Разрушитель - Алескандер Зайцев

Первую сотню лет на Архипелаге этот бездельник играл с Театром в эдакое большое кино. А потом резко заболел всем колюще-дробяще-режущим, подглядывая за мастерами фехтования через купол Театра. За последующие четыре века Ларт не только освоил все техники, но и придумал парочку своих, чем небезосновательно гордился. А я иногда приходил к нему перенимать опыт. Все равно, кроме выживания, развлечений на островах не было.

Раздражение, вызванное боевым чистописанием, постепенно уступало место любопытству. Да и желание надрать уши «великому мастеру» все возрастало. Я отсалютовал клинком, приглашая Ларта еще на один раунд.

Рапира и дага начали стремительное вращение в моих ладонях, превратившись в два огненных круга. Ларт занервничал, веерные защиты у эльфов были не в чести, да и как их можно было использовать в дуэли по кодексу, он пока не понял. На завершающем витке вращения мои клинки резко выпрыгнули по замысловатым траекториям. Двойной росчерк. Возвращаясь, рапира легко касается даги, завершая фигуру, и уходит в глубокий выпад. Знак Умд, начертанный огненными клинками, замирает в воздухе. Да, знаю, что не на эльфийском, зато!!! Метнувшиеся навстречу моему выпаду клинки противника разлетаются градом мелких ледяных осколков. Упс… как часто бывает на Архипелаге, действие энергий немного вышло из-под контроля. В мои планы входило только замедлить Ларта, а не лишать его любимой игрушки.

— Батэлмэг хренов!!! — Ларт с сожалением рассматривал оставшиеся в руках эфесы. — Ты мне еще за тот топор должен!

— Не кипятись! Зато я нашел для этой дури боевое применение. — Нужно было его как-то отвлечь. А то подрядит, помимо топора, искать еще и замену парному оружию эльфийской аристократии.

— Да эльфам параллельно, что ты там нашел! Чтобы этот знак заработал, в него нужно влить цистерну тварной энергии! — При этих словах я скромно потупился. — Откуда у эльфа такие способности в низшей энергетике?

— Я не для эльфов, а для себя нашел.

— Искун, тоже мне! И не думай, что я забуду… Оружие за тобой. Приплюсуй их к тому топорику изумительной дварфовской работы из синей стали.

Семиступы ему в друзья! Самому так лень на Арену ходить. Хотя он прав, сам сломал, сам и ищи. Ларт демонстративно отвернулся и принялся рыться в своем арсенале. Урок окончен, ну и ладно, пройдусь до Арены, попробую выудить хоть что-нибудь для успокоения совести.

Застегнув куртку, помахал на прощание спине Ларта. Подхватил ножны с «Мерцающим» и по мраморным ступеням направился к выходу из кратера. С вершины Правза сегодня открывался великолепный вид. Это если смотреть на запад, где во все небо протянулась энергетическая аномалия в виде северного сияния, на фоне которого металось множество шаровых молний всех мыслимых цветов. Красиво и неопасно, не то что мерзкий туман в остальных частях Архипелага.

Расхотелось куда-то идти, я сел на одну из ступеней наружной лестницы. Разноцветная сумятица в небесах и безмятежность отгороженного от буйства магических стихий Правза умиротворяли. Хотелось просто сидеть и смотреть. Впрочем, мне ничего не мешало, а Арена могла подождать.

«Красота, наверное, — один из видов гипноза» — об этом говорили мои затекшие конечности и резь в глазах. Встав со ступенек, я потянулся, пустив по телу волну тепла. Зажатые мышцы расслабились. И как нельзя вовремя! Красным всполохом, промелькнув в лучах заката, с пронзительным жужжанием вылетев из-за валуна, в мой живот впечатался полукилограммовый кусок металла. «Спасибо Творцу плашмя!»

— Молодец, все-таки ты научился выражать свою радость не так болезненно! — я похвалил дискоида, кружащего вокруг меня в радостном танце. Если бы не способности к регенерации, мой живот давно бы превратился в один сплошной шрам. Первое время малыш не разбирал, как ему в меня врезаться, чтобы показать, что он рад встрече, а кромки у дискоидов очень острые.

Я редко расставался со щенком, как-то неуютно чувствовал себя без него, и даже специальный кармашек изнутри куртки приклеил. Но на тренировках он мешал. Этот шалопай постоянно вертелся рядом, иногда даже влезая под клинки. Игрался, как он считал, чем и доводил Ларта до бешенства. Приходилось отправлять мелкого полетать по окрестностям до заката.

Малыш был странным созданием. По Архипелагу он летал так, будто ему ничего не угрожало, для любого другого существа такая беспечность давно обернулась бы летальным исходом. А ему хоть бы что, летает, резвится, играет в пятнашки с кракенами.

Распахнув куртку, я позволил «щенку» устроиться за пазухой. Он немного повозился, будто укладывался поудобнее, хотя ему разве не все равно, он же металлический. Но разница, наверно, была, потому что возню в своем доме-кармане он устраивал каждый раз.

«Лучшей разминки, чем спуск в тысячу ступеней и не придумать», — подбадривал я себя, борясь с навалившейся ленью. Спустившись примерно наполовину, я решил продолжить движение на руках, даже не для разминки, а просто так. Поставил себя вверх тормашками и при первом же «шаге» получил весомый удар по затылку эфесом «Мерцающего». Перевязь с ножнами была не защелкнута на нижний замок. «Внимательнее нужно быть, внима-а-атеельнее…» — думал я, уже кувыркаясь вниз… Остаток пути пришлось проделать обычным способом, больше подлечивая ушибы и ссадины, чем глазея по сторонам. Хвала Творцу, никто этим не воспользовался и не попытался откусить от меня кусочек. И вообще было на удивление пустынно, ни хищников, ни маг-аномалий. Хорошо!!!

Вспомнилась поговорка: «Если вам кажется, что все идет хорошо, значит, вы чего-то не заметили!» Но, даже дойдя до водораздела между Центральными островами, я не обнаружил ничего опасного. Наоборот, в середине протоки плескалась белобокая касатка, лучшее транспортное средство на всем Архипелаге. Если быть точным, лучшее для меня, другую живность они к себе либо не подпускали, либо с радостью ею закусывали, а от эрмов просто шарахались. Но, видно, я чем-то нравился коренным жителям океана, они с удовольствием подставляли свои спины для моей перевозки. А я иногда помогал им, встревая в войну касаток и кракенов, естественно, на стороне первых.

Я засвистел, дублируя призыв похлопыванием ладонью по воде. Пересекать полтора километра вплавь самому не хотелось. После очередного хлопка дельфин заметил зов, и его рассекающий воду верхний плавник устремился в мою сторону. Нравится мне наблюдать за дельфинами, жаль, что из всех видов в водах Архипелага прижился только один. Смотреть на их плавные и одновременно стремительные движения было приятно. Даже когда огромное черно-белое тело выпрыгивало из воды, невзирая на огромную массу, это выглядело эстетично. Куда там кошкам с их прославленной грацией, хозяева морей гораздо гармоничнее.

Подплыв на расстояние полусотни метров, касатка остановилась, заметив, что я уже не зову, а просто любуюсь ее движениями. Дельфины — хорошие эмпаты и прекрасно чувствуют, как к ним относятся. Вот и сейчас, видя мое восхищение, гигантский дельфин позволял любоваться собой, просто плавая вдоль берега. Лучи закатного солнца играли на его влажной коже… «Что-то я сегодня на редкость хорошо поддаюсь гипнозу красоты». Стряхнув с себя оцепенение, я присел и снова хлопнул по воде. Касатка тут же ушла на глубину, чтобы через минуту вынырнуть прямо под моей рукой. Глубина протоки даже у берега позволяла подобные трюки.