Ночной ангел. Книга 3. По ту сторону тени - Брент Уикс

— Это было неслыханное везение, и поначалу его стали называть Алексан Удачно Гадящий, потом какому-то ханже это не понравилось, и его переименовали в Алексана Благословенного. Славный был малый, — рассмеялся своему рассказу Дарзо, но улыбка быстро сошла с его лица. — Когда пришлось его убить, мое сердце разрывалось от жалости. Хотя под конец своей жизни он заслужил такую участь.

Кайлар пристально смотрел на учителя, а потом заметил:

— Ты сильно изменился.

Дарзо долго молчал. Он напоминал Кайлару гусеницу, с которой происходят изменения, но процесс еще не завершен. Иногда он казался прежним, непреклонным Дарзо, а уже в следующую минуту Кайлар видел перед собой смеющегося над своими воспоминаниями незнакомца.

— Волк работал со мной почти семьсот лет. Эзра и Ройгарис считались непревзойденными целителями, и, кем бы Волк ни был, он десятки раз видел, как я умираю и возвращаюсь к жизни. Он прекрасно разбирается в магии и знает, что делает ка'кари с моим телом. Тем не менее он не провидец, во всяком случае не родился таким, как, например, Дориан. А значит, даже призвав на помощь самую сильную магию, Волк может собрать лишь отдельные кусочки, но не целую картину. Когда я распрощался с жизнью, кажется, он долго думал, что для него выгоднее — оживить меня или оставить все как есть. В конце концов он решил возвратить меня к жизни.

Слова Дарзо удивили Кайлара, ведь Волк утверждал, что воскрешение Дарзо — это тайна, неведомый дар. То ли он скромничал, то ли сам не знал, каким образом Дарзо вернулся в мир живых.

— Во всяком случае, когда Волк решил надо мной потрудиться, тело уже порядком разложилось. Вот я и чувствую себя совершенно другим человеком.

Дарзо усмехнулся и принялся помешивать угли в костре, наблюдая за разлетающимися в стороны искрами.

— Значит, теперь у тебя другая жизнь? — спросил Кайлар.

— Иногда любить легко, а принимать любовь тяжело. Я привык быть ведущим, а Пожиратель отнимает это качество. Скажи, кем надо быть, чтобы насадить свою восьмилетнюю дочь на острие копья? Правильно, чудовищем! А какой человек откажется сражаться, когда враги могут уничтожить все, что ему дорого? Теперь понимаешь, почему я без устали тренировался и стал идеальным убийцей? Потому что мой промах означал смерть любимого человека. Я уже решил, что вырвал из сердца любовь, когда ка'кари покинул меня, но тут появился ты, там в башне. Совершенно один против всего света. И ты плакал. И в тот момент, когда ты нырнул в реку, я понял три важные вещи. Во-первых, ты меня любил.

Кайлар молча кивнул. В устах Дарзо подобные слова, да еще без обычной насмешки, звучали странно, и, похоже, он сам удивился.

— Я знал, что завоевать твое уважение непросто, — продолжил Дарзо. — Ведь ты видел все темные стороны моей души и знал меня лучше всех жен. — Он скептически хмыкнул. — Знаешь, ведь я могу пренебречь любовью графа Дрейка. Он святой и любит всех подряд. Не обижайся, но ты далеко не святой.

Кайлар только улыбнулся в ответ.

— Во-вторых, я старался вырвать с корнем все чувства, предаваясь пьянству, распутничая и убивая людей. — Дарзо по-прежнему не сводил глаз с огня. — Я жил в полном одиночестве и сделал из себя чудовище. И проиграл, потому что любил тебя сильнее, чем себя. Это кое-что говорит о моей натуре.

Он снова замолчал.

— А в-третьих? — подсказал Кайлар.

— В-третьих… Черт возьми, забыл. А, погоди, вспомнил! Я долгие годы вдалбливал тебе в голову, что жизнь — штука тяжелая и страшно несправедливая. И ведь я оказался прав. Нет никакой гарантии, что справедливость восторжествует и благородная жертва изменит мир. Но когда такое случается, то всегда волнует мою душу. Это магия, которую нельзя постигнуть рассудком. Она говорит, что вот именно так и должно быть в жизни. Почему? Как? Черт побери, не знаю! Этой весной мне будет семьсот лет, а я так ничего и не понял. А ведь у большинства несчастных… И вот, кстати… — Дарзо откашлялся. — У меня плохая новость.

— Господи, какая еще новость? — У Кайлара замерло сердце.

— Я же говорил, жизнь несправедлива.

— Да не тяни же! Что случилось?

— Люк Грэзин. Тот самый, спасая которого ты пошел на колесо. Помнишь?

— Я сделал это ради Логана, а не Люка. Так что там с Люком?

— Он повесился, — ответил Дарзо.

— Как? Кто его убил? Резаный Врабль?

Кайлар сразу подумал о Мамочке К. Видимо, она решила убрать всех, кто может представлять угрозу для Логана.

— Да нет же. Он повесился.

— Шутишь? После всего, что я для него сделал? Вот придурок!

Дарзо взял одеяло и улегся возле костра, подложив под голову седло.

— Очень тяжело осознавать, что человек идет ради тебя на смерть. Кому, как не тебе, это знать?

— Немедленно вставай! Считаю до трех, потом прибью тебя сухарем! — Кайлар изо всех сил старался открыть слипающиеся глаза, но Дарзо не унимался, — Один, два, три.

Кайлар успел схватить на лету сухарь, брошенный с такой силой, что от удара о ладонь разлетелся мелкими крошками во все стороны.

— Черт бы тебя побрал! — возмутился Кайлар, выбирая из волос крошки. — Зачем ты это сделал?

— Ради забавы, — расплылся в улыбке Дарзо.

Кайлар нахмурился. Учитель изменился за одну ночь. Его глаза уже не казались такими раскосыми, кожа стала светлее, а рубашка, которая еще вчера была свободной, плотно облегала грудь и плечи.

— Чем ты занимаешься? — спросил он учителя.

— Готовлю завтрак, — откликнулся Дарзо, аппетитно хрустя сухарем.

— Я говорю о твоем лице!

— А что? Подумаешь, вскочил прыщик! — прошамкал Дарзо полным ртом.

— Послушай, Дарзо, перестань притворяться! Вчера ты лег спать иммурцем, а проснулся полукровкой.

— А, вот ты о чем! Хочешь услышать продолжение? Вчера я наговорил больше, чем за сто лет. — Кайлар знал, как немногословен учитель, и не сомневался, что тот нисколько не преувеличивает. — А тебе хочется узнать все сразу?

— Еще бы! Ведь ты теперь смертный, да к тому же старый и можешь в любую минуту загнуться.

— Пожалуй, ты прав, — хмыкнул Дарзо. — Ладно, седлай лошадей, а я буду рассказывать.

Кайлар воздел глаза к небу и направился к лошадям.

— Ты пользовался призрачными масками, вводящими людей в заблуждение. Видел я эту черную рожу, которая, по мнению Са'каге, производит неизгладимое впечатление!

— Благодарю за комплимент, — огрызнулся Кайлар. — Погоди, а когда и где ты ее видел? — изумился он.

— В Кернавоне.

— Так ты приходил в Кернавон? Когда?

— Слишком поздно, поэтому не сумел спасти Джарла, но успел сохранить жизнь Элене. А теперь не перебивай, — рассердился Дарзо. — Ты, наверное, заметил, что сделать маски с реально существующих людей непросто, и этот процесс имеет массу недостатков, особенно если нужно принять облик человека, отличающегося от тебя по росту. В свое время я создал несколько замечательных масок, но это был адский труд, а кроме того, стоило кому-нибудь до меня дотронуться или просто начинался дождик, и иллюзия рассеивалась. Потом в один прекрасный день я умер. Истек кровью, когда мне отрубили ногу. Когда я, как обычно, вернулся к жизни, то был цел и невредим. Да ты взгляни на себя. Умирал шесть раз, а на теле ни царапины. Как такое возможно? И каким образом у меня выросла отрубленная рука?