Принц Ардена - Софи Анри

лучших воинов, Грегора и Лиама.

В зале воцарилась гробовая тишина.

Светло-рыжий юноша осушил бокал, отдавая дань памяти погибшим воинам, а потом продолжил торжественным тоном:

– И тогда наш юный отважный Хранитель ринулся в бой!

Все взгляды устремились на Рэндалла, и он приподнял уголки губ в сдержанной улыбке.

Аврора заметила, как его правая рука сжалась в кулак.

Лиам продолжал рассказывать о героическом сражении:

– Принц Рэндалл встал на защиту своих воинов. Словно вожак волчьей стаи, он сражался с дикарями, выгрызая путь к выходу из ущелья. Он был подобен смерти и вселял ужас в наших врагов. А когда заметил лучника, притаившегося в надежном укрытии на вершине скалы, то бросился под стрелы и загородил собой меня, простого воина, чья жизнь ни в какое сравнение не идет с жизнью последнего из Корвинов.

Аврора не смогла слушать дальше. Она поднялась из-за стола и стремительно покинула церемониальный зал. Учащенное дыхание разрывало ее грудную клетку. Она чуть ли не бежала по коридору, пытаясь отогнать воспоминания о брошенных на прощание словах и его бледном изможденном лице на пире.

«Если вернешься».

Ей не нужно было даже осматривать рану, чтобы понять: стрела, которой ранили Рэндалла, была отравлена. Иначе он бы уже шел на поправку и не испытывал такой невыносимой боли.

Добравшись до своих покоев, в которых она теперь жила одна – Рэндалл снова занял материнские комнаты, – Аврора достала сундучок с травами и начала лихорадочно искать нужный мешочек. Отыскав его, она тут же направилась в западное крыло замка. Аврора не знала, как отреагирует Маркус на ее просьбу: в прошлый раз, когда Рэндалл болел, она буквально выпроводила старика из покоев.

Она остановилась у старой дубовой двери с облупленной краской и постучала. В комнате раздался звон бьющегося стекла, а следом посыпалась череда проклятий. Аврора смотрела себе под ноги, покачиваясь с пяток на носочки в ожидании, когда дверь откроется.

– Кого сюда принесло? Сколько раз я говорил, чтобы меня не… – Увидев, кто стоит за дверью, пожилой лекарь осекся. – Ваша Светлость? Что вы здесь делаете? Праздничный пир в самом разгаре.

Аврора прочистила горло и спросила:

– Маркус, Рэндалл был ранен отравленной стрелой?

Мужчина почесал затылок и недовольно поморщился.

– Кто вам сказал? Его Высочество велел никому не говорить.

– Я не никто. Я – его жена.

Лекарь поджал губы, и она поняла, что снова ненароком нахамила.

– Маркус, – начала она мягко, – я не сомневаюсь, что ты сможешь найти противоядие. Но я хотела бы предложить свою скромную помощь.

Аврора протянула мешочек с сушеной травой.

– Что это?

– Это листья серебрянки. Она растет только на склоне Синих гор, и ее довольно сложно добыть. Отвар из ее листьев может снять любое воспаление и является противоядием от многих ядов.

Мужчина с подозрением изучил содержимое мешочка.

– Хорошо, Ваша Светлость, я обязательно воспользуюсь травами. Но почему вы сами не дадите противоядие принцу Рэндаллу?

– Это моя вторая просьба, Маркус. – Аврора неловко потупила взор. – Не говорите ему, что я приходила к вам.

Не дав Маркусу что-то ответить, она поспешно ушла.

Когда на Вайтхолл опустилась глубокая ночь, Аврора вновь отправилась бродить по замку. Она уверяла себя, что помогает ему лишь из чувства вины за брошенные напоследок слова.

«Если вернешься».

Она замерла перед нужной дверью, и снова ее одолели сомнения.

«Я просто хочу убедиться, что все не так плохо, как кажется», – подумала она и тихонько открыла дверь.

Комнату освещала одиноко стоящая на письменном столе свеча, а воздух был пропитан сладковатым запахом снотворного снадобья. Аврора подошла к кровати и усилием воли заставила сердце биться ровно и беспристрастно, когда увидела спящего Рэндалла. Его грудь и левое плечо были перевязаны бинтами, которые успели пропитаться кровью и гноем. Сон его был тревожным, с губ то и дело срывались тихие болезненные стоны. Она присела на край кровати и несмело коснулась горячего лба.

Рэндалл не шелохнулся.

– Я никогда не желала тебе смерти, – едва слышно прошептала она и быстро заморгала, чтобы отогнать непрошеные слезы.

Аврора гладила его по лицу и мысленно клялась себе, что это не слабость и уж точно не чувства. Она просто проверяла, насколько сильным был жар. Ничего более.

– Выздоравливай, южный принц… Твоя любимая будет страдать, если с тобой что-то случится из-за гневных проклятий одной глупой северянки.

Одна непокорная слезинка упала прямо на окровавленный бинт, когда она потянулась к Рэндаллу, чтобы коснуться губами его рта. В последний раз. О причине этого поступка Аврора даже не пыталась задумываться, не пыталась объяснять его. Она просто покинула комнаты, пока остатки самообладания и гордости не покинули ее окончательно.

* * *

Два дня Рэндалл пролежал в постели. Нора заходила к нему, помогала купаться и переодеваться, приносила еду. Томас отчитывался обо всех дворцовых делах, а лорд Грей держал его в курсе всего, что происходит на заседаниях Совета. Пару раз его навещал Алистер с семьей. Накануне вечером в Вайтхолл прибыл гонец с письмом от Джоанны, и Рэндалл готов был приложить Уилла по голове за то, что тот проболтался жене о его ранении.

И только один человек не навестил его и не справился о самочувствии.

Но, видно, ее нежелание видеть его было поистине велико.

Рэндалл старался не думать о ней. Так сильно старался, что по ночам ему постоянно снился заснеженный лес, пропитанный ароматами хвои и мяты. И мерещились прикосновения холодных пальцев, которые чудесным образом забирали боль.

В комнату вошла Нора, держа поднос, на котором дымилась кружка с горячим отваром.

– Ваше Высочество, пора выпить лекарство.

Эта рыжая бестия по-прежнему обижалась на него и вела себя так подчеркнуто вежливо и холодно, будто они не были друзьями и любовниками на протяжении многих лет.

Она дождалась, пока Рэндалл выпьет лекарство, и забрала кружку из его рук.

– Желаете что-нибудь еще, Ваше Высочество? – спросила она сухим тоном, уже собравшись уходить.

– Нора, – тихо произнес он, – пожалуйста, прости меня. В тот день я не должен был срываться на тебе.

Она тяжело вздохнула и, присев на край кровати, погладила его по волосам.

– И ты прости меня за то, что все эти дни вела себя как гордая гусыня. Я в самом деле переживала за тебя.

Рэндалл слабо улыбнулся и поцеловал ее руку.

– Как ты себя чувствуешь?

– Полегче. Маркусу удалось устранить воспаление.

Нора покачала головой:

– Я не об этом.

– О чем тогда?

– О тебе и твоей жене. В тот день ты явно разгромил комнату из-за ссоры с ней. Не хочешь поделиться?

Он отвернулся к окну и холодно