Скульптор - Грегори Фьюнаро

Как всегда, посвящается моей жене и отцу, но также и деду, у которого во дворе стояла статуя Давида, как мне казалось, оживавшая по ночам.

У лучшего художника одна только эта мысль, заключенная в мраморной оболочке; лишь рука скульптора способна разбивать заклятия и освобождать фигуры, спящие в камне.

Микеланджело Буонаротти

— Стряхни с себя сон, сын Юпитера!

Томми Кэмпбелл, подобный молнии, стремительный нападающий «Бостон ребелс», открыл глаза, ожидая увидеть перед собой лицевую линию поля. Он слышал рев толпы, знакомые подбадривающие крики, доносящиеся с трибун. Его сердце быстро колотилось, отзываясь ритмичными толчками в мышцах ног. Да, Томми был уверен в том, что поймал мяч. Кончики пальцев и ладони ощущали знакомое электрическое покалывание.

Но крики болельщиков быстро затихли, зрение прояснилось, глаза разглядели сквозь молочно-белое марево яркий сияющий шар, и Томми Кэмпбелл сразу же понял, что это был сон. Да, он лежал, чувствуя спиной и ягодицами что-то холодное, твердое как сталь. У него кружилась голова, словно от наркотика, но в то же время все его тело бурлило энергией. Ему показалось, что он узнал зависший над ним источник света.

«Это из кино? Или из больницы? Когда меня оперировали?..»

— Вот и все, — произнес справа от него чей-то низкий голос. — Выйди из камня.

— Доктор, только не колено, — пробормотал Томми. У него во рту пересохло, и слова вырывались отрывистым хриплым шепотом. — Скажите, что сейчас это не колено…

Ответа не последовало. Вместо этого Томми почувствовал укол чем-то тупым, растянувший кожу на руке. Теперь его сердце билось как бешеное. Такого не было даже тогда, когда он поступил на первый курс колледжа в Бостоне или впервые вышел на замену в матче «Ребелс». Сейчас все воспринималось совсем по-другому. Томми казалось, что у него внутри бушует самая настоящая война. Какая-то сила старалась затащить парня обратно в сон, к тому победному тридцатисемиярдному проходу в матче против «Долфинс», другая отчаянно пыталась его разбудить, вернуть к действительности, к тому, кем он был сейчас.

— Где я? — прошептал Томми.

Свет над ним оформился в белый прямоугольник, подобный киноэкрану, парящему всего в нескольких футах перед лицом, с четко очерченными краями на фоне окружающего мрака. Да, теперь чувства быстро возвращались к нему, кровь резво пульсировала по венам, и с каждым ударом сердца потоком набегали воспоминания.

Томми пил пиво на крыльце, глядя на залив. В тот день он лишь ненадолго заглянул домой, чтобы отпраздновать победу. Ему хотелось побыть с родителями у них дома в Уотч-Хилле, штат Род-Айленд, перед главной игрой, прежде чем лететь в Тампу и готовиться к матчу за суперкубок против «Джайентс». Он был один. Да, Вики к тому времени уже уехала, а мама и папа легли спать. Было холодно, январская луна игриво плясала на ледяных водах бухты Фостер-Коув, тех самых, в которых знаменитый сын Род-Айленда в детстве плавал вместе со своим отцом.

— Папа, ты здесь? — прохрипел Томми.

Затем он вспомнил осу. Откуда она взялась в январе? Жужжание, острая боль укуса в шею, рядом с сонной артерией. Томми Кэмпбелл тотчас же вскочил, уверенный в том, что при своих шести футах шести дюймах прошибет головой низкий потолок крыльца. Но он не мог вспомнить, как опустился, упал на деревянный пол, хотя не забыл, как в прошлом сезоне в матче с «Тексанс» повалился вместе с мячом за пятиярдовую линию. Это печально знаменитое приземление снова и снова крутили по телевизору. В результате падения коленная чашечка была выбита, после чего он больше не смог подняться на ноги. Говоря словами одного осла из воскресного футбольного обозрения, данное событие стоило его команде чемпионского титула.

Но сейчас шел уже новый сезон, и крепкий двадцатишестилетний парень поправился быстро. После той травмы, случившейся меньше года назад и едва не поставившей крест на его карьере, Томми Кэмпбелл по прозвищу Суп поставил рекорд по числу результативных передач за один сезон. К черту проблемы в личной жизни, разрыв с невестой! Проклятье! За это во многом нужно благодарить Вики! Нет, любимец болельщиков, нападающий «Ребелс» выдержал испытание, метеором вернулся в большой футбол и практически в одиночку привел свою команду к главному матчу. Кстати, тот же самый осел из воскресного футбольного обозрения уже назвал его поединком за «кубок Супа».

Но сейчас что-то было не так. Томми чувствовал это грудью, пальцами рук и ног, которые разбухали, причем очень болезненно. Он попытался сориентироваться, отвести взгляд от светящегося белого прямоугольника, зависшего над ним, но его голова была зафиксирована неподвижно. Что-то стиснуло ему лоб, не позволяя двигаться из стороны в сторону. Томми непроизвольно попытался вытянуть руку, но тотчас же обнаружил, что его запястья также скованы. Он не видел грудь, бедра и щиколотки, но внезапно ощутил давление и во всех этих местах.

— Папа, ты здесь? — снова окликнул Томми. — Я свалился с крыльца и меня положили на растяжку?

Теперь его голос, пусть и наполненный дрожью, прозвучал отчетливо, чувства обострились до предела. Вдруг экран над ним мигнул и ожил.

Это было изображение скульптуры, серовато-белый мрамор на черном фоне. Фигура будто стояла, плавала в темноте всего в каких-то дюймах от лица Томми. Это была статуя обнаженного мужчины. Похоже на какое-то греческое божество, подумал он, но точно сказать не мог, так как не помнил, видел ли его когда-нибудь. Однако в то же время скульптура показалась ему чем-то знакомой. Причем Томми узнал не положение тела, неуклюжую позу стоящего божества, приветственно поднявшего в правой руке кубок. Конечно, не волосы — или это были гроздья винограда? — окружающие лицо бога, высекли искру в воспаленном сознании спортсмена. Нет, было что-то в самом лице, в теле…

Пока его рассудок лихорадочно пытался вспомнить, понять, статуя начала вращаться, словно стояла на поворотном столе. Томми увидел позади божества еще одну фигуру, доходящую тому лишь до пояса. Это действительно ребенок? Но что у него с ногами? Со ступнями? Малыш хитро улыбался, держа в руке гроздь винограда. Видимо, он скрывался за богом, чуть ли не поддерживая его.

«Точно! — подумал Томми. — Кажется, этот тип с кубком здорово перебрал и с трудом держится на ногах!»

Невероятно, но среди смятения, под звуки бешено колотящегося сердца промелькнули обрывочные воспоминания студенческих попоек в Бостонском колледже, шумных пирушек в Лас-Вегасе вместе с партнерами по команде, той модной вечеринки на Манхэттене, когда он познакомился с Вики…

«Папе она не понравилась с самого начала. Эти долбаные модели! Он был прав. Наверное, я ничего не соображал, когда сделал предложение этой…»

— Пора, — снова произнес голос. — Стряхни с себя сон, сын Юпитера!

Томми тщетно попытался повернуть голову, всмотреться в темноту краем глаза, но не увидел ничего, кроме странного образа, нависшего прямо над ним. Изображение на экране сменилось крупным планом головы статуи. Да, лицо бога с выпученными глазами и приоткрытым ртом окружали грозди и листья винограда.