Жребий некроманта 4 - Евгений Решетов

— Слова мудрого человека, — похвалил его граф. — Я всегда говорил, что из вас, дорогой Анатолий, выйдет замечательный дипломат. Кстати, как поживает ваш папенька?

— Неплохо. Недавно вышел в отставку. Благодарю за интерес, ваше сиятельство, — произнёс дворянин, прямо посмотрел на графа и добавил: — Позволите мне с моими друзьями откланяться? Нам нужно привести себя в порядок.

— Конечно, голубчики. Ступайте, — расплылся в улыбке Эко и через пару секунд бросил в удаляющуюся по трапу спину Васильева: — Мне искренне жаль, что ваш папенька ушёл из дипломатии. Замечательный был специалист… — и тихонько пробурчал: — Такой замечательный, что на ровном месте чуть войну с поляками не развязал.

Васильев обернулся, благодарно кивнул и вместе со своими корешами скрылся на второй палубе.

И тут граф изволил заговорить со мной. Но сперва он застегнул верхнюю пуговицу пальто и лишь затем негромко произнёс:

— Вы, Иван, не держите на них зла. Они вполне разумные молодые представители дворянства. Будь на их месте кто-то другой из нашей делегации и всё могло закончиться совсем дурным образом. Якова могли бы выкинуть за борт без суда и следствия.

— Пущай попробуют, сударь, — приглушённо выдал атаман и отчётливо скрипнул желтоватыми зубами.

— Вы, дружок, великолепно играете свою роль, — восторженно выдал граф, одобрительно посмотрев на Яшку. — Я прям каждой порой своего старого тела чувствую излучаемую вами классовую вражду. Вы в театре не играли?

— Не играл, господин Эко. Просто он от природы такой даровитый, — поспешно вставил я, украдкой показав атаману кулак. Чую, рано или поздно он допрыгается. Вздёрнут его — и дело с концом.

— Ваша светлость, позвольте нам тоже откланяться. А то ветер холодный. Не дай бог, простудимся. Да и вам лучше пойти в тепло, — разродился речью Лев и ослепительно улыбнулся.

— Спасибо за заботу, — с добродушной усмешкой сказал граф и разрешающе махнул нам рукой в чёрной перчатке. Дескать, ступайте. — Но я, пожалуй, ещё подышу свежим воздухом. Вскоре мы уже будем в степях, а там пыльно, душно и пахнет конскими каштанами.

— Мы примем к сведению, ваша светлость, — вежливо проговорил я и вместе со спутниками отправился в каюту. И на душе у меня почему-то было тоскливо, хотя вроде бы всё разрешилось благополучно. Но что-то тревожило меня…

Ночью мне опять снилась какая-то чертовщина. Кровь, кишки, трупы… Мелькали чьи-то силуэты, доносились низкие, вкрадчивые голоса… А потом я оказался на земляном одре и надо мной склонилась какая-то фигура. Моя рука тотчас атакующей змеёй метнулась к горлу фигуры. И тут я вполне наяву услышал надсадные хрипы. Резко распахнул глаза и проясняющимся взглядом увидел Льва, облачённого в пижаму. Он, согнувшись, стоял над койкой. А моя рука-артефакт держала его за горло. Пальцы глубоко вонзились в плоть, отчего парень надсадно хрипел, выпучив глаза. Однако он пытался оторвать от себя мою клешню, но у него ничего не выходило.

Благо, я сам быстро осознал, что происходит и отдёрнул руку. Попутно я возблагодарил бога за то, что не сработала чудесная способность моей руку. Лев был на волосок от смерти. Я мог «выпить» его магический резервуар. К счастью, подобный трюк работал только тогда, когда я бодрствовал. Поэтому парень и выжил.

Он отшатнулся от меня и просипел, начав лихорадочно потирать пострадавшее горло:

— Ну у вас и хватка… кха… Иван. Куда там стальной… Вы мне чуть кадык не вырвали. А с виду в вас не заподозришь такой физической силы.

— А вы чего вообще не спите? — хрипло выдохнул я, уставившись на побелевшие лицо Льва. На него падал косой лунный свет, льющийся из иллюминатора крошечной каюты, в которой прописались две привинченные к полу койки, квадратный столик, платяной шкафчик, раковина и сундук.

— Да я вас хотел разбудить, — проговорил парень и покашлял в кулак, прочищая горло. — А вы меня чуть не убили.

— Это нормальная реакция любого человека. Особенно утром в понедельник, — иронично заметил я, проведя рукой по влажному от пота лбу.

— Вы метались во сне и что-то бормотали. Мне подумалось, что вы видите кошмар. Вот я и решил разбудить вас, — пояснил причину своего поступка Лев и вернулся на свою койку.

— Бормотал? Это я молился за удачный исход нашего мероприятия, — насмешливо выдал я, принял сидячее положение и потянулся к графину с водой, который обосновался на столе. Наполнил прикорнувшую тут же кружку живительной влагой и залпом осушил тару. Потом довольно крякнул и глянул за иллюминатор. Там расстилалась водная гладь, таинственно серебрящаяся в лучах луны, а за ней, до самого горизонта, раскинулась безбрежная равнина. Да, этому миру далеко до перенаселения. Хотя в России и в двадцать первом веке такие пейзажи совсем не в диковинку.

Между тем Лев сварливо произнёс:

— Больше не буду вас будить, раз вы, дескать, молитвы шепчете, а не страдает от кошмаров.

— Всё верно, всё верно, — поддакнул я, снова вытянулся на койке и закрыл глаза.

Но сон не шёл. Возможно, этому досадному событию поспособствовала произошедшая неприятная ситуация, а может двухголосый храп, который доносился из-за железной переборки. В соседней каюте спали Шурик и Яшка. А мне пришлось делить каюту со Львом. Я ведь не мог поселить его вместе с атаманом. Поскольку один из них точно бы не дожил до конца плавания. Вот мне и приходилось делить жилплощадь с Андреевым. А он, между прочим, довольно звучно свистел во сне носом.

М-да, из нас четверых вышел вы замечательный квартет. Один бы свистел носом, другой — бормотал, а оставшиеся — витиевато храпели.

Улыбка сама собой раздвинула мои губы. А затем я обратил внимание на то, что в каюте как-то резко стало темно. Похоже, луна скрылась за тучами. Но когда я глядел в иллюминатор небо было совсем чистым. Хм…

Любопытство заставило меня приподняться на койке и снова посмотреть в иллюминатор. Над рекой клубился густой серый туман, сквозь который с трудом пробивался лунный и звёздный свет. Пароход шёл словно сквозь вату. Даже борт практически исчез, а он-то был всего в нескольких метрах от каюты.

Я удивлённо почесал за ухом и прошептал под нос:

— Охрене-е-еть.

— Вы что-то сказали? — сонно протянул Лев и перевернулся на левый бок, дабы быть физиономией ко мне.

— Ага. Гляньте в иллюминатор. Частенько у нас по весне такие туманы? И ведь четверть часа назад ничто не предвещало его приход, — справедливо заметил я, нахмурив брови.

— Ого! — испустил изумлённое восклицание Андреев, когда его взор вперился в иллюминатор. — Никогда не видел такого плотного тумана. Да его же руками можно мять, как снег.

— Кажется, пароход начал замедляться, — тревожно выдохнул я, почувствовав, что ход судна стал не таким шустрым. — Так и должно быть, Лев?

— Угу, — успокоил он меня. — В подобном тумане не мудрено и налететь на что-то. За зиму могли появиться новые подводные банки или мели.