Церемонии - Т.Э.Д. Клайн

С беспокойным чувством Фрайерс пошел вдоль ручья обратно к ферме. Оказавшись на краю леса, снова услышал над головой далекие крики и разглядел в небе еще одну вереницу чаек. Откуда здесь могут быть чайки? Ведь мы так далеко от моря.

Опустив голову, Фрайерс краем глаза заметил знакомый серый силуэт. Старшая кошка, Бвада – но такой он ее никогда раньше не видел. Она прижалась к земле среди камней и сорняков на другом берегу и застыла неподвижно, как чучело в музейной диораме, пойманное как раз перед прыжком. Глаза у Бвады были широко распахнуты, будто от изумления, и она смотрела прямо перед собой, но ничего не видела. Внезапно кошка содрогнулась всем телом, будто икнула, и Фрайерс заметил в уголках ее рта розовую пену. Он неожиданно осознал, что животное ранено.

На ум пришли разговоры Деборы о бешенстве, но он тут же выкинул их из головы. Бешенство не проявляется так быстро. Всего час назад он видел, как две кошки бегают среди травы. Скорее всего, Бвада просто съела что-то неподходящее.

Несколько секунд Фрайерс стоял и наблюдал за ней, не зная, что делать. Он не был даже уверен, что ему надо что-то делать. Вокруг в неподвижном воздухе вились насекомые, с кукурузного поля у него за спиной доносилось пронзительное карканье ворон.

– Киса, ты в порядке? – сказал наконец Фрайерс, как будто от его слов ей может стать легче. – Все нормально?

Кошка продолжала смотреть прямо перед собой неподвижными глазами. Фрайерс с изумлением заметил, что когти у нее выпущены. Бвада цеплялась за камень так, будто он мог в любой момент подняться и стряхнуть ее с себя. Внезапно она снова как бы икнула, и все ее тело затряслось.

Фрайерс по-настоящему недолюбливал только Бваду, она одна постоянно на него шипела, но, пока не было Поротов, он чувствовал себя ответственным за нее. Нахмурившись, он подошел к краю воды, отыскал плоский камень в середине ручья, двумя большими шагами оказался на другом берегу рядом с кошкой и осторожно протянул к ней руку. Глаза животного остались неподвижными, но губы раздвинулись, и за журчанием воды Фрайерс расслышал низкое горловое рычание. Он немедленно отдернул руку. Уже хотел отвернуться, но тут в случайном луче света впервые заметил темное блестящее пятно на камне, к которому прижималась кошка.

Фрайерс осторожно обошел животное, держась на безопасном расстоянии. Рычание стало громче и выше. И тут Фрайерс увидел: на боку, который раньше был повернут от него, прямо под ребрами зияло почти скрытое под мехом розоватое отверстие. Кожа вокруг раны раскрылась в стороны крошечными треугольничками, похожими на лепестки цветка. Даже с расстояния в несколько футов было ясно, что рана нанесена изнутри.

Фрайерс вспомнил байку Порота про человека с мышью в горле; кроме того, он как-то читал о каком-то слизняке, который якобы способен прогрызть себе путь наружу из желудка склевавшей его птицы. Но он никогда не слышал о том, что такое может случиться с кошкой.

Скорее всего, она просто наткнулась на ветку дерева или какой-то острый корень, который вытянул плоть наружу, когда кошка дернулась от боли. Странно, что вокруг раны так мало крови.

Но попытайся Фрайерс взять ее на руки, определенно пролилось бы много – его собственной – крови. В таком состоянии она наверняка попытается выцарапать ему глаза. И все же, придется что-то предпринять; Пороты наверняка этого ожидают. В конце концов, они любят треклятое животное почти как ребенка, особенно Сарр. Фрайерс на секунду подумал, не стоит ли попытаться как-то связаться с Поротами, но он понятия не имел, куда они сегодня уехали. Даже будь у него под рукой телефон, он все равно не сумел бы их найти. Служба могла проходить в любом доме в округе.

Фрайерс внезапно сообразил, что ему остается только одно: найти перчатки – наверняка у Сарра есть где-нибудь пара рабочих перчаток! – перенести раненое животное в дом и дождаться возвращения Поротов. Точно. В два шага Фрайерс преодолел ручей и быстро поднялся по холму к дому.

Преодолеть склон оказалось сложнее, чем он ожидал; еще одно доказательство того, в какой ужасной форме он находился. К тому времени как добрался до дома и протопал вверх по ступеням крыльца, он сильно запыхался; две молодые кошки проводили его подозрительными взглядами. Оказавшись внутри, Фрайерс сообразил, что не знает, где искать. «Безумие какое-то, – подумал он и бросился на второй этаж. – Она подохнет до того, как я вернусь».

Фрайерс проверил все шкафы в коридоре на втором этаже, но нашел только постельное белье и одеяла. Он вошел в спальню Поротов и немедленно почувствовал себя вором – так скрипели под ним половицы. Тяжело дыша, он остановился посреди половика. Где Сарр может хранить перчатки? На столике рядом с кроватью лежала Библия, на комоде стояла керосиновая лампа. Фрайерс оглядел полки в крохотном забитом чуланчике, но нашел только шляпы, перевязанные бечевкой коробки из-под обуви, этюдник, швейный набор, две старинные железные копилки и множество предметов темной одежды, принадлежащей Деборе, и Фрайерсу не хотелось ее касаться. В комоде тоже лежала аккуратно сложенная одежда, а в верхнем ящике нашлась ровная стопка купчих, дипломов, заемных расписок и несколько старых фотографий; одна изображала сурового вида бородатого мужчину, челюстью и бровями похожего на Сарра.

К тому времени как Фрайерс решил, что перчатки должны быть в мастерской на чердаке амбара, он был уверен, что опоздал. Как бы там ни было, ему все это надоело. Фрайерс устало вернулся на первый этаж, сбегал к себе и сорвал с постели старое потрепанное одеяло. Если чертова кошка еще жива, оно сработает не хуже перчаток.

Фрайерс сунул одеяло под мышку и рысью бросился вниз к ручью. Еще не добравшись до места, он уже увидел, что камень, на котором сидела кошка, теперь опустел.

Наверное, уползла куда-то в лес, чтобы там подохнуть. Он больше сожалел о собственных зря потраченных силах, чем о кошке. Фрайерс оглядел сосны на другом берегу ручья. Там он ее точно не найдет.

Он прикинул, что сказать Поротам, когда они вернутся домой. Гонца, который приносит дурные вести, всегда считают виноватым. И, в конце концов, сегодня его оставили за главного. Он вообразил, как они разозлятся, когда он расскажет им о раненой кошке и собственных бесполезных попытках ей помочь. Если бы он не возился так долго в доме, она могла бы выжить. Может, следовало обойтись собственной рубашкой, а не бегать за одеялом. Может, если бы не был таким трусом, он мог бы поднять ее голыми руками. Сарр точно не стал бы колебаться.

С мрачным видом Фрайерс вернулся во флигель и швырнул одеяло на постель. Лучше не говорить ничего. Притвориться, что вообще не видел Бваду. Пусть Сарр сам найдет труп.

Остаток дня Фрайерс провел у себя в комнате, продираясь сквозь роман Стокера. Мрачное настроение мешало сосредоточиться.

Сарр и Дебора вернулись после четырех, прокричали приветствия и ушли в дом. К тому времени как Дебора позвала Фрайерса на ужин, ни один из супругов не выходил наружу.

Когда Джереми подошел к дому, все шесть кошек сидели на заднем крыльце и умывались после вечерней кормежки.