Черепа - Кирилл Олегович Михайлов

асфальтированной дороге. Мимо них стояли многочисленные белые двухэтажные дома схожие с кукольными домиками. Тихая ночь помогала ребятам как расслабиться от каждодневных забот и разговоров, так и напрячься, в ожидании встречи с глазом на глаз с той самой усадьбой, в которой, с большой долей вероятности, когда-то блуждали пропавшие дети.

Оля уже отдышалась и шла самостоятельно без поддержки Мари. Ребята, конечно, и разговаривали на разные темы, пытаясь разрядить обстановку, однако, большинство времени прогулка под ночным небом проходила молча, потому что все чувствовали, как на них давила напряжённая атмосфера, не давая расслабиться.

Время шло, как и сами «Юные сыщики». Город уже далеко виднелся позади, а твёрдый битумный асфальт успел давно смениться на мягкую и уже не такую зелёную во тьме травку, которая когда-то снилась Мари во сне. Ребята вышли на опушку. Перед ними предстала в длину и в ширину бесконечная и тёмная чащоба. Дубрава была полностью устелена во все стороны лиственницами, соснами, елями. В глубине леса не было видно ничего, кроме тёмных очертаний деревьев, простирающихся настолько высоко вверх, что, казалось, если взобраться на одну из этих лиственниц, то можно было бы увидеть весь посёлок, как на ладони.

Ребята подошли к краю леса, застеленной огромными елями, и остановились.

— Вот отсюда и начинается наша экспедиция… — Женя, поражённый громадными размерами леса, произнёс свои слова чуть приглушённо, а не так воодушевлено, как хотел.

Правда, остальные участники экспедиции молчали и как зачарованные стояли, осматривая весь лес снаружи. Их настрой и эмоциональное состояние отличалось от того, которое у них недавно было в парке при обсуждении данной вылазки. В животе они стали ощущать неприятное свербение, дыхание участилось, а само тело вдруг ни с того ни с сего начало потряхивать. Если бы они знали, что туда никогда не пойдут, то стали бы описывать данный лес, как: большой, величественный, испещрённый разными видами деревьев, травами и животными. Но так как ребята сейчас стоят перед ним и знают, что они вот-вот в него зайдут и проведут в нём до самой зари, то сказали бы, что он: загадочный, грозный и жуткий, от которого веяло страхом и боязнью в нём потеряться или столкнуться с чем-то чудовищным и неизвестным, прячущийся под плотной завесой тьмы и ночи… Ребята шагнули вперёд. Вперёд к тому самому неизвестному и такому загадочному. К тому, с чем они должны будут столкнуться в той усадьбе, чтобы разгадать ту удивительную тайну, за которой стоит ответ на вопрос: почему стали так часто пропадать дети и смогут ли они спасти тех самых пропавших ребят, зашедших так глубоко в лес не по своей воле…

V. План «Исток»

Тьма. Спереди и сзади, справа и слева высились вверх огромные чёрные деревья. За ними ещё такие же, но более тёмные и мрачные. Ветра, которые ребята ощущали за границей леса, уже не было. Он не просачивался меж тысячей и тысячей высоких и громадных деревьев. Под ногами похрустывали веточки сосен, шишки елей, шелестели маленькие росточки травы. Весь этот беспросветный путь освещало только пару фонариков, стреляющих своими светящимися лучами далеко во тьму, обволакивая яркими пучками света морщинистую и смолистую кору древесин. Монотонная и беспокойная ходьба следовала за ребятами с их самого захода в лес. Тишину обрывали редкие ауканья совы, треск веток под ногами и пробегающие мимо животные поодаль от них. Поверху всех этих длинных и толстых, как бетонных столбов, деревьев, в небе, прямо над ребятами, повисли яркие белые звёзды, чуть поблеклые от туманной пелены, окутавшей тонким слоем чёрное поднебесье.

Ребята держались рядом, как бы образуя построение в виде каре. Впереди шли Паша и Женя, освещая путь впереди себя. Сзади — Оля и Мари, приобняв друг друга, шагали прямо за мальчишками, не отступая от них ни на шаг. Ребята отошли совсем недалеко от края леса, но тусклый ночной свет пронзал кроны деревьев только сверху, а в остальных сторонах царила тьма, как бы намекая, что в этих краях в это время господствует только ночь, а под его начальством царевич мрак и ужас.

Женя в правой руке держал фонарик, помогая вместе с Пашей освещать путь, а в левой — компас, сверяясь с ним для точного обнаружения уже дожидавшейся их такой же тёмной и такой же мрачной как лес усадьбы. Поход на данный момент проходил в полной тишине, не считаясь со звуками, которые, как казалось ребятам, были им не рады и всеми силами старались их то ли спасти, чтобы они поскорее вернулись обратно домой, то ли испугать их до полусмерти. Ведь каждый неожиданный резкий шорох, громче предыдущего, способствовал ребятам ощутить своё собственное, такое большое и горячее сердце, будто не стучащее, а дрожащее как они сами, сотрясая всю область груди, потряхивая каждую их косточку, переплетённых в единую сеть грудных рёбер. Чем дальше они заходили в лес, тем сильнее на мозг давило чувство незащищенности, страха и безысходности. Ребята хоть и держались вместе, но единственное, что их действительно сплачивало, так это их фонарики. Они боялись, как огня, как какого-то взрыва, вдруг неожиданно потухнувший единственных лучик надежды, помогающий им видеть все свои страхи. Ребята понимали, что, если сейчас их лучшая вещь, лучший друг, от которого они только сейчас и питают надежды, вдруг исчезнет, потухнет, скроется в ночи, то все они без единой мысли в голове попытаются спастись, достать до звёзд, взлететь, как ночной зверь, всеми любыми способами выбраться из этого жуткого леса и попытаться навсегда позабыть об этом походе, как будто его никогда и не было. Но они продолжали идти, идти вперёд, несмотря на огромное желание броситься в бега подальше от этого громадного тёмного монстра по имени Мрак, который вонзается тебе в сознание и поедает тебя изнутри, поглощая твой рассудок до тех пор, пока твой лучик надежды, запрятанный глубоко внутри, не погаснет и ты не упадешь от бессилия, от безысходности сразиться с этой тварью, питающийся твоими страхами.

Ребята медленно шли только вперёд, иногда заворачивая меж деревьев или обходя небольшие овраги. По их ощущениям, прошло несколько часов, однако, когда Паша взглянул на свои часы, он увидел, что на самом деле прошло не более половины часа. Как же медленно течёт время, когда твой рассудок медленно и медленной покидает тебя, помечая своё существование в этих гиблых местах в виде своих детских узорных следов. Компания, вроде как, уже привыкла к темноте и уже не обращала внимания на страшные звуки, доносящихся из