Выдумщик - Андрей Константинов

— То есть, как это не рад? — возмутился Антибиотик, усаживаясь на стул и одергивая, чтобы не помять, дорогие светлые брюки, — Я, как раз, всегда рад органам помочь — и в целом, и конкретным сотрудникам. Вот, я гляжу, кабинетик у вас тесный, неудобный, а такой большой человек, как вы, должен совсем в других условиях работать, чтобы эффективность возрастала… Нет-нет, вы не подумайте чего плохого — я просто, между нами говоря, всегда старался деятельности РУОПа способствовать по закону, только по закону. Может, вы не в курсе, но я спонсировал ремонт некоторых помещений в вашей организации — не напрямую, правда, но все-таки… Слава-то мне не нужна, интересы дела важнее…

Кудасов катнул желваки по скулам и сухо сказал:

— Ну, тем более, раз дело важнее — давай к делу и вернемся… Я думаю, мне не стоит напоминать тебе, что чистосердечное признание смягчает ответственность?

Виктор Палыч округлил глаза:

— Какая ответственность? В чем мне признаваться? В том, что я честный бизнесмен и патриот своей страны и своего города?

Никита Никитич хмыкнул:

— Ну, по поводу твоего бизнеса — об этом отдельный разговор будет и не со мной, кстати… У следствия есть свои соображения, да и вопросов немало накопилось — по поводу водки «Абсолют», например…

— Водки? — брови Антибиотика недоуменно подпрыгнули вверх, но как-то уж очень театрально. — Да я вообще водкой не интересуюсь, не для моего возраста уже забава. Я больше винцо красное люблю — причем наше, грузинское, а не французско-итальянские компоты. В нашем-то, в грузинском — натуральности больше, там живой солнечный свет… А водка? Даже не знаю, что и сказать… А вы что имели в виду, Никита Никитич, когда об «Абсолюте» спросили?

— Я не спрашивал, — покачал головой Кудасов. — Это следователь тебя спросит, вот ты ему лекцию о культуре потребления алкоголя и прочтешь, а мне не надо… У меня к тебе сейчас один только вопрос — где Андрей Серегин?

Антибиотик сморгнул, дернул головой недоуменно:

— Серегин? А я-то тут при чем? Я вообще не знаю такого…

— Не знаешь? — подался вперед Кудасов, упирая тяжелый взгляд старику в переносицу.

Виктор Палыч взгляд выдержал, улыбнулся снисходительно:

— Нет, ну слышал, слышал, конечно. Есть писака такой, газетчик, кажется… Но в глаза я его никогда не видал, чего мне с ним кроить-то, ей-богу…

— Ты Бога оставь в покое, — очень тихо, но жестко сказал Никита. — И запомни: если с головы Андрея хоть один волосок упадет… другой совсем разговор у нас с тобой будет… Понял?

Виктор Палыч откинулся на спинку стула, скривил губы, сощурился:

— А вы мне не угрожайте, Никита Никитич, пустое это… И вообще, грех над старым человеком измываться… Всю ночь спать не давали, теперь угрожаете… Не хотите по-людски говорить — базаров нет! Устал я, пусть меня в камеру отведут, коли я задержанный. А потом пусть следователь все положенные вопросы мне задаст — и я на них отвечу. Вот так.

Антибиотик прикрыл глаза, показывая, что говорить он больше не будет. Кудасов кивнул и сказал Резакову, сидевшему тут же за своим столом:

— Давай, Вадим Романович, отведи его и оформи.

Выходя из кабинета, Виктор Палыч оглянулся на Кудасова и доброжелательно улыбнулся ему.

Никита Никитич на улыбку не ответил…

* * *

Начальник пятнадцатого отдела питерского РУОПа Никита Кудасов, конечно, не случайно задал Антибиотику вопрос об Андрее Обнорском. Никита имел все основания полагать, что журналист сыграл очень важную роль во всей этой истории с водкой «Абсолют» и серией убийств и покушений, приведших в конце концов к задержанию Виктора Палыча…

Первичная «информация для размышления» появилась у Кудасова еще в середине апреля.

А вышло так: однажды Виктор Савельев, оперативник из пятнадцатого отдела, просматривал по какой-то своей надобности фототеку и случайно наткнулся на фотографию Екатерины Дмитриевны Званцевой. Витя обладал очень хорошей визуальной памятью — и ему показалось, что он уже где-то видел «вживую» лицо, изображенное на фотографии… Савельев с Екатериной Званцевой никогда не сталкивался, с женой убитого в июне 1993 года под Лугой бандита Олега Званцева работал когда-то покойный Степа Марков[38]— но почему, откуда тогда возникло ощущение, что он встречал ее где-то?

Савельева «зацепило», он промучился целый день и, наконец вспомнил — да, это было 13 ноября 1993 года, в день, когда проводилась «уличная» на Сенной с киллером Кораблевым. Старика тогда снял снайпер, началась «отработка жилмассивов», и он, Савельев, проверял одну квартиру на четвертом этаже в доме номер 2 по Московскому проспекту — Виктору почудилось некое движение в окне этой квартиры сразу после того, как Кораблев, ходивший перед магазином «Океан» и ждавший заказчицу, получил пулю.

Правда, «отработка» этой квартиры ничего не дала, потому что там Савельев натолкнулся на известного журналиста Андрея Серегина — голого и с какой-то женщиной… Так вот, лицо Екатерины Званцевой очень напоминало лицо той женщины, которая была в квартире с Серегиным — она лежала голой на тахте. Детально Савельев ничего проверять тогда не стал и некогда было, да и Серегин никаких подозрений не вызывал — поговаривали, что этот журналист был личным другом Директора, так что… Странно, конечно, что он поблизости от места проведения операции оказался, но, с другой стороны, всем известно, что Питер — город маленький, в нем все постоянно друг с другом в самых неожиданных местах пересекаются… Трахался парень с бабой и трахался — не виноват же он, что «любовное гнездышко» окнами на Сенную выходило…

Андрей попросил тогда не говорить никому про то, что его «застукали» с женщиной. Виктор и в этой просьбе ничего предосудительного не усмотрел, поскольку журналист намекнул, что его «пассия» — чужая мужняя жена… Так бы и «умерла» та история в душе Савельева, если бы спустя пять месяцев не наткнулся он на фотографию Екатерины Званцевой…

Витя целый день думал, как ему поступить, но, в конце концов, все-таки подошел к Кудасову и, смущаясь и запинаясь, рассказал ему все. Никита Никитич отнесся к рассказу Савельева очень серьезно, ругать опера не стал, лишь крякнул досадливо:

— Что же ты паспорт у нее не проверил!

— Паспорт? — растерянно переспросил Виктор. — Да она голая совсем на тахте лежала… Какой там паспорт, откуда бы она его вынула… И потом — с ней же Андрей был… Я подумал…

Опер виновато опустил голову, а Кудасов не стал его «добивать», попросил лишь установить, кто в настоящее время проживает в той квартире. Савельев хату «пробил» быстро — доложил через два дня шефу, что коммуналка практически вся расселена, осталась только одна бабка, которая, по словам соседей, еще в конце прошлого года уехала куда-то на Украину — погостить к родственникам.

Никита Никитич хорошо знал Андрея, а потому, конечно, не поверил в случайность его появления в квартире, выходившей окнами на Сенную — причем находился там журналист как раз во время проведения «уличной» у «Океана». Если Савельев не ошибся, если с Обнорским действительно была Званцева, то… То все это просто более, чем странно…