Последний свет Солнца - Гай Гэвриэл Кей

— Что это было? До них. То, что…

Ладонь снова прижалась к его рту, плотно.

— Мы его не называем по имени, боимся, что он откликнется на это имя. Есть причина, почему вы, люди, никогда не приходите сюда, почему мы почти никогда не приходим. Этот… не спруог… Он старше нас.

Аб Оуин какое-то время молчал. Легкая рука снова пришла в движение, заскользила по его лицу.

— Я не знаю, почему мы остались живы, — сказал он.

— Я тоже не знаю. — Она произнесла это спокойно, как простую истину. — Один из вас все-таки принес жертву.

— Эрлинг. Торкел. Да, свой молот.

Она ничего не ответила, хотя ему показалось, что она собиралась что-то сказать. Вместо этого она шагнула к нему, приподнялась на цыпочки и поцеловала его в губы. Поцелуй принес привкус лунного света, хотя там, где они стояли, было темно, не считая ее сияния. Голубая луна висела высоко над лесом, над землей людей, над землей обитателей полумира, над морями. Алун поднял руки, прикоснулся к переливающимся волосам. Он видел ее — маленькую, сияющую невероятность. Фея у него в объятиях.

Он спросил:

— Мы здесь умрем?

— Ты думаешь, я могу знать то, что будет?

— Я знаю, что я этого не могу. Она улыбнулась.

— Я могу не пускать к тебе спруогов.

— Ты можешь нас проводить? В Бринфелл?

— Вы туда направляетесь?

— Мы думаем, что туда направляются эрлинги. Еще один набег.

Она скорчила гримасу, в которой отвращения было больше всего остального. Она была оскорблена, а не испугана или огорчена. Железо и кровь рядом с их маленьким лесом и озером. «И правда, почему гибель смертных людей должна вызвать огорчение у фей?» — подумал Алун.

Потом ему в голову пришла еще одна мысль. Прежде чем он успел ее испугаться, спросил:

— Ты сможешь отправиться вперед? Предупредить? Брин тебя видел. Он может… подняться на склон, если ты снова придешь туда.

Брин был там вместе с ним после боя. И в том озере в лесу, когда был молод. Пусть он гонит от себя видения мира духов. Но наверняка, наверняка он не отвергнет ее. Если она придет к нему.

Она сделала шаг назад. Ее волосы снова стали янтарного цвета, мягкий свет среди высоких деревьев.

— Я не могу сделать это и охранять тебя.

— Я знаю, — ответил Алун.

— Или проводить тебя.

Он кивнул.

— Я знаю. Мы надеемся, что Кафал сможет.

— Пес? Возможно. Для вас это много дней пути.

— Мы думали, пять или шесть.

— Возможно.

— А ты сможешь быть там…

— Быстрее.

— Ты это сделаешь?

Она была такая маленькая, хрупкая, как брызги водопада. Он видел, как она борется с какой-то мыслью, ее волосы менялись, стали темными, потом снова светлыми. Она улыбнулась.

— Возможно, я буду горевать о тебе. Как это делают смертные. Возможно, я начну понимать.

Он сглотнул, неожиданно — с трудом.

— Я… мы будем надеяться, что не умрем здесь. Но многие люди в опасности. Ты видела, что произошло в последний раз, когда пришли эрлинги.

Она кивнула мрачно.

— Ты этого хочешь?

Ему это было необходимо. Желание — это нечто другое. Он сказал:

— Это будет подарок. Если ты это сделаешь.

Такая тишина царила в том месте, где они стояли. Ночью в лесу должно быть больше звуков, топот охотя-шихся животных, мелкие шажки тех, кто ходит по веткам, среди корней, кто убегает. А здесь тишина. Возможно, это ее сияние, подумал он… оно отпугивает лесных зверей.

Она сказала, серьезно, как иногда говорят дети:

— Ты должен будешь научить меня печали.

— Ты назовешь это подарком? — Он вспомнил, что она сказала прошлой ночью.

Она прикусила губу.

— Не знаю. Но я пойду домой, на холм над Бринфеллом, и попытаюсь сказать Брину, что к ним идут люди с моря. Как ты… как смертные прощаются?

Он прочистил горло.

— Разными способами. — Он наклонился, стараясь изо всех сил быть изящным, и поцеловал ее в обе щеки, а потом в губы. — Никогда бы не подумал, что жизнь сделает мне такой подарок, как ты.

Ему показалось, что она выглядит удивленной. Через мгновение она сказала:

— Оставайся с псом.

Повернулась и двинулась прочь, неся свет и музыку. В панике он крикнул, слишком громко, испугав их обоих:

— Подожди. Я не знаю, как тебя зовут.

Она улыбнулась.

— Я тоже, — ответила она и ушла.

После сияния нахлынула темнота. Поляна и озеро были недалеко. Алун добрался быстро. Крикнул им на ходу, чтобы не испугать. Кафал встретил его на краю поляны.

Оба его спутника стояли.

— Мы знаем, что это было? — спросил Торкел. — Свет?

— Еще один призрак, — ответил Алун. — Она — Друг. Она отогнала их прочь светом. Мне кажется… мы не можем здесь оставаться. Думаю, нам нужно идти дальше.

— Надо же! А я-то думал, ты пошел за теми самыми подушками нам под голову, — сказал Ательберт.

— Извини. Я уронил их на обратном пути, — ответил Алун.

— Меч и пояс ты тоже уронил, — сказал принц англсинов. — Вот они.

Алун взял и то и другое, застегнул пряжку пояса, поправил висящий меч.

— Торкел, а твое оружие? — спросил Ательберт.

— Оно останется здесь, — ответил эрлинг.

Алун увидел, как Ательберт кивнул головой.

— Я так и думал. Возьми мой меч. Я буду стрелять из лука.

— Кафал? — позвал Алун. Пес подошел к нему. — Веди нас домой.

Они отвязали коней, сели в седла, покинули поляну и молчаливое озеро за ней, но они навсегда остались в их памяти. Двинулись в темноте на запад по узкой, почти незаметной тропе, вслед за псом, оставив в траве молот эрлинга.

* * *

Потом Кендре и хотелось бы сказать, что именно тревога о брате, душевная связь с ним позволили ей в ту ночь узнать то, что она узнала. Но это было не так. Никто ее не спросил, так что ей не пришлось лгать.

Известие, первое известие, пришло в Эсферт очень поздно. Гонцы короля доставили с берега в Дренгест приказы, чтобы один корабль отправился в Сингаэль, к королю Оуину в Кадир, который находился ближе всего, с сообщением о возможном нападении эрлингов на Бринфелл.

По пути в Дренгест три гонца разделились, в соответствии с приказом, и один из них поскакал с известиями к ближайшему маяку на вершине холма. Оттуда сообщение при помощи сигнальных костров было отправлено на север. Эрлинги разгромлены, многие убиты, остальные бежали. Принц Ательберт отправился в путешествие. Следует позаботиться о безопасности его брата. Король с войском вернется домой через два дня. Ждите дальнейших сообщений.