📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгИсторическая прозаБенкендорф. Сиятельный жандарм - Юрий Щеглов

Бенкендорф. Сиятельный жандарм - Юрий Щеглов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 95 96 97 98 99 100 101 102 103 ... 188
Перейти на страницу:

— Честной полиции…

— Да, честной полиции! Но этого мало. Нужно искоренить взяточничество, доносительство и поклепы, которые разъедают городской быт. Полиция должна действовать открыто и гласно в соответствии с принятыми законами. Во многих европейских странах полицейских уважают как слуг установленного режима. Я опираюсь в выводах на опыт военных лет. Многие несчастья миновали бы нас во время нашествия Наполеона, если бы власти располагали надежной и благонравной полицией.

— В России это невозможно, — сказал Чаадаев.

Опять принялись спорить, и многие взяли сторону Бенкендорфа.

— До тех пор, пока не будет существовать твердый порядок, всякая гражданская жизнь у нас в стране обречена на прозябание. Взяточник и жулик будут благоденствовать, а обыватель побоится выйти на улицу, когда стемнеет, и обязанности свои не сумеет выполнять, как должно, — поддержал Бенкендорфа полковник Пестель. — Я служил и служу в провинции и могу засвидетельствовать правоту слов Александра Христофоровича. Особенно надо обратить внимание на Малороссию и Сибирь.

— Дороги в руках разбойников, — поддержал Бенкендорфа Василий Пушкин. — Идиллическая прогулка даже в окрестностях столицы нередко завершается грабежом или иным печальным происшествием.

— Все это мило и хорошо, — вмешался Чаадаев. — Но меня не устраивают ссылки на Францию и превознесение до небес действий французской жандармерии. Французы пришли к порядку, о котором здесь нам повествовал Бенкендорф, через беспорядок, добившись относительной тишины и спокойствия с помощью тирании. Порядок и безопасность граждан должны появиться в результате естественного развития человеческого духа, и лишь Божественный Промысел способен руководить действиями государственной власти, если власть нам дана от Бога, а не является итогом заговора узурпаторов. История древних народов, их стремление к упорядоченному существованию и свободе, их выбор есть не что иное, как их естественное право, нарушенное теми, кто стремится к захвату власти, опираясь на революционные элементы. Я не думаю, что Брут был основателен в своих рассуждениях, когда решил обнажить кинжал против тирана. Кинжал, как известно, обоюдоострое оружие.

На следующий день Бенкендорфа встретил на Невском перед отъездом в казармы граф Мусин-Пушкин-Брюс.

— Я слышал о твоем вчерашнем успехе, — сказал он. — Я и раньше поддерживал твой проект, но важно было заручиться согласием и тех, кто поболее меня разбирается в хитросплетениях нынешней государственной системы. Поздравляю!

Через несколько недель — 9 апреля 1816 года — Бенкендорф узнал, что он определен в начальники второй драгунской дивизии. Это было пусть и запоздалым, но весьма существенным признанием его боевых заслуг. Дивизионный командир — ступенька, которую преодолевали не все генералы, да еще в молодых годах. Членство в ложе «Соединенных друзей» не помешало продвижению по службе. Но вот вопрос — помогло ли? Почему император Александр вдруг вспомнил о нем? Сыграло ли тут роль вмешательство императрицы Марии Федоровны?

Он, конечно, искал покровительства. Кто не ищет? Но хотелось бы узнать поточнее. Он не верил, что император Александр оценил его качества военачальника. У него было много поводов для этого. Позднее Бенкендорф отбросил всякие сомнения. Он любил драгунскую службу и считал эти кавалерийские части надежными в бою. Он приведет дивизию в образцовый порядок. Именно драгуны способны выполнять в армии и полицейские функции. Они могут стать опорой власти — прочной и дисциплинированной. Его проект начинал приобретать реальные очертания. Беседы, которые велись на собраниях ложи, постепенно воплощаются в действительность. Удача принесла новые ощущения — он нужен императору Александру, нужен России. Он почувствовал необыкновенный подъем. Отношения с Елизаветой Андреевной, которая нуждалась в поддержке и тянулась к нему, озаряли необыкновенным светом ежедневное существование. Перед ним открывалась прекрасная перспектива. Тяжелые годы остались позади. Как всегда, недоставало средств, но и это не могло омрачить достигнутый успех. Он написал письмо вдовствующей императрице с просьбой об аудиенции и получил милостивое приглашение в Павловск.

Странный человек

Итак, узурпатор повержен. В конце марта император Александр в сопровождении блестящей свиты въехал в Париж. Столица Франции встретила завоевателей совершенно иначе, чем Москва Наполеона. Над этим стоило задуматься. Контраст был настолько явным, что не заметить его было нельзя. Маркиз де Мобрёль, который на короткий срок приобрел решающее влияние, решил рассчитаться не только с недавним повелителем, но и с его великолепным изображением, не так давно с невероятным трудом водруженным на вершину Вандомской колонны. Тридцать первого марта хорошо известный в уголовном мире галерный невольник Видок — сосед братьев Робеспьеров по Аррасу — забрался с помощью хитроумного приспособления наверх и под хохот и улюлюканье парижской черни выбил тяжелым молотом шипы, удерживавшие статую. Он накинул веревочную петлю на шею кумира и сбросил вниз другой конец веревки. Помощники, правда, не сразу свалили некогда величественную фигуру. С этого момента парижане окончательно поверили, что власть переменилась навсегда.

И ни «сто дней», ни слухи, распускаемые наполеоновскими агентами, уверенности не поколебали. Такова грандиозная сила разрушения символа. Взрыв черных башен Бастилии лучше прочего возвестил о начале новой эры в истории Франции.

В Петербурге появилось много недавно построенных зданий. Город выглядел свежим, повеселевшим, будто вымытым невской водой. Но император в столицу не возвращался. Казалось, он забыл, что царствует в России и что на вершину славы его вознес русский народ.

Придирчивым взглядом бывшего коменданта старой столицы Бенкендорф оглядывал улицы и проспекты, по которым мчалась коляска от Московской заставы на Васильевский остров. Как Петербург похорошел! А всего сто с небольшим лет назад в Троицын день на территории Ингерманландской провинции при впадении реки Невы в море был заложен храм Господень во имя Святой Троицы — основана будущая столица: град Санкт-Питер-бурх. Чувствовалось, что обер-полицеймейстер генерал-майор Иван Саввич Горголи крепко держит вожжи в руках. Ни мусора, ни нищих на улицах и во дворах нет. Теплые будки, которые построил лет десять назад граф Петр Александрович Толстой, аккуратно покрашены. Тротуары чисто выметены. А императора все нет и нет. Сплетничали, что он не только разлюбил жену, но и с пренебрежением относится теперь к России. Европа и европейцы милее. Надолго ли?

Что удерживало императора вдали от родных мест? Вообще в городах, освобожденных от корсиканца, императора обожествляли. Народ бросался целовать руки, ботфорты, хватались за стремена, оглашая воздух радостными кликами и поздравлениями с победой. Лондон, Амстердам и Берлин устраивали иллюминации в честь северного монарха. Он поражал воображение местной аристократии выправкой, костюмом, отсутствием телохранителей, безукоризненным французским, умением танцевать и изящной остроумной беседой. Топорный и мрачный Наполеон, говорящий с акцентом и наступающий на ноги дамам, не шел с императором Александром ни в какое сравнение.

1 ... 95 96 97 98 99 100 101 102 103 ... 188
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?