и сражениях, едва чувствуя свои руки и ноги, забрызганные грязью и кровью. Он дважды пересек в темноте город и теперь, в лучах восходящего солнца, увидел, насколько потрепаны и измучены его люди – как будто они прошли целую войну, а не провели всего одну ночь в Лондоне. Положение усугублялось тем, что половина из них страдала от тяжелого похмелья. Они поводили вокруг себя мутным взглядом и старались держаться прямо, чтобы их не рвало. Джек отдавал грозные приказы не задерживаться у таверн, но было уже поздно.

Когда они достигли наружных стен Тауэра, он испытывал чувство тревоги и смертельную усталость. Вид вскрытых сундуков, полных серебряных и золотых монет, поднял ему настроение, но оно у него мгновенно испортилось, когда он увидел, как некоторые из его людей бросились к сундукам за своей долей, роняя и швыряя оружие. Большинство же слишком устали и вряд ли могли бы сейчас справиться с маленькими мальчиками, не говоря уже о королевских солдатах. Окинув их взглядом, Джек понял, что несколько сотен свежих солдат перережут их без труда. Он посмотрел на Вудчерча и увидел на его лице озабоченное выражение.

– Я считаю, нам следует уходить обратно за реку, Джек, – сказал Томас.

Он стоял, слегка пошатываясь, в то время как Рован вместе с другими рассовывал по карманам монеты.

Джек устремил взор на белую башню. Ее построили сотни лет назад, но она непоколебимо высилась перед ними, едва державшимися на ногах. Он вздохнул, потирая пальцами щетину на подбородке. Вокруг них постепенно просыпался Лондон. Половина людей, которых он привел сюда, либо погибли, либо валялись в пьяном ступоре.

– Мы заставили их поплясать, а? Это была лучшая ночь в моей жизни, Том Вудчерч. Я думаю завтра вернуться и устроить еще одну такую же.

Из охрипшего от крика горла Вудчерча вырвался сиплый смех. Он не успел ничего ответить, поскольку в этот момент к ним подбежал Пэдди. Он обнял Джека и приподнял, почти оторвав его ноги от земли. Услышав исходивший от него звон и увидев, насколько увеличились габариты ирландца, Вудчерч ухмыльнулся. При его комплекции он смог бы выдержать и не такой вес.

– Рад видеть тебя среди живых, Джек! – воскликнул Пэдди. – Здесь столько золота, что и во сне не приснится! Я собрал кое-что и для тебя, но нам нужно убираться отсюда, пока не вернулись люди короля, жаждущие крови.

Джек кивнул. Это была замечательная ночь, полная чудесных моментов, но он прекрасно понимал, что судьбу искушать нельзя.

– Ладно, ребята. Передайте приказ. Возвращаемся на мост.

Солнце уже поднялось, когда повстанцы наконец прекратили поиски денег, полностью опустошив монетный двор. Пэдди отыскал в нескольких улицах от Тауэра тележку для перевозки нечистот, от которой разило так, что на глаза наворачивались слезы. Ее накрыли куском изысканной ткани и нагрузили доверху мешками, сундуками и прочим богатством. Поскольку ни лошадей, ни быков у них не было, несколько человек взялись за оглобли и с шутками и прибаутками покатили тележку по улицам в сторону реки.