Роль любимой женщины - Евгения Михайлова

Слез не было. Только свет тонул в глазах. Большая черно-белая толпа, как стая пингвинов, согнанных сюда со всего света, — это подчиненные Валентина. Остров, окруженный льдинами, — его первая семья. Черные платья и костюмы, белые лица, женские руки в кружевных черных перчатках. Высокий стройный мужчина, почти двойник Валентина, — это его сын от первого брака. Алексей. Алена не видит, а чувствует его потемневший от горя взгляд, и, если бы не его тепло и поддержка, она бы упала. Упала здесь же, рядом с красивым и богатым, как царское ложе, гробом, в котором спит ее муж. Один, без нее. Среди мертвых, убитых, как и он, цветов.

Кто-то подходит, кто-то что-то говорит. Потом все расходятся по машинам. Большие поминки в большом доме Алексея. Маленькие — дома у Алены, который больше не является домом Валентина. Это закрытое прощание Алена проведет с ночью, которая еще не остыла от его жаркого, живого тела, его запаха. В ней еще звучит его прекрасный голос. Ночь и ляжет тенью любви на его портрет, на его подушку.

Все гости отправились к Алексею. Он еще раз предложил Алене тоже поехать к нему, она отрицательно покачала головой. Он кивнул. Алексей иногда понимает ее лучше, чем понимал отец. Он, обиженный, брошенный сын, которого так настраивают против мачехи. В трудные минуты он умеет быть родным. Собственно, трудных минут при Валентине у нее было не так уж много. Теперь понятно, что трудные минуты вдвоем — это совсем другие трудные минуты.

Алексей высадил вдову своего отца у подъезда, спросил:

— Мне зайти?

— Тебя ждут, — ответила Алена. — У меня все в порядке. Я отдохну. Нужно договорить с Валентином.

Алексей кивнул и коснулся холодными губами ее ледяной щеки. Алена зажмурилась, так обжигал ее взгляд мужа на этом до боли живом и до боли похожем лице.

— Договори, Алена. Отдохни. Я завтра займусь делами, буду звонить и сообщать, что сделал и что узнал.

Она вошла к себе. Зажгла везде свет, рассмотрела такое страшное и пустое одиночество и погасила лампы. Раздвинула все шторы. Работница повесила темные, траурные, а зеркала спрятала под белыми простынями, чтобы смерть не смотрела жизни в глаза. Алена отодвинула простыню, взглянула в глаза смерти и легла на супружескую огромную кровать, чтобы смотреть на черные звезды своей судьбы. Только так, напрямую, можно договорить все несказанные слова. Оказалось, их сформулировать легко. «Ma perke?» «Почему?» Это была любимая песня Валентина. Он считал ее песней страсти. И Алене голос Адриано Челентано казался голосом страсти. А сейчас она понимает: таким голосом ушедший мужчина посылает свое прощание и прощение.

Валентин Кривицкий, руководитель крупной многопрофильной фирмы, уехал после работы, но домой не вернулся. Алена ждала его весь вечер и всю ночь. А утром начала звонить по всевозможным номерам. К вечеру машину Валентина обнаружили в чужом, заброшенном, запертом снаружи гараже. Он сидел на переднем сиденье, грудь была прошита пулями. Заместитель сообщил полиции, что днем Валентин Кривицкий договаривался с кем-то о секретной встрече. Сделка, о которой, как он сказал, пока никто не должен знать. Он был довольно суеверным.

Валентин — сложный, даже тяжелый человек — вел дела четко, не был ни щедрым, ни расточительным, ни добрым, ни коварным. Он был человек, а не машина для сшибания и складирования денег. До встречи с Аленой его приоритетом было дело. После — Алена и дело. Два четко разграниченных приоритета. Никто из друзей и сотрудников не мог сказать, имелись ли у Кривицкого враги. По завещанию, которое он составил давно и корректировал время от времени, владельцем корпорации после его смерти становился, конечно, сын. Но директором и руководителем оставался заместитель и его друг. Сын, тридцатитрехлетний Алексей Кривицкий, заведующий финансовым отделом, владел частью акций. Такая же часть находилась у Алены. И у остальных акционеров — одинаковый с ними процент. Такой он был, Валентин. Семья в равных правах с сотрудниками. А сын недостаточно опытен, и поэтому в течение десяти лет Алексей не сможет единолично решать никакие вопросы, связанные с ликвидацией, продажей дела, а также кадровые вопросы без согласования с советом директоров. Увольнения и понижения в должности возможны лишь при полноте доказательств о некомпетентности, нарушении профессиональных обязанностей или за грубые этические поступки.

В числе очень немногих подозреваемых в первую очередь оказались: новый руководитель фирмы, друг и зам Кривицкого — Григорий Зимин и бывший муж Алены — Кирилл Соловьев, режиссер, который запил, после того как она ушла к Валентину, и не раз публично угрожал, что убьет соперника.

Алена осталась одна: вдова без детей и работы. Она была актрисой, но Валентин положил конец ее карьере, которая, в принципе, складывалась успешно, но развивалась в одной плоскости. Из-за этой плоскости муж ее и закрыл.

Алена была олицетворением эротических фантазий для многих. Каждый режиссер создавал из нее свой идеал. Она была томной блондинкой в стиле Мэрилин Монро, страстной брюнеткой в стиле Джины Лоллобриджиды, изысканной и порочной кошечкой в стиле Катрин Денёв, трагической красавицей в стиле Ирины Метлицкой: хрусталь и сталь. Какой у Алены свой стиль, она уже и не знала. Актрисы не принадлежат себе. А режиссерам нравилось именно это: образ соблазна в ней переливался множеством драгоценных граней. И никто не скажет, что эта актриса в двух ролях повторила себя или хотя бы напомнила о том, какой была вчера. И каждый режиссер на время становился обладателем своей мечты. Съемки шли практически без пауз. Алена знала: главное, что от нее требовалось, — быть эротичной. Эротично ходить, любить, говорить, петь, мыть пол, загорать и плавать. Самое главное достоинство Алены-актрисы: она, по сути, не играла. Талант быть собой. Она на самом деле эротично плакала, страдала, болела. Наверное, сегодня эротично похоронила мужа. Который так ее любил, что ни с кем не захотел делиться ее эротичностью.

Алена не знала, полноценная была эта любовь или нет. Ничего, теперь есть время расчертить их любовь на клеточки, вспомнить каждый миг, все понять, ответить на все вопросы. И главный: почему? Почему Валентина убили?

Алексей сказал следователю, что убийцу его отца нужно искать среди мужчин, влюбленных в Алену. У Кривицкого-старшего не было врагов, пока он не женился на ней. Так считали мать и жена Алексея.

— Супруга изменяла вашему отцу?

— Думаю, что нет. Надеюсь, что нет. Скорее всего, кто-то хотел избавиться от счастливого соперника. От ревности, зависти, совсем уже безумной ненависти. Ее знакомые в основном актеры и режиссеры. Многие пьющие, достаточно развратные люди. Например, бывший муж.

Алексей был уверен в том, что говорит, но ему приходилось страшно преодолевать себя. Это плохо. Это ужасно. Ее, нежную, беспомощную, теперь начнут таскать на допросы. Если даже причина в ней, то она-то не виновата. Все это только лишняя боль.