Карлуша на Луне - Борис Карлов

В течение последующего часа Карлуша и Пухляк примеряли всевозможные яркие майки, рубашки, куртки и комбинезоны, извлекаемые из объёмистого чемодана. Но всякий раз Хлопушка морщилась, говорила «не то», и приятели снова переодевались.

Наконец, когда весь реквизит был перемерен и отвергнут, она, помолчав немного, обратилась к изобретателям:

— Слушайте, друзья, а что вы вообще-то по жизни носите?

Едва они вышли в гостиную, переодевшись из гостиничных халатов в свои обычные вещи, раздались единодушные аплодисменты. Это было именно то, что нужно. Своими собственными нарядами Карлуша и Пухляк попадали, что называется, в десятку. Теперь они выглядели так, как надо — как чудаки-неудачники, которым неожиданно подфартило.

Только после этого закипела настоящая работа.

Изобретатели по очереди садились на велосипед, облокачивались о него в разных позах, стояли рядом и неслись на велосипеде с горы. Всё это происходило на фоне леса, морского побережья, в горах, в большом городе и в пустыне. Фоном служили закрепляемые поочередно на экране яркие фотоплакаты, а велосипед в необходимом положении удерживался при помощи специальной подставки и лежащих на полу ассистентов. Колеса раскручивались на валиках, в результате чего на снимках получались «смазанные» спицы, и это создавало полную иллюзию движения. Вентилятором гнали встречный ветер, из-за которого Карлуше приходилось хвататься одной рукой за козырёк, к полному восторгу присутствовавших.

Постепенно друзья сами вошли во вкус Они раскраснелись, на лицах у них появились выражения волнения и азарта, а это и было нужно.

Когда закончили с фотоснимками, принялись за съёмку телевизионных роликов. Изобретатели встали на белом фоне экрана, и, держась за велосипед, продекламировали два заготовленных для них четверостишия. Чтобы герои чувствовали себя увереннее, одна из ассистенток держала в руках развёрнутые листы ватмана с крупно намалёванным текстом.

В первом ролике прозвучали такие слова:

Посторонись, лихой водитель,

На чудо рот не разевай,

Велосипед системы «нипель»

Беги скорее покупай!

При этом первую строчку говорил Карлуша, и камера наплывала на него; вторую говорил Пухляк, и камера показывала его крупным планом. А две финальные строчки они говорили разом и тренькали велосипедным звонком.

Слова второго ролика звучали так:

Не угара опьяненье,

Не источник разных бед

Всем несет оздоровленье

Верный друг велосипед!

По счастливым лицам рекламщиков можно было догадаться, что всё прошло как нельзя лучше.

— Отлично, снято! — сказала Хлопушка. — Все свободны.

Рекламщики быстро свернули аппаратуру с реквизитом, и они распрощались.

— Молодцы, — похвалила Хлопушка изобретателей. — Сегодня о вас узнает вся страна. Главное — не дрейфить!

— А мы и не… — сказал Карлуша. — Как сегодня?

Приятели посмотрели на часы: было уже утро.

Клюковка с радостью узнает, что она не одна против всех. — Страшный замысел господина Крысса, которому не суждено было осуществиться

После торжественного ужина во дворце его сиятельства гости разошлись по комнатам, в каждой из которых имелся уже заботливо включённый телевизор, по совпадению показывавший ежевечернее наставление о послушании и любви к Верховному Правителю. Сытые, обласканные путешественники внимательно выслушали передачу и, ещё больше проникшись к Пупсу любовью и послушанием, заснули с чувством возвышенного восторга в сердцах, со слезинками на глазах и улыбками на губах.

Но Огонёк не стала слушать; с негодованием она выключила телевизор и распахнула окно. В слабых отблесках от освещённых окон ей показалось, что в кустах шевельнулись тени. Так и есть! Повсюду — и внутри и снаружи выставлена охрана.

В дверь тихонько постучались.

— Открыто, — довольно мрачно отозвалась Клюковка, полагая, что это визит кого-нибудь из здешних притворщиков.

Но это была корреспондентка Кроха, которая уже переоделась в пижаму и отчего-то не легла спать.

— Вы одна здесь? — осторожно спросила Кроха.

— Как видите… — развела руками Огонёк.

— Вы тоже ничего не ели за ужином? — Кроха внезапно перешла на шёпот.

— Тоже? — удивилась Огонёк.

— Да, да. Не вы одна догадались о том, что еда отравлена.

— Правда?

Лицо у Клюковки просветлело, она шагнула к Крохе и заключила её в объятия.

— Ладно, ладно, вы не очень-то радуйтесь. Вы вели себя крайне неосторожно.

— Да, наверное, я вела себя глупо, — огорчилась Огонёк. — Они всё поняли?

— Конечно поняли и теперь глаз с вас не спустят. Мы с Циркулем только делали вид, что едим и пьём, а сами только и делали, что переливали да перекладывали.

— Но как же они сами…

— Я вижу, дорогая профессор, вы совсем растерялись. Ведь это так просто: для каждого яда можно найти противоядие, какое-нибудь нейтрализующее вещество.

— Да, конечно…

— Дорогая, постарайтесь взять себя в руки, теперь мы должны действовать решительно и сообща.

— А вы уже что-нибудь придумали?

— Для начала необходимо хорошенько осмотреться, чтобы не наделать ошибок; враг хитёр и опасен. А сейчас нужно хорошенько выспаться.

— Есть очень хочется…

— Ах да, держите. — Кроха вынула из-под пижамы свёрток. — Это Циркуль только что принес из ракеты. Постарайтесь, чтобы никто не видел.

— Соображу.

— Ну, до завтра. — И Кроха бесшумно выскользнула из комнаты.

Огонёк достала из пакета тюбики, брикеты и пластиковые бутылочки с космическим провиантом. Она поела манной каши с вареньем из двуполостного тюбика, похрустела галетами из брикета и выпила бутылочку лимонада. Остатки она спрятала под каминную решетку и присыпала пеплом. После этого она умылась, легла в кровать и моментально заснула.

На следующий день дорогих гостей повезли на экскурсию по городу с посещением музеев, кондитерской фабрики и музыкального театра. Крысс сам выступал в роли экскурсовода, всё показывал и объяснял, а позади, за автобусом, следовала вереница чёрных автомобилей с затемнёнными стёклами. То ли это был почётный эскорт, как объяснял Крысс, то ли охранники, которые следили за тем, чтобы никто из дорогих гостей не сбежал.

Один раз Клюковка не удержалась и предложила всем разойтись, чтобы свободно погулять по городу. Ей было интересно, как на это отреагирует господин Крысс.

— Как вы можете говорить такое! — воскликнул тот в сердца'х. — Мы продумали каждый шаг, каждую минуту вашего пребывания на нашей многострадальной, но гостеприимной земле! Мы только хотели доставить вам немного удовольствия; неужели наша забота и наше гостеприимство вам настолько неприятны?..