Расследование смерти мадам Бовари - Филипп Думенк

около двадцати пяти лет, супруга господина Шарля Бовари, врача без степени в Ионвиле-лʼАббэи (департамент Нижняя Сена), скончавшаяся в Ионвиле-лʼАббэи 24 марта 1846 года в два часа пополудни от отравления мышьяком.

ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНО УБИЙСТВО

Расследование доверено судебной полиции 25 марта 1846 года; в соответствии с постановлением г-на следователя трибунала города Руана следственные действия поручено произвести г-ну комиссару Делевуа.

ПЕРВЫЕ ПОКАЗАНИЯ

1. Г-Н ТЮВАШ, ЗЕМЛЕВЛАДЕЛЕЦ, МЭР ИОНВИЛЯ

Господин Шарль Бовари, — сообщил господин Тюваш следователям, — обосновался тут, в Ионвиле, четыре-пять лет назад, чтобы выполнять обязанности врача (но не дипломированного доктора). В то время господину Бовари было около двадцати пяти лет, его жене — примерно двадцать. Вдвоем они купили дом на главной улице (впрочем, это единственная улица Ионвиля).

Несмотря на привлекательность местности, в которой расположен наш небольшой городок, и приветливость жителей, супруге господина Бовари здесь, кажется, совсем не нравилось. Проводя время в праздности, она тратила много денег: подписалась на парижские журналы, заказала фортепьяно, получала из Руана книги, покупала много различных вещей, одежду, мебель — в частности у господина Лерё, обосновавшегося в Ионвиле.

Правда или нет, но вскоре поползли слухи о том, что она ведет себя не соответственно положению замужней женщины. Ее видели с господином Родольфом Буланже — владельцем имения Юшет, затем с господином Леоном Дюпюи — клерком нотариуса у мэтра Гильомена. Она часто ездила дилижансом в Руан под предлогом посещения cвоих родственников. Однако, кажется, у нее нет никаких родственников в Руане и на самом деле она останавливалась в гостинице.

Господин Бовари был занят поиском пациентов, а потому ничего не замечал. Чтобы добиться доверия и уважения жителей, он взялся бесплатно прооперировать искривленную ступню некоего Ипполита, прислуживающего на постоялом дворе «Золотой лев». Операция прошла плохо. Ипполит стал калекой, и это сильно подпортило репутацию господина Бовари.

Что касается того, умерла госпожа Бовари вследствие несчастного случая или нет, я не очень-то в этом осведомлен. Господин Омэ, аптекарь, известил меня о несчастье 24 марта вскоре после полудня, я поспешил туда, но мадам Бовари уже скончалась. С ней были два врача не из нашего городка, которые не смогли ее спасти. Затем завязалась полемика по поводу разрешения на погребение, которое в конце концов было выдано.

В день кончины господа Бовари и Омэ сказали мне, что в секретере покойной они нашли письмо, где та сообщала о своем намерении покончить с жизнью при помощи яда. Но письмо мне не показали.

Думаю, поводом к самоубийству могли стать скрытые от мужа долги мадам Бовари, которые нужно было вернуть господину Лерё, помимо торговли занимающемуся ростовщичеством. Возможно также, она боялась гнева господина Бовари из-за своего недостойного поведения.

Что касается яда: если он не был куплен в Руане или каком-нибудь другом городе, то у нас мадам Бовари могла приобрести его только в аптеке господина Омэ, где мышьяк продают для борьбы с крысами, а также для приготовления различных препаратов медицинского или сельскохозяйственного назначения. Торговля мышьяком строго регламентирована законом от 6 апреля 1844 года (здесь г-н Тюваш заглянул в свои бумаги); яд отпускается только при письменном заявлении о том, с какой целью его приобретают, а имя покупателя вносится в реестр аптеки, и аптекарь в течение десяти лет обязан отчитываться за проданное количество мышьяка. Поэтому, где бы ни был приобретен мышьяк — у господина Омэ или в другом месте, — найти след не так уж сложно.

Общественное настроение в кантоне хорошее. Несмотря на тревожные слухи, жители считают произошедшее несчастным случаем. Народ спокоен, полностью доверяет Церкви и королю, уважает власть и мораль. Кроме некоторых кабаре, в кантоне не наблюдается никакой публичной распущенности.[9]

Прочитано, подписано, датировано:

г-н Тюваш, мэр

2. Г-Н АББАТ БУРНИЗЬЕН, КЮРЕ ПРИХОДА ИОНВИЛЬ-ЛʼАББЭИ

С момента своего приезда в Ионвиль мадам Бовари исповедовалась мне, и я могу сказать, не раскрывая секретов этого таинства, что в ее исповедях не было ничего особенного, разве что они казались более достойными и благообразными, чем исповеди большинства моих прихожан. В последнее время она исповедовалась реже, из чего я сделал заключение, что она могла исповедоваться где-нибудь в другом месте, например в Руане, так как она довольно часто там бывала.

Семья Бовари жила в согласии. Супруги стали прихожанами нашей церкви несколько лет назад, и от них не было слышно ни о каких скандалах. Может быть, господин Бовари излишне часто общался (хотя и по-дружески) с местным аптекарем господином Омэ, известным вольнодумцем и, возможно, даже (по крайней мере, так о нем говорят) франкмасоном… Однако, в отличие от господина Омэ, господин Бовари не афиширует свое неверие; он не исповедовался и не причащался, но каждое воскресенье присутствовал на мессе вместе с мадам Бовари.

Поговаривали, что у них были денежные затруднения. Но по этому поводу лучше опросить господина Лерё, торговца предметами туалета в Ионвиле, который, по слухам, одалживал им крупные суммы. Во всяком случае, их дом был арестован именно по его жалобе.

Покончила ли она с собой? Убежденная католичка, воспитанница монастыря урсулинок в Руане, мадам Бовари знала о строгих санкциях, которые принимаются Церковью по отношению к самоубийцам. Она никогда бы не приговорила себя к безбожному погребению и вечному проклятью. Поэтому я верю в несчастный случай, иначе разве согласился бы я похоронить ее по религиозному обряду? Какого рода несчастный случай? Как писали в газете, бытовой, вероятно, что в нашей провинции случается чаще, чем мы думаем. Следует допросить по этому поводу самого господина Бовари, а также их служанку Фелисите (я ее тоже исповедую, но она глупа и вряд ли что скажет, не думаю, что она много в этом понимает). Кроме того, поговорите с безбожником Омэ, потому что он помогал жертве и написал заметку о происшествии в газете.

Что касается письма, которое мадам Бовари оставила, чтобы объявить о самоубийстве, то я очень удивлюсь, если выяснится, что оно существует на самом деле; во всяком случае, мне его никто не показывал.

Вы услышите здесь много слухов. В маленьких городках всегда полно слухов.

Прочитано, подписано, датировано:

г-н Бурнизьен, кюре Ионвиля

3. Г-Н БОВАРИ (ШАРЛЬ), НЕДИПЛОМИРОВАННЫЙ ВРАЧ ИОНВИЛЯ-ЛʼАББЭИ (ДЕПАРТАМЕНТ НИЖНЯЯ СЕНА), ДВАДЦАТИ СЕМИ ЛЕТ, МУЖ ПОКОЙНОЙ