Феникс - Юлия Андреева

– Не знаю. Завтра будет видно. – Она посмотрела на Карла, прекрасно понимая, что у него сейчас на душе. – Этой ночью я попытаюсь пройти через сновидение на это место и оттуда поискать брата. Кстати, отец, а что будет, если «Час Феникса» настанет до… Я имею в виду, возможно ли сгореть и возродиться, не причинив никому вреда? – Джулия скрыла свое смущение, взяв со стола спелый плод. Карл затаил дыхание.

– Боюсь, что этого никто не знает, дорогая моя. Вообще сила Феникса несет много позитивной, в том числе и чисто жизненной энергии, и, по легендам, Фениксы до тебя имели большие семьи. Но в тот момент… Я не знаю, но мне кажется, что невозможно в подобной ситуации отдаться перевоплощению, сохраняя какую-то часть себя в неприкосновенности. Ведь сказано: «Все стало пеплом».

При последних словах мага Трорнта всего передернуло, а Джулия стиснула зубы.

– …Я думаю, что сохранить то, что имеешь, в такой ситуации можно, только разделив с ним данную тебе силу. То есть сделав его Фениксом!

– Что?! Сделать моего ребенка Фениксом?! Нет, ты слышал? Из нашего маленького, беззащитного, еще даже не рожденного малыша – огненного монстра! Да что он о себе такое вообразил?! Чтобы я позволила! – Джулия шла по коридору, освещенному зажженными факелами. В этой части замка свечами почти не пользовались, из-за страшных сквозняков, в ветреные дни играющих на драконьем флигеле как на свирели. Трорнт шел чуть позади слева и был занят своими мыслями.

– …И главное, он даже не чувствует вины за то, что потерял моего брата! Нет! Теперь у него другая игрушка – он определяет имена четырех посвященных, в то время как третий и едва ли не самый важный неизвестно где!

– Он делает это по нашей просьбе, – попытался вставить словечко Карл.

– Ну да, по нашей. Но если бы Кирилл был здесь – ему не пришлось бы делать все одному. Сам виноват! И можешь его не защищать. Лучше помоги мне.

– Я давно жду, дорогая. Что мне надо делать? – Он обнял жену за плечи и ласково привлек к себе.

– Потом. Как ты не понимаешь. – Ее голос стал мягче. – Я хочу, чтобы ты вспомнил все, чему учил тебя мой отец. Сейчас я войду в сновидение, перенесусь к мертвой драконице и попытаюсь поискать следы брата. Или попробую дозваться его самого. Тебя я возьму с собой. Как думаешь, сумеешь прикрыть меня там?

– В сновидении? Но Аскольд говорил, что я должен ждать тебя здесь, как дорожный камень или как маяк, на который ты будешь ориентироваться во время пути… он говорил, что опасно отправляться туда вдвоем.

– Пустое. Я много раз была там одна и с Киром. Я не потеряю дорогу, но ты можешь мне пригодиться там при осмотре места. Ну, Карл, – решай!

– Конечно, конечно. Боюсь только, что буду тебе помехой. И еще… – он посмотрел на Джулию с нескрываемой нежностью, – не кажется ли тебе, что следует немного отдохнуть. Я так боюсь за…

– Не кажется. – Она тряхнула упрямой головкой, отчего ее яркие волосы рассыпались по плечам длинными блестящими в нервном свете факелов змейками. – Я как раз и опасаюсь, что если мы не сделаем сейчас все, что только будет в наших силах, – потом будет уже поздно. Тем более что Кир зовет.

Она обняла мужа.

– Боже, как ты напряжен. – Джулия потянулась к нему, и они долго, долго еще целовались. Когда Карл открыл глаза, вокруг простирались поля. Справа от себя рыцарь заметил огромную, уже почти что превращенную в гору льда тушу серебряной драконицы. Джулия поежилась от холода и отступила на шаг. – Ну. К делу, – проговорила она, дуя на руки. – Мы должны как следует здесь осмотреться. – Она дотронулась до прозрачного крыла и пошла по нему, ловко балансируя руками.

– Осторожно! – Трорнт подскочил, перепугавшись, как бы Джулия не поскользнулась на такой скользкости. Он уже забыл свои старые страхи и книжные предостережения о том, что с непривычки невозможно сразу научиться двигаться и вообще жить в сновидении. Королева засмеялась и спрыгнула вниз, ее хитрость вполне удалась.

– Давай лучше ты сам.

Карл поднялся по полированному крылу, ухватившись в последний момент за седельный мешок. На холодной, чешуйчатой спине чудовища явно различались темные пятна крови. Должно быть, человеческой. Рыцарь с грустью посмотрел на жену.

– Джулия. – Он понимал, что все-таки придется сказать правду. – Дорогая, только не волнуйся. Я нашел здесь пятна крови, ты не можешь определить, чья она?

– Нет. – Королева смотрела себе под ноги. – Возьми немного с собой, отец разберет.

Трорнт поковырял шкуру ножом. Кровь человека смешалась с кровью дракона.

«Что-то знакомое, но что? Может быть, отдаленно напоминает „Тигль". Глория становится супругой чудовища… Но что родится от этого союза?»

– Джулия, тебе не кажется, что это все напоминает странный рассказ Кира? Тот, что почти не имеет слов повествующего, так как будто твой брат стал свидетелем чужих мыслей и перенес их на бумагу. Помнишь? Эльлинсинг еще подкинул идею, что Кир боится ответственности…

– Помню. Но поучиться ему все-таки придется! – Она была на грани истерики, и Карл поспешно спрыгнул на землю, чтобы как-то успокоить жену.

– …глупый идиот. До меня только сейчас дошло, что нормальные поэты и летописцы воспевают события, когда-либо имеющие место в истории, а он взялся проецировать новые! Да еще такие, из которых непонятно, как его теперь и вытаскивать! Помнишь – замок пуст, стражи нет, никто не препятствует побегу Глории, не стоит над душой, когда кухарка готовит еду дракону, а значит, и не может мешать подложить яд. А оруженосец – ему же ничего не стоит рубануть пару раз по чешуйчатой шее!

– Я помню, помню! – Трорнт обнял жену, но в жизни таких неохраняемых замков не существует!

– Вот именно! Врага из плоти и крови можно сразить мечом или молнией, запертые ворота взломать или разбить к драконьему праху. А то, что сделал с собой мой брат, это никакими сражениями не решить!

За спиной у них хрустнуло, и ледяной дракон развалился на части.

– Мне страшно. – Джулия вздрогнула. Карл тоже ощущал чье-то невидимое присутствие.

– Но Фобиус и Град считают, что Кир предсказывал, а не создавал будущее, – осторожно попытался успокоить супругу рыцарь. – Может, ты ошибаешься.

– Нет. Они слишком спокойные люди, эти твои летописцы. А я сердцем чую. Карлес попал в беду, откуда только он сам может себя вызволить! – Она заплакала. – Ты ведь знаешь, я ради братика готова в лепешку разбиться, я… я… все, что от меня только будет зависеть, сделаю! Но Святой остров! Я не могу сделать и одного шага из тех, что он должен пройти сам!

– Но погоди! – Карл гладил ее растрепавшиеся и такие красивые волосы. – Выходит, что для спасения Киру достаточно написать другую сказку! Откуда ты знаешь, что он не поступит именно так? Раз он пленен и находится в темнице, у него, должно быть, уйма времени.