Проект «Изоляция»: Возвращение - Кирилл Шарапов

– Ева, что у нас на сегодня?

– Несколько встреч, со вчерашнего дня лежит просьба директора об аудиенции. Олег Турбин написал, что сборка проходит штатно, и, как он обещал, через два дня вы получите рельсотрон для испытаний. Пока всё.

– Тогда попробую побыть немного романтиком. Что делает Файра?

– Валяется в кровати. Она успела вытрясти душу из штурмовика, пытаясь узнать, что случилось, но, к чести бойца, тот выдержал допрос и не сказал ни слова.

– Пойдём, заглянем к поварам, – и майор направился к столовой на административном этаже.

Можно долго разговаривать о равенстве всех и вся, но лучшие повара работали именно в этой столовой. Заказ второго человека в ковчеге выполнили очень быстро: свежевыжатый апельсиновый сок, горячие булочки, три вазочки с различным повидло. За розой пришлось идти в небольшую оранжерею, которая располагалась в конце коридора и выполняла функцию комнаты отдыха. Давно майор не дарил женщинам цветы, последний раз он лазил сюда среди ночи одиннадцать лет назад.

Сорвав цветок, он на секунду задумался: а правильно ли поступает? Но потом отбросил сомнения. Арва хотела бы, чтобы он был счастлив, та, прежняя Арва, а не сука, которая пыталась его убить.

С подносом в руках он перешагнул порог комнаты.

– Завтракала?

– Я знала, что ты придёшь, решила дождаться, – спрыгнув с кровати и забрав поднос, ответила беглая княжна. Она понюхала розу. – Никак не привыкну к этой зелени, и к цветам, у нас такие краски в природе не встречались. И булочки свежие, – она облизнулась, поставив поднос на столик, подошла к майору и поцеловала. – Спасибо. Кстати, куда ты так сорвался? Я уж подумала, что ты таким способом решил сбежать.

Молот хотел возмутиться, но, увидев в глазах белокурой бестии знакомых огненных чёртиков, улыбнулся:

– Нет, была проблема, пришлось решать непопулярным методом. Позавтракаем?

– Конечно, – Файра запахнулась в халат и уселась за стол. – Что за повидло?

Мечислав бросил взгляд на розетки:

– Это вроде яблочное, это клубничное, а это из каких-то местных ягод.

Яблоки были одним из немногих земных фруктов, которые прижились на чужой почве. Теперь на одной из баз, где много плодородных земель, выращивали под защитными куполами огромное количество овощей, фруктов и злаков. Конечно, купола слабенькие, но они справлялись с задачей сохранности урожая.

Майор не столько ел сам, сколько наблюдал за Файрой. Да, она была княжной от мозга до костей: движения отточенные годами и придворными учителями, уйма грации и толика надменности. Он улыбнулся: разительный контраст по сравнению с тем, что было ночью. Он всё пытался понять, какая из них настоящая: та, что сейчас перед ним, или необузданная дикарка, привыкшая не только брать, но и отдавать?

– Что улыбаешься? – поставив на стол стакан, спросила она.

– Пытаюсь понять твою двойственность, – пояснил Молот. – Я видел много твоих ипостасей: властную княжну, решительную девчонку, необузданную дикарку, чопорную придворную даму, жестокую и коварную инквизиторшу. Я понимаю, что всё это часть тебя, это и есть ты, но я не знаю, чего в тебе больше.

Файра улыбнулась:

– Видишь, какая я разная! Разве это не здорово? Ты видишь меня всю, и это хорошо: не будет сюрпризов. – Она посмотрела в его зелёные глаза, ища подтверждение её слов, но не нашла. – Что не так?

– Ты права: я вижу тебя целиком, но не знаю, кто из них – настоящая ты?

– Опасаешься? – на её лице не осталось ни тени улыбки, это был серьёзный разговор двух людей, которые сблизились и стали узнавать друг друга.

– Отчасти. Ты мне нравишься. У моего друга день рождения, и нас пригласили. Нас не разделяют, но я должен знать: кто будет со мной?

– Я буду хорошей девочкой! – закривлялась Файра. – Добрый фей, возьми меня на бал!

– Старая сказка?

Она кивнула:

– Мама мне в детстве читала.

– Миры разные, а книги похожи, – бросил майор. – Но не уходи от темы.

– Хорошо, тогда давай по-другому: какой ты хочешь меня видеть, а какой нет?

Мечислав растерялся: он не знал, что сказать, Файра продемонстрировала свою находчивость и коварство, застав его врасплох. Теперь, чтобы он ни сказал, у неё будет повод обидеться.

– Я могу решить данную проблему, – раздался за спиной майора голос Тихоновой. – Коли вы, Мечислав Дмитриевич, решили проигнорировать моё приглашение, я решила сама зайти, особенно учитывая, что говорить надо с вами обоими.

Файра мгновенно напряглась, готовая отбиваться. Она чувствовала отношение директора к своей персоне, и это её не радовало. Однако без боя не собиралась отказываться от Молота. Но, уловив его уверенный твёрдый взгляд, который подействовал на неё успокаивающе, слегка позволила себе расслабиться: она прочла всё, что необходимо – он её в обиду не даст.

– Рад, что вы присоединились к нам, Ольга Николаевна. Сок мы уже выпили… Булочку хотите? – как ни в чём не бывало, спросил майор.

– Спасибо, нет, я только что позавтракала, – вежливо отказалась директриса. Она придвинула к столику ещё один стул и села между ними. – Файра, ответ на ваш вопрос будет звучать так: вас желают видеть безопасной, вам хотят доверять. – Она покосилась на Молота и улыбнулась: – Я, кажется, угадала ваши мысли, Мечислав Дмитриевич?

Майор нахмурился: Ольга гораздо сильнее развила свои способности, и если у него чтение эмоций шло побочным результатом, то Тихонова добилась огромных успехов.

– Мы это проходили, Ольга Николаевна, – в голосе Молота проступили предостерегающие нотки, – и я попросил вас не лезть не в своё дело. Все поняли, а вы по-прежнему лезете.

– Мечислав Дмитриевич, – не менее холодно и официально обратилась к нему Тихонова, – если бы это был вопрос только вашего члена и куда его втыкать, мне было бы всё равно. Но на кону безопасность ковчега.

Ева последнюю фразу не перевела, щадя Файру, но та сама влезла:

– Можно говорить так, чтобы понятно? – попросила она.

– А вам, милочка, лучше помолчать! – ледяным голосом осадила её Ольга. – Коли не в состоянии сдерживать свои желания. Итак, когда с взаимными упрёками покончено, давайте поговорим о деле.

Молот молчал и хмуро смотрел на директрису, Файра тоже не спешила лезть в драку.

– Тогда будем считать, что ваше молчание – знак согласия. Как я поняла, вы сошлись. Мне совершенно наплевать – трахаетесь вы с друг другом, или нет, любовь у вас или предобеденный перепихон…

– Вы забываетесь, Ольга Николаевна! – вскипел Молот. – Я не школьник, и вы не моя учительница. Мы не на педсовете, так что советую вам сбавить тон и выбирать выражения.

Тихонова отнеслась к его вспышке раздражения вполне спокойно: