Четвертая обезьяна - Джей Ди Баркер
Шрифт:
Интервал:
Я прошел мимо «мистера Смита» и миссис Картер. Когда я оглянулся, мама отпирала замки на наручниках миссис Картер; они с лязгом упали на пол, и она принялась растирать себе запястья. Потом они с мамой о чем-то зашептались, не сводя с меня глаз. «Мистер Смит» перетаскивал тело отца.
Ничего не сказав, я бросился на тропинку, которая вела в лес.
Портер взял у таксиста нож для разрезания и положил себе в карман.
— Как вас зовут?
— Ты с кем сейчас разговариваешь? — поинтересовался Клоз по телефону.
— С водителем, который привез меня сюда, — ответил Портер.
— Маркус. Маркус Ингрем.
— Маркус, у вас есть оружие?
Из трубки загремел голос Клоза, хотя громкую связь Портер не включал:
— Сэм, не смей идти туда один! Подожди подкрепления! Тебя только что пырнули ножом, не забыл? Тебе нельзя находиться на ногах, и точка! Клэр сама тебя прикончит, если ты пойдешь туда!
— Маркус, у вас есть оружие? — повторил Портер.
Водитель покачал головой:
— Не люблю огнестрела. Но кое-что у меня есть… — Он нагнулся и достал из-под сиденья маленькую бейсбольную биту с разноцветными буквами «Чикаго кабз». — Купил в две тысячи восьмом, когда они играли против «Доджеров» в турнире дивизиона. Они проиграли, но эта малышка исправно помогает мне справляться с налетчиками и хулиганами. Бита сделана из северного белого ясеня; очень прочная.
— Портер! Я связался с дежурной частью. Машины уже в пути. Оставайся на месте!
Портер взял биту и подбросил в руке. Она оказалась совсем не тяжелой.
— А фонарик есть?
Маркус кивнул:
— Да. Вчера жена вернула. Она несколько недель назад вытащила его отсюда. — Он достал маленький светодиодный фонарик. — Крошечный, но яркий. — Он протянул фонарик Портеру.
— Клоз? Постараюсь держать тебя в курсе дела, но сейчас мне нужны обе руки, поэтому я уберу телефон в карман. Постарайся не шуметь. Если он там, не хочу, чтобы он заранее знал о моем приближении.
Тем не менее Портер не сомневался: Бишоп знал, что он придет. Человек, который скрывался под псевдонимом Пол Уотсон, оставил четкий, ясный след из хлебных крошек. Он не просто знал, что Портер придет; он его ждал.
— Клоз, он хочет, чтобы я пришел один. Если девочка жива и она там, у нас будет только одна попытка. И нужно, чтобы я был один, как он и хочет, — сказал он в трубку.
Клоз вздохнул:
— Он тебя убьет. Ты ведь понимаешь, да?
— По-моему, если бы он хотел, то давно бы меня убил. Он хочет, чтобы я увидел, чем все кончится.
— Чтобы можно было тебя убить, — не сдавался Клоз. — Начинается последний акт, и ему нужно, чтобы ты сыграл свою роль; вот единственная причина, зачем он тебя зовет. Как только ты сделаешь то, что от тебя требуется, как только опустится занавес, он с тобой покончит. Подожди подкрепления снаружи; они приедут меньше чем через десять минут. Если пойдешь туда один, ты все равно что совершишь самоубийство.
Портеру не нужно было задумываться ни на миг. Без Хизер его жизнь все равно не стоила ломаного гроша.
— Передай им, пусть подойдут к Маркусу — он будет дожидаться спецназовцев у входа. Он покажет, куда я пошел. — Не дав Клозу ответить, он выключил телефон, бросил его в карман и направился к дому номер 314 по Уэст-Белмонт с фонариком в одной руке и бейсбольной битой в другой.
Когда я подошел к воде, озеро показалось мне необычно спокойным. Поверхность воды была совершенно ровной — только в одном месте поднялась небольшая рябь — в середине озера над водой летела утка. Всю дорогу я бежал и чуть не упал на берегу; я задыхался. Я надеялся, что от бега у меня прояснится в голове. Надеялся, что забуду то, что только что видел, что только что случилось, но стоило мне закрыть глаза, и я видел, как пуля попадает в отца. Я видел, как мама смотрит, смотрит на него — и ничего не делает. Мама стояла так же неподвижно, как и я, когда убивали отца. Я согнулся пополам и положил руки на колени; я стоял так, пока ко мне не вернулись силы, а потом стал осматриваться в поисках кошки.
Она лежала в нескольких шагах слева от меня.
От трупа ничего не осталось, только мех и кости; остатки мяса, которые я видел в прошлый приход, подъели начисто. По трупу даже муравьи не ползали. Наверное, нашли что-нибудь покрупнее и повкуснее. В лесу всегда кто-нибудь рождается и кто-нибудь умирает.
Я пнул кучку меха носком ботинка, готовясь к тому, что из-под нее выползет жук или еще какое-нибудь насекомое, но никого не увидел.
Мама велела поторопиться.
Надо спешить.
Отец.
Упав на колени, я отпихнул кошку и принялся руками рыть землю под скелетом. От скелета едва слышно пахло луком и сгнившим шпинатом; я старался не думать о жире и желчи, которые впитались в землю после разложения кошки. Я старался совсем не думать ни о чем таком, потому что от подобных мыслей меня начинало тошнить, а зная, что труп мистера Картера лежит на дне озера, совсем рядом, я не имел права оставлять свою рвоту на берегу. Ее могли обнаружить стражи порядка и по этому следу выйти на меня.
Я вырыл довольно глубокую ямку, прежде чем мои пальцы наткнулись на целлофановый пакет. Я вытащил его и отряхнул от земли.
В пакете лежал мой нож.
Там не было никаких ключей от банковской ячейки.
Мой нож «Рейнджер», и больше ничего.
В животе у меня все сжалось, как будто чей-то кулак с силой стискивал мне внутренности.
Я схватил пакет и побежал назад, к дому. Подойдя к опушке напротив, услышал голоса.
Мужские голоса.
На нашей дорожке стояли два белых фургона; на дверцах обоих красными буквами было написано: «Толбот энтерпрайзиз». У нашей парадной двери стояли трое мужчин.
«Плимута» уже не было.
Мама и миссис Картер уехали вместе с «мистером Смитом». В этом я был уверен.
Я остался один.
Парадный подъезд дома 314 на Уэст-Белмонт был стеклянный, и, хотя почти все панели перед началом ремонта забили фанерой, с улицы хорошо просматривался турникет на входе. Портер толкнул его на всякий случай, ожидая, что турникет окажется заблокирован, но вращающаяся дверь неожиданно легко повернулась вокруг своей оси. В последний раз оглянувшись на Маркуса, он вошел внутрь. Почти сразу стих шум большого города; его сменили тишина и запах сухой штукатурки. Пройдя турникет, Портер очутился в вестибюле.
Оглядевшись, он почему-то сразу подумал: к весне им ни за что не успеть. Все стены были бетонными; кое-где виднелись стальные облицовочные плитки. Наверное, рано или поздно здесь появятся перекрытия и отдельные помещения, но сейчас состояние здания можно было описать двумя словами: просчитанный хаос. Пол был затоптан многочисленными отпечатками, следами, которые расходились во все стороны. Благодаря уличным фонарям, светившим ему в спину, он хорошо видел вестибюль, но дальше все расплывалось.
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!