Таланты и преступники. Иронический детектив - Людмила Киндерская

Несколько номеров были отведены партнерам и гостям фирмы «Сатори». Один номер был закреплен лично за Остаповым. Степан был маниакально аккуратен, и в течение дня всегда заходил принять душ и поменять рубашку, невзирая на время года. Если переговоры задерживались, он и ночевать оставался здесь же. Был номер и у Марго. Никаких романов в фирме не завязывалось — слишком выхолощенными были и шеф, и обстановка в коллективе. Так что номера служили сугубо рабочим целям, и даже расхожее «поедемте в номера» никто никогда не упоминал.

Каково же было ее удивление, когда у номера провинциальной девицы Маргарита увидела, как та бросилась на грудь Остапову. А тот, совершенно потеряв голову от страсти, (а от чего же еще) втолкнул ее в номер и захлопнул дверь.

Решение действовать созрело мгновенно. Приложив ухо к двери и услышав, как соперница пошла в душ, Марго поняла, что промедление смерти подобно, и ринулась в хозяйственную часть. Пакля лежала на самом видном месте. Недавно завхоз Гаврила Семенович Крошкин, амбал под два метра ростом, устранял протечку в соединении труб, щедро замотав аварийное место паклей, и бросил ее остатки в хозчасти прямо у входа. Больно высок был завхоз, и чтобы полностью зайти в полуподвальное помещение, выделенное под его епархию, ему приходилось сгибаться в три погибели. Поэтому он без необходимости вглубь своей подсобки не заходил и дожидался, пока ему предоставят другое помещение.

Пакля лежала у самого входа, маня своей доступностью. Спички, бензин — все было тоже под рукой.

Когда Чушкина добежала до номера Веревкиной, ей уже казалась слишком невинной та кара, которая была придумана ею для сластолюбцев. Подумать только, ведь она столько лет только в мыслях могла представить себя с шефом. Она прекрасно понимала, что не дотягивает до его женщин, его образа и уровня жизни. Там все было красиво, богато, утонченно. Переговоры вполголоса, ровный шум кондиционера, янтарный коньяк такого-то года, пузатые фужеры, белоснежные манжеты, запонки с бриллиантами… все это делало такой мир завораживающим и недоступным.

И Маргарита готова была с этим смириться, довольствоваться второй ролью и всю жизнь посвятить служению своему боссу и его фирме. Но то, что она увидела сегодня, перевернуло весь ее мир!

Приоткрыв дверь номера, которую в порыве страсти любовники забыли закрыть, Марго услышала крик: «Ложись!» и увидела, как активная бегемотиха накрыла ее шефа своим мощным бюстом. Это решило все. Медлить больше было нельзя. Чушкина подожгла промасленную паклю и вкинула ее в номер. А эти двое даже ничего не заметили!

Следом в дело пошел огнетушитель, с помощью которого секретарша пыталась унять бушевавшее в груди пламя африканской ревности. Потом, по всей видимости, истерика, потому что она не могла остановиться: все поливала и поливала пеной Остапова с Веревкиной.

И вот результатом того, что она не дала им совокупиться, был безумный хохот несостоявшихся любовников. А потом Степан объявил толстухе, что та ему просто необходима. Затем он бережно довел Марго до ее номера, щедро плеснул в фужер коньяка и заставил выпить. Кажется, он даже не понял, что это она устроила поджог. Наоборот, решил, что она тушила пламя, но была слишком возбуждена, чтобы направлять струи огнетушителя на очаг возгорания. Напоследок приобнял, чмокнул куда-то в затылок, велел принять душ, не брать в голову… и ушел.

А она лежала и думала о том, что ничего не понимает в этой жизни, ну ничегошеньки. Она молода, красива, из более чем приличной семьи, с университетским образованием, беззаветно преданная делу фирмы… И что?! И ничего. Она готовы была терпеть рядом с ним любую женщину его круга, а только такие у него и были! Но то, что он выбрал сейчас…

Она столько лет жила с ощущением своей недостойности и сегодня, наконец, увидела «достойную». После безрадостных размышлений Марго решила, что ее любимый Степа — извращенец.

Спустя некоторое время, когда страсти улеглись, и все собрались в кабинете у начальника, Марго стояла с каменным лицом, занеся ручку над блокнотом, всем своим видом демонстрируя покорность судьбе и служебное рвение. Остапов, как всегда, был безукоризнен — он принял душ, переоделся, сменил костюм и даже побрился. И сейчас сидел, медленно выдувая вверх такие же безукоризненные струи дыма. Вениамин Петрович Подберезкин развалился в кресле, но заметно нервничал и без конца то снимал, то снова надевал на палец обручальное кольцо.

Ждали Веревкину. И она появилась, вызвав усмешку у Чушкиной и полуулыбку у Остапова. На ней были широкие бриджи и безразмерная туника, делавшая ее похожей на гигантскую летучую мышь. Она медленно и с достоинством прошла и села на предложенное ей место. Мужчины, привставшие при ее появлении, снова заняли свои места, Марго подняла руку еще выше, выражая желание записывать каждое слово шефа.

— Я вот по какому поводу пригласил вас всех собраться. Хочу предложить госпоже Алевтине Сигизмундовне Веревкиной работу в «Сатори».

Рука Подберезкина замерла, так и не вернув кольцо на палец, а Маргарита лихорадочно пыталась понять, хорошо это или плохо. Если шеф хочет забрать любовницу к себе поближе — то плохо, если действительно хочет предложить работу — тогда хорошо. Потому что в таком случае романа между ними точно не случится. Остапов не выносит пошлости, а роман с подчиненной — что может быть пошлее?

— И что я буду делать у вас? А в Москве? Да и не отпустят меня с работы-то!

— Подожди, Алевтина, я вот что хочу тебе предложить. Возьми пока отпуск на месяцок и попробуй поработать у нас. Вдруг понравятся и Москва, и «Сатори», и зарплата.

— А что мне делать у вас? Не понимаю. Я умею только спиртное продавать, а вы им не торгуете.

— Сейчас объясню. Присядь, Марго, формальности соблюдем потом. Я, как уже известно собравшимся, являюсь учредителем одного элитного — ну еще бы! — клуба. И хочу заняться поставкой хороших спиртных напитков для членов этого заведения. Можно, конечно, закупить в магазине первые попавшие дорогие бутылки, но это не то. Я слышал от одного из одноклубников, фирма которого как раз и занимается продажей алкоголя, про очень необычного менеджера из города Толчино, которого зовут Алевтина Веревкина. Вениамин Петрович, — Остапов кивнул в его сторону головой. Подберезкин горделиво выпрямился, — собрал все сведения об этом ценном сотруднике, и я этого менеджера пригласил к себе. Результатом остался более чем доволен. И хотел бы, чтобы Алевтина попробовала поработать у нас, вдруг понравится.

— Да что мне делать-то? — взревела Алька.

— Помогать мне с поставками спиртного в клуб. Я хочу добавить в это скучное место праздник. А то, что при помощи Алевтины это удастся, нисколько не сомневаюсь.

— Так ее в штат принимать, что ли? — осторожно спросила Марго.

— Конечно, это будет наш штатный сотрудник.

— Вы бы сначала меня спросили, согласна ли я. А то «без меня меня женили».

— Я думаю, тебе стоит согласиться. Не понравится — вернешься назад. Тем более что я хочу предложить очень неплохую зарплату. Тебе ведь нужны деньги, чтобы воплотить в жизнь свою мечту стать сомелье.