Земля в иллюминаторе - Юрий Иванович

Но свои первые деньги на этом поприще она, как ни странно, заработала на мужских рубашках. Ей удалось придумать новую и вполне оригинальную модель, которая ознаменовала начало коммерческой деятельности и принесла средства для постепенного увеличения производства. Первый экземпляр своего труда Мария кроила, шила и переделывала целых три дня. А на четвертый день, на Растро, самом большом базаре Мадрида, состоялась премьера. Она встала в длинном ряду продавцов всякой всячины и, держа рубашку просто в руках, даже без плечиков, заломила за нее совсем несусветную цену. При этом она руководствовалась вполне реальными рассуждениями. Первое: если рубашкой будут очень интересоваться, то надо изучить этот спрос подольше, нет смысла продавать изделие быстро, пусть даже с солидной выгодой. Второе: если же не купят и не заинтересуются, то надо работать дальше по усовершенствованию, а первая модель всегда продастся по цене, покрывающей расходы на ее даже не создание, а просто шитье и материалы.

Поэтому она даже не обрадовалась, а сильно расстроилась, когда в первую же минуту к ней подошел солидный мужчина крепкого телосложения и спросил:

– Есть мой размер?

– Увы! – Мария притворно вздохнула. – Только этот размер: 48–50.

Покупатель в задумчивости почесал подбородок, разглядывая швейное творение, и вдруг воскликнул:

– О! Как раз на моего сына! Сколько?

Она выпалила цену, которая, по ее мнению, должна была если не отпугнуть, то заставить задуматься любого, и перестала дышать. А в ответ услышала:

– Заверните!

Трясущимися реками сложила рубашку в кулек, получила деньги и чуть не расплакалась, глядя в спину удаляющемуся мужчине. Как же так! Шила, старалась, хотела узнать мнение покупателей о своей модели, а ее совершенно никто не видел!

Уже потом, дома, успокоившись, она стала рассуждать более здраво. Во-первых, покупатель был очень респектабельный. Он был превосходно одет, чист и опрятен. Такой знает, что покупает, и не возьмет что-либо импульсивно и необдуманно. Во-вторых, рубашка, хоть и по космической цене, все-таки продалась и к тому же, мягко говоря, очень быстро. И, в-третьих, с одной рубашкой на рынок не выходят!

Поэтому она тут же села и по уже готовым закройкам сшила еще пять.

На следующий день они улетели за десять минут!

Почти не спав, она сшила еще двадцать рубашек. Продались за полчаса!

После бессонной, каторжной недели Мария-Изабель предстала перед выбором: нанимать людей, задумав в дальнейшем создавать предприятие, или оставаться работать одной, сугубо индивидуально и тогда отказаться сразу от попыток производить крупные партии изделий по невысоким ценам и пользующимися повышенным спросом. Решила: нанимать!

Купила еще один оверлок и посадила за шитье одну из знакомых швей, которая работала в ателье, но была недовольна мизерными заработками. У Марии она стала зарабатывать в четыре, пять раз больше.

Еще через неделю у нее работало три швеи. Встал вопрос о раскройщике. Невероятное количество времени уходило на нарезку ткани хоть и острыми, но все-таки ножницами. Как назло, не удавалось купить электронож для кройки. Но один из старых швейников подсказал оригинальную идею: можно кроить пятьдесят-шестьдесят слоев материи длинным острым ножом, пропущенным в щель раскройного стола. Дело пошло полным ходом.

Через три месяца уже было задействовано двенадцать швей! Мария сама успевала вечером раскроить материал, поздней ночью упаковать рубашки в сумки, с самого утра занять место на базаре и до обеда почти все распродать. По дороге домой она покупала комплектующие и снова в цех, под который был переоборудован неиспользуемый гараж отца. Глажка и укладывание продукции в кулечки входили в обязанности швей.

Правда, конкуренция есть всегда. Соседи по базару, заметив огромные очереди к столику Марии, стали тоже интересоваться рубашками. И после небольших наблюдений покупали для образца, распарывали для выкроек, подыскивали адекватные материалы и начинали «шлепать» подобную продукцию. Но…

К тому времени, когда они выставляли свою продукцию на рынок, у Марии было огромнейшее преимущество в ассортименте, цвете и, пожалуй, самое главное, в размерах. Она сразу же, с первого дня, поняла, как важно иметь самые разные размеры. Ведь тогда покупатель всегда будет иметь выбор и не только при покупке на себя лично. И если у конкурентов были рубашки только самого ходового размера 48–50, ну в лучшем случае еще 46-й и 52-й, то у Марии были размеры от 36-го (!) до 62-го (!). Очень часто покупатели, выбрав одну рубашечку для мальчонки, брали тут же такую же для старшего брата; подумав – для папы; вспомнив – для дяди; а потом, решившись, еще для нескольких родственников. А сколько рубашек было куплено для девчонок! Мария-Изабель их честно предупреждала: это мужские, но было бесполезно отговаривать юных особей женского пола. Зато как потом приятно было увидеть на улице молодую девчонку, щеголяющую в рубашке, созданной твоими руками. Особенно если ткань плотно обтягивала на груди волнующие округлости, так притягивающие взгляды каждого парня (да и мужчин более старшего возраста).

Эти-то наблюдения и натолкнули Марию на создание простейших трикотажных маечек, а потом и платьев для женщин. Эта продукция у нее вообще поначалу давала до четырехсот процентов прибыли!

Потом были шорты, брюки, блузки, даже целые костюмы. Через год в штате стали работать две способные модельерши, помогавшие Марии в изготовлении и доводке новых моделей.

Через два года у Марии-Изабель была уже собственная солидная фирма. Она уже не продавала сама на базарах, хотя и проходила по ним два-три раза в неделю, пытаясь высмотреть что-то новенькое. К ее офису стояла постоянная очередь из машин владельцев магазинов, оптовых покупателей и лоточников. И каждый наперебой пытался заполучить очередную партию товара.

Теперь Мария делала ставку на качество, подгоняя свою продукцию под самые высочайшие стандарты и требования. И это давало свои результаты. При переполненном предложениями рынке стало почти невозможно всучить заказчикам суррогат или несовершенное изделие. Да и любой продавец отдавал предпочтение отлично сшитым одеждам, зная, не сегодня, не завтра – так через несколько дней оно обязательно продастся.

И в такой постоянной, повседневной работе, не оставляющей для личной жизни почти ни одной минуты свободного времени, Мария-Изабель достигла двадцатишестилетнего возраста.

Все шло прекрасно, все шло по плану. До намеченного замужества было еще далеко, выполнение задуманного осуществлялось вполне реальными методами, и обдумывание близлежащих задач проходило все в той же предварительно-продуманной расчетливости и целесообразности. Только так! Никаких сомнений и колебаний, никаких упований на судьбу и счастливый случай. Чудес не бывает, не должно быть!

Но чудо случилось! Единственное и непредсказуемое, таинственное и загадочное.

Оно началось в послеобеденное время, когда Мария-Изабель вышла из своего офиса. В голове царила неразбериха из различных деталей одежды, которые она в течение нескольких последних часов пыталась привести в некую единую форму, сидевшую глубоко в подсознании. В глазах рябило от перекрещивающихся линий и пунктиров. Бессмысленным взглядом она бессознательно стала высматривать свою машину, припаркованную где-то рядом. Поэтому даже отшатнулась, когда поняла, что прямо перед ней стоит мужчина и с напряжением вглядывается в ее лицо.