Пропавший голос - Николай Иванович Леонов

не назовешь! – как-то можно? – уже со слезой в голосе спросила хозяйка дома.

– В институте Бехтерева, я думаю, и не такие кодировки снимают, – ответил Александр.

– Стоп! – Гуров вдруг вскинул руку. – Но если кодировка и в самом деле на нем есть, то это значит, что команда на самоуничтожение может поступить в любой момент. Леонид, твое точное местоположение известно твоим кураторам?

– Да, – мрачно буркнул тот. – В мой смартфон заложена специальная программа.

– Так! – Лев Иванович озабоченно потер лоб. – Да, они могли видеть и то, что ты уехал с нами! Черт побери! Зря мы там так нарисовались. Тогда выходит, Леня, что тебе ни на какие звонки, приходящие на твой телефон, отвечать не стоит. Даже если ты видишь знакомый номер.

Похоже было на то, что Леонид только теперь вдруг по-настоящему ощутил всю степень опасности, грозящей ему.

– То есть на меня уже сейчас может вестись охота? – осведомился он.

Как бы подтверждая, что так оно и есть, его смартфон запиликал затейливую мелодию.

Реакция Вольнова была мгновенной.

– Живо мне телефон! – скомандовал он, быстро включил связь и умело изобразил Леньку: – Алло!..

После этого Александр замолчал, внимательно слушал то, что ему кто-то говорил. При этом на его лице было написано выражение ироничной снисходительности. Неожиданно для всех Вольнов издал сдавленный сон, захрипел и выронил смартфон, который со стуком упал на пол.

Он тут же поднял гаджет, поднес его к уху, удовлетворенно кивнул и насмешливо проговорил:

– Проглотили! С днем рождения, Леня! Теперь для них ты только что умер.

– Надо же, какие мрази! – Роман с миной негодования всплеснул руками.

– Да, это мрази, на которых клейма ставить негде, – согласился с ним Александр. – Подведем итоги конца этого дня. Задержание Леонида сотрудниками уголовного розыска они вовремя отследили и, так сказать, ликвидировали парня. Жаль, конечно, что наша игра против ЦРУ и Госдепа автоматически закончилась, даже не начавшись. Так, что у нас дальше? Ты, Леонид, остаешься дома и сидишь, нос никуда не высовывая. Завтра же наши сотрудники тайком вывезут тебя в Москву и поместят в Бехтеревскую клинику. Тамошние врачи займутся, так сказать, твоим разминированием. Ну а пока давай-ка вернемся к этому самому Владимиру Михайловичу. Опиши-ка мне его.

Ленька, как видно, все еще пребывал в некоторой прострации. Ведь формально он уже был покойником!

Парень рассказал, что на вид его куратору лет тридцать пять – сорок. Роста он среднего, брюнет, нос острый, уши слегка оттопырены, глаза карие, в общем и целом похож на итальянца.

Выслушав Леонида, Вольнов понимающе кивнул, достал смартфон и что-то быстро вывел на сенсорный экран.

– Это он? – спросил сотрудник ФСБ и показал Фоминину-младшему фотографию какого-то смугловатого мужчины.

– Да, это он! – уверенно ответил тот.

– Помощник военного атташе посольства США Вильям Мэйслинг, – проговорил Александр. – Кадровый сотрудник ЦРУ. Так, значит, кота Тибета ты передал именно ему?

– Да, он был один, приехал на новом «Форде». Кот сидел в клетке для транспортировки мелких животных. Я достал ее из своего «Фолькса» и быстро поставил в багажник «Форда». Он отдал мне пакет с деньгами, и мы тут же расстались, – не слишком-то охотно сказал Ленька, стараясь не смотреть в сторону отца.

Слушая его разговор с Вольновым, Роман Викторович лишь сокрушенно вздохнул.

– Как вы считаете, есть какие-то шансы найти нашего Тибета? – спросил он у Александра.

– Думаю, что шансы есть. Как вы сами должны бы догадаться, за посольством США у нас особый контроль. Это и понятно. В том, что в этой истории с исчезновением Тибета замешаны американцы, я был уверен с самого начала. Как только Лев Иванович рассказал мне про кота и про то, как он загадочно пропал, я сразу же заподозрил, что ветерок дует именно оттуда. Логически поразмыслив, я пришел к выводу, что похитители, скорее всего, постараются вывезти кота за рубежи России. Но не сразу, не вдруг. Сперва они на некоторое время должны будут затаиться, чтобы оценить обстановку, понять, как там ведут себя эти русские? Не собираются ли они перевернуть все вверх дном, чтобы найти пропажу? Ну а теперь, после того как они ликвидировали Леонида, ставшего им ненужным, я уже нисколько не сомневаюсь в том, что завтра-послезавтра эти ушлые парни попытаются вывезти кота.

– Ты считаешь, что они воспользуются наземным транспортом? – Лев Иванович вопросительно взглянул на Вольнова.

– Скорее всего, – ответил тот. – Посуди сам. В аэропорту багаж придется сдавать. Где гарантия, что его тайком не проверят наши спецслужбы? Это риск. А если выехать на машине с дипломатическим номером в сторону, к примеру, той же Финляндии, где янки чувствуют себя хозяевами и на всех кладут прибор, то в ее салон никто не посмеет сунуться. Так что, скорее всего, они попытаются вывезти кота на автомобиле.

– Кстати, я вот что хотел сказать. – Станислав поднял руку, требуя внимания. – Если десять минут назад Леонид умер, то почему никто из его родных не вызывает «Скорую»? Если предположить, что наши лучшие друзья уже просекли факт задержания Лени угрозыском, по каковой причине ими он и был переведен в категорию груза «двести», то они теперь наверняка постараются проконтролировать, умер ли он на самом деле.

– Кстати, да! Станислав Васильевич, ты молодец! – заявил Александр. – Очень верное наблюдение. Роман Викторович, немедленно звоните в «Скорую», скажите, что ваш сын по непонятным причинам вдруг упал и вроде бы умер.

Фоминин-старший схватил мобильник и набрал номер.

Тем временем опера в срочном темпе продолжили обсуждение антуража ЧП, как бы случившегося с Ленькой. Вольнов взял на себя разговор с сотрудниками «Скорой» по части того, как они должны будут при необходимости пояснять обстоятельства вызова на улицу Чайковского.

Тут свое предложение высказал и Гуров:

– Мужики, Ленькина смерть, мне так думается, на данный момент нам не слишком выгодна вот по какой причине. Это событие непременно будет подразумевать необходимость организации показного траура семьи, подготовки к похоронам и всего прочего, тому подобного. Мороки чертова уйма! Нам гораздо проще будет, если окажется, что Ленька всего лишь впал в глубокую, тяжелую кому. Пусть его увезут, например, в тот же институт Склифосовского и там поместят в реанимацию. А об этом загадочном случае можно будет дать информацию в бульварные СМИ.

– Нормальная мысль! – согласился Вольнов. – Все верно! Пусть америкосы думают, будто случилась техническая накладка. Их кодировщик чего-то там недоработал, или индивидуальная устойчивость у Леньки оказалась очень высокой. Да, ты прав, этот вариант в разы снижает необходимость организации всевозможных сопутствующих мероприятий. Тем более что каждое из них несет нам риск проколоться и провалить операцию. Вот только на Леонида,