Очень прекрасный принц - Алиса Чернышова

— А можно немного подробнее? По секрету, конечно. Я никому не скажу, честно!

Хтонические волшебные создания, устроившие чаепитие с перемыванием хозяйских костей, резко замолчали и уставились на меня во все глаза.  

Я широко улыбнулся, демонстрируя клыки, закрыл за собой дверь и будто бы невзначай привалился к ней спиной, всем своим видом намекая, что сбежать без разговора не получится.

Впрочем, они не то чтобы пытались. 

Олуш посмотрел на меня виновато. Учитывая общее количество его глаз, зрелище было весьма трогательное, но нестандартное. 

— Ты это… прости, высочество. Мне стоило сказать, но она поклялась, что не замыслила ровным счётом ничего плохого. При всём таком, одному фомору выдать драконам другого, да супротив его воли — прямое нарушение старого договора… Мне бы и в голову не пришло, что эта хищница пернатая может и впрямь оказаться твоей парой!

— Да уж, — невесело улыбнулся я. — Нам с ней, кажется, тоже сложно в это поверить… Но не хочешь рассказать подробнее? Например, что за клятву она дала? И что за договор? 

— На первое ответить проще, — хмыкнул Олуш. — Очаги этого большого дома — моя территория, и я тут хранитель. Увидев пернатую хищницу, я пришёл к ней спросить: ты что, мол, офоморела, отродье низшее? Нашла же где охотиться! Пошла, мол, подальше отсюда, пока не выдал тебя. Но она в ответ объяснила, что не охотиться пришла, и вообще поклялась никакого вреда дому и его обитателям не причинять. Морой поклялась, что серьёзно, вообще-то. Объяснила, что не может уйти, потому что от этого зависит жизнь её близких…

А вот с этого момента поподробнее!

— Так и сказала? “Зависят жизни близких”?

— Не дословно, может быть. Мне не показалось, что кто-то к горлу её мамочки кинжал приставил, или нечто в этом роде. Но чегой-то там такое крылось; не думаю, что это было простое сиротское блеянье очередной воровки. Да и не украла она ничего! Тут можешь быть уверен.

Вот как… Нужно получить на руки её досье. И чем скорее, тем лучше. Впрочем, дядюшка Кио уже наверняка активно работает в этом направлении. 

— Кроме моего покоя, — пробормотал я. — Но спасибо, Олуш. Это нужно обдумать. А теперь — что насчёт договора?

— С этим сложнее, высочество. Это, вроде как, внутреннее фоморье дело. Я не то чтобы могу в подробностях об этом распространяться. Может вон кошак…

— На меня не смотрите, — надулся Бонифаций. — Моя жизнь только начинается. Человеческое лицо обрести собираюсь! Так что не могу тайны Древних выдавать.

— Ясно, — я перевёл взгляд на Олуша, как на более лояльного. — Что, вообще ничего сказать не можете?

Наш повар вздохнул.

— Ну давай так говорить, высочество, — начал он. — Предположим, есть в этом мире стол, за которым иногда, прям очень редко, собираются представители нескольких старых, как само мироздание, традиций и рас. Первый раз на таком вот собрании был заключён мир между пришлыми из Благого Двора и местными; именно после того эта земля приняла сидхе и позволила им измениться под себя. С тех пор за этим столом встречаются… иногда. Очень редко. И решения, на таких встречах вынесенные, не то чтобы совсем нерушимы, но их стараются придерживаться. 

Как… интересно.

— Это за этим столом было оговорено, что моей парой станет Марджана Лофф?

— Да, — вздохнул Бонифаций. — Ради этого даже пришлось вмешаться в ткань бытия… Но это всё равно не сработало. Всё только перепуталось. 

Я выгнул бровь:

— И эту запутанность пытаешься исправить ты? Кот?

— Ага, — невесело кивнул он. — Кошмар, правда? Не знаю, есть ли на этом свете кто-то, кому меньше повезло с работой!

— Вот как. Допустим. И что ты мне посоветуешь в связи со своей работой, котик? Потому что пока что Марджана Лофф действительно выглядит намного более удобным вариантом. Моя пара даже своё настоящее лицо показать не способна, я уж молчу обо всём остальном. 

— А ты?

— Что — я? — я ожидал что угодно, но только не этот вопрос.

— А ты способен показать своё настоящее лицо? — зрачок кота расширился, и глаза его стали бездонными провалами. — Правда, способен? Или живёшь, как и она, в мире масок, преломленных в отражениях разбитого зеркала? 

Я сглотнул. Было что-то в этих глазах… Отчего пришли воспоминания.

О том, как мне пятьдесят лет, и я сижу с Иэ у камина. Она измождена, но улыбается мне искренне. И я рискую спросить...

— Сестра, но почему я не могу говорить, как есть? К чему этот образ, который мне советуют учителя по интригам? Неужели так действительно будет лучше? Я так устал носить эту дурацкую маску шута…

Она лишь покачала головой в ответ. 

— Брат мой, поверь мне: чем дольше они будут считать наследника престола вздорным, чудаковатым, инфантильным и эксцентричным юношей, далёким от политики — тем дольше ты будешь находиться в безопасности. Это очень кстати, по крайней мере, сейчас. К тому же, так между нами распределено: ты — день, а я — ночь. Моё место всегда будет за спиной Ледяного трона. По правде… по правде, дядя Кио начал обучать меня, чтобы в будущем я сменила его в статусе Опоры Трона. И так будет: твоя работа — сиять, моя — работать в тени твоего величия.

— Это несправедливо! У тебя будет больше работы, чем у меня? Да и такое распределение... Неужели тебя это не злит?

— Нет, милый, — её улыбка печальна. — По правде, тебе будет куда тяжелее, чем мне. Одна маска сменит другую, одно решение следует за другим, и сиять — тяжёлая работа. Просто поверь мне. И сейчас… от тебя требуется немного твоего артистизма и очарования. И… тебе предстоит стать прекрасным принцем, малыш. Ты справишься?

Я понимал слишком много, чтобы сказать “нет”. Потому, скорчив забавную рожицу, посмотрел на Иэ умильными глазами: 

— Конечно! Разве я не прекрасен?!  

Её улыбка едва уловимо потеплела:

— Вот и хорошо. 

Я тряхнул головой, прогоняя наваждение.

— Что это было?

— Есть сказка, — сказал Бонифаций, — про то, как кошка смотрит на короля. И король смотрит на неё в ответ. Никогда не встречал?

— Нет, — ответил я тихо. — А о чём она?

— Если коротко? О том, что ничего в этом мире нельзя знать наверняка. А ещё — о том, что в кошачьих глазах иногда можно увидеть чуть больше, чем просто отражение… Ты живёшь в мире масок, прекрасный принц. Так не логично ли, что и твоя пара тоже?

Я отвернулся.

— Возможно, ты прав. Но причины у нас с ней разные.

— Думаешь? Ну, может, оно и так. Но поверь, проще не быть меркантильным, если у тебя от рождения есть всё. А вот если нет ничего… Тогда — намного сложнее.