Превращение - Эмили Уитмен

Эмили Уитмен

Превращение

В память о моём отце.

И самый грозный вал волны во время бури

Вернётся в море кроток и смирен.

Так наша жизнь то в коже, то в тюленьей шкуре —

Лишь отражение вселенских перемен.

Старинная песнь шелки[1]

EMILY WHITMAN

THE TURNING

Данная книга является вымыслом. Отсылки к известным личностям, событиям, учреждениям, организациям или местам использованы с целью создания достоверности выдуманной истории. Все остальные персонажи, ситуации и диалоги являются плодом воображения автора и не могут быть истолкованы как реальные.

Опубликовано по договоренности с Transatlantic Literary Agency Inc. и агентством «Ван Лир»

Text copyright © 2018 by Emily Whitman

© Нина Кравченко, перевод, 2022

© ООО «Феникс», 2022

© В оформлении книги использованы иллюстрации по лицензии Shutterstock.com

Начало истории

Мне казалось, что на свете нет ничего хуже острова Спиндл, но я ошибался.

Новые люди шли в эту белую комнату, чтобы посмотреть на меня и попытаться заговорить. Но нет уж! Не для того я провёл все эти месяцы наедине с морем, чтобы теперь сдаться! Всё началось, когда я нырнул с утёса, чтобы найти свой клан, а рыбацкие сети вдруг схватили меня и вытащили на палубу. Мне было холодно, хотя прежде я не знал этого ощущения, а рокот мотора заставлял вибрировать всё моё тело, заглушая привычную вибрацию волн. «Это он, – говорили люди. – Мальчик с острова Спиндл. Тот самый, которого искали. Тот самый, которого так и не нашли».

Хотя, возможно, всё началось ещё раньше. Когда Нелли принесла мне книгу со словами песни, но та упала в морскую пену и страницы пропитались солью. Когда мы столкнулись с «моржом». Когда я прикидывал про себя, что Нелли могла бы стать моим другом…

Нет. Всё началось гораздо раньше. Ещё до того, как я впервые увидел людей. Когда мы жили с мамой и кланом в море и я отдыхал на скользких, сплошь покрытых солёными брызгами камнях, плавал в густых зарослях водорослей и катался на волнах. До того, как я узнал правду…

Часть первая

Океан

Глава 1

Длинноногий

Мы возвращались с охоты. Я сидел на маминой спине, ведь плыть нам предстояло далеко. Солнце сползало по небу в море, и его последние длинные лучи окрашивали мамину шерсть в розовый цвет – в тон моей коже.

– Давай нырнём, – попросил я.

Взмах её хвоста – и мы скользнули под воду, двигаясь ближе к поверхности – там я мог нормально видеть.

Мама в обличье тюленя была гладкой и сильной. Мышцы играли под её прекрасной шкурой. Однажды у меня тоже будут такие же ласты, шкура, хвост и, конечно, дыхание для самостоятельных путешествий по океану. Я буду здороваться с китами и часами кружиться в океанской мгле, а мои глаза станут огромными и чёрными, способными видеть на глубине.

Мы вынырнули на поверхность, чтобы я вновь мог вдохнуть полной грудью.

– Глубже! – попросил я.

Мама отрицательно покачала головой:

– Нет, Аран, нельзя до твоего превращения.

Я расстроенно вздохнул, ведь с каждым днём ожидание становилось всё тягостнее. К своим одиннадцати годам я застрял в развитии: ноги вместо хвоста, тонкая, как водоросли, кожа и несросшиеся, отдельные пальцы, словно камушки на берегу.

Небо стало пурпурным. Бледное свечение показалось на горизонте – это выглядывала Луна. Совсем скоро она станет полной. Теперь волны поблёскивали серебром, и кончики маминых усов украшали капельки света.

Впереди возник остров, чернеющий на фоне звёздного неба. Я соскользнул с маминой спины, чтобы преодолеть оставшийся путь самостоятельно. Она медленно плыла рядом, следя за морем внимательно и осторожно.

Волна вынесла меня на берег. Я вскочил на ноги, и под ними сразу захрустела галька. Подбежав к озерцам воды, оставшимся после прилива, я бросился искать среди морских звёзд чего-нибудь вкусненького. Там была здоровенная гроздь голубых мидий, одна из которых с лёгкостью поддалась. Луна была настолько яркой, что я видел свою тень: словно другого, тёмного себя.

Мама вытянулась на камнях подальше от прибоя. Когда она бывала одна, то обычно опускала хвост в воду, но ради меня всегда забиралась повыше.

– Тебе не пора спать? – окликнула она.

– Я перекусываю, – расколов на камне панцирь мидии, я высосал мясо. – Хочешь немного?

– Можно попробовать.

Я принёс горсть мидий, и она с хрустом стала лузгать их зубами.

Как обычно, мама нашла отличное лежбище с плоскими камнями, на которых было удобно спать и принимать солнечные ванны. Вокруг было много приливных бассейнов, и бухта была достаточно мелководной, чтобы туда не смогли забраться акулы. Мама всегда сама выбирала наши лежбища, когда остальная часть клана отправлялась в долгие путешествия. Они уплыли почти две луны назад, и я сидел, пристально вглядываясь в волны.

– Как думаешь, они скоро вернутся? – поинтересовался я.

Мама не ответила. Я обернулся – она уже спала.

Когда я был маленьким, мы вместе смотрели вслед уплывающему клану и мама утирала мои слёзы. «Как только у тебя появится шкура, мы отправимся с ними, – обещала она. – Это произойдёт очень скоро». Наше одиночество она называла «особым временем», наполняя его играми, песнями и разными интересными историями, поэтому я не расстраивался. Таков был привычный уклад нашей жизни.

Вдобавок в те времена мама всё время превращалась. Я добирался на её спине до нового лежбища; как только мы вылезали на берег, её взгляд становился пристальным, словно обращённым внутрь себя, – то был взгляд превращения. Шкура её обвисала, и мама выскальзывала из неё так, что ласты вдруг