Разрушитель - Алескандер Зайцев

Проверив амуницию, я подтянул один из ремешков. Ничего не брякало и не грозило выпасть из многочисленных карманов. Все личное имущество каждый из эрмов предпочитал носить с собой. Архипелаг — слишком непредсказуемое место, чтобы рассчитывать на сохранность своих пожитков. Есть, конечно, исключение в виде Центральных островов, там маг-катаклизмы случались очень редко. Но Театр оккупировал Ларт со своим арсеналом, а кратер Арены был завален таким количеством хлама, что найти там что-то свое уже через день было просто нереально. И даже не потому, что там была натуральная свалка, этот вопрос мы бы решили, складировав все нужное, а остальное выкинув. А потому, что амфитеатр Левза облюбовали гремлины. Мелкие, пакостные создания, для которых смыслом жизни, по-моему, было увеличение бардака во вселенной. Поймал бы, головы открутил, но выловить гремлина — непростая затея. За что Творец одарил их способностью к мгновенной телепортации, я так и не понял. Но эти гадкие создания пользовались своим даром в случае даже малейшей угрозы.

Расстегнув куртку, я выпустил «щенка» на волю. Он не любил большой воды и предпочитал воздушную стихию, пока я преодолевал подобные преграды. Вода была теплой, и, немного подумав, я решил не создавать защитную оболочку, высушиться потом было более экономично.

Нырнув, я немного отплыл от берега и погрузился глубже. Белобокий опустился еще ниже и, всплывая, подобрал меня. Через пару секунд мы уже были на поверхности. Верхом на касатке, обхватив двумя руками плавник, сильное ощущение!!! Помню свой шок от первого прикосновения к дельфину. Теплая, мягкая, удивительно приятная на ощупь кожа, не то что склизкая чешуя рыб или наждак акульей шкуры.

Эстетика эстетикой, но глубоко вбитые инстинкты заставили меня покрепче ухватится за плавник и сжать бока могучего хищника ногами. Рывок огромного тела вверх, и вот касатка уже скользит по идеально ровной ледяной поверхности. Еще секунду назад чистая гладь протоки теперь была надвое разделена ледяной дорожкой. Хотя называть появившийся каток пятидесятиметровой ширины «дорожкой», наверно, некорректно. Отток магических энергий, приводящий к мгновенному оледенению, — явление в данной местности распространенное. В любом случае это лучше, чем энергетический прилив, приводящий в лучшем случае к кипению. Разгонного импульса нашего тандема вполне хватило для преодоления неожиданного препятствия, и через полсотни метров белобокий плавно погрузился в родную стихию. Остаток нашего заплыва до Левза прошел спокойно. Выбравшись на берег, я поблагодарил дельфина и направился к вершине кратера Арены.

Еще одна тысяча ступеней, но теперь вверх. Посещая Центральные острова, я порой жалел, что не явлюсь фанатом такого вида спорта, как бег по лестницам. Чтобы скрасить нудный подъем, я иногда наклонялся и, подобрав какой-нибудь камушек, кидал его вслед заходящему солнцу. Малыш-дискоид старался сбить пущенный моей рукой снаряд до его падения на землю, такой своеобразный вариант игры «кинь-принеси» со щенками. В данном случае, разумеется, о «принести» не было речи. Приносить моему «щенку» было нечем, зато в «догонялках» он дал бы фору любой собаке. Хотя и для дискоида игра была не такой простой, как может показаться, редкий камень в Архипелаге просто пролетит по положенной ему физикой траектории. Энергетическое безумство этой части мира заставляло пущенные моей рукой снаряды совершать довольно сложные воздушные пируэты. Да я и сам пытался сделать игру чуть сложней, меняя направление полета камня силовыми шлепками. Тоже игра, но уже для меня. Подправлять траекторию полета классической магией слишком опасно и непредсказуемо, астральной неэффективно, все остальные виды высоких энергий чересчур медленны для подобного. Оставалось использовать только тварную, неплохая разминка, особенно если учесть, что один такой силовой всплеск по энергозатратам равен забегу на сто метров секунд за десять.

Я поднялся на вершину внешней лестницы одновременно с последним лучом солнца, ускользающим за горизонт. Будь я поэтом, непременно повосторгался бы подобным символизмом, но, увы, мои способности на данной стезе дальше рифмы «ложка — картошка» не заходили. Поэтому, просто отметив этот факт, я спустился в амфитеатр Арены. Ночной бой имеет свои прелести, но никакого желания испытывать их на себе сейчас у меня не было. Решив отложить до утра попытку восстановить арсенал Ларта, я расчистил место от хлама и просто без затей лег спать.

О чем сразу же пожалел утром, проснувшись плотно завернутым в свой же собственный плащ, со связанными меж собой шнурками на ботинках и амуницией, перепутанной так, что гордиев узел на этом фоне выглядел блекло. Через полтора часа я кое-как освободился от плаща и смог развязать шнурки, не разорвав их, дальше дело встало. Моя логика категорически пасовала перед шедеврами узловязания. Вся остальная амуниция была переплетена так, что, развязав один участок, я еще туже заплетал другой. Малыш виновато терся о мои ботинки, даже принял красноватый медный оттенок, признак его глубочайшей вины, мол, не уследил, ты прости меня, а? Каждая моя неудачная попытка сопровождалась глумливым хихиканьем полутора десятков гремлинов. Уж кто тут наслаждался происходящим, так это, безусловно, они. Обычно паршивцы держались от нас на почтительном удалении, но сегодня я, видимо, слишком крепко уснул, понадеявшись на безопасность Арены и присутствие малыша. Как оказалось, зря, «щенок» не уследил, чем мерзопакостные обитатели амфитеатра и воспользовались, соорудив из моих вещей огромную веревочно-узелковую головоломку. Разрывать, разрезать или как-то иначе портить вещи не хотелось, слишком много времени я потратил на подгонку экипировки под себя. Гремлины, хоть, на первый взгляд, и беспечно наслаждались результатами своей проказы, от камней и прочих увесистых предметов, которыми я кидался, уворачивались легко. Постепенно жажда мести нерадивым созданиям вытеснила все остальные мысли, я был в бешенстве.

Оставив попытки расплести амуницию, я выбрался из своих вещей, пылая праведным гневом. Единственными предметами одежды, что остались на мне, были ботинки и трусы. Эдакий мститель в исподнем! Все остальные вещи бесформенной грудой лежали на ступенях амфитеатра, освободить еще хоть что-то из клубка я не смог. Хихиканье гремлинов переросло в уханье и завывание, они колотили себя маленькими кулачками по животам и заходились от смеха. Несмотря на туманившую разум ярость, я не бросился их ловить. За многолетнее знакомство с этими существами я, увы, давно понял всю бесполезность подобной затеи. Оставалось одно — думать.

Распутать клубок, в который превратилось все мое имущество, я не мог, поймать гремлинов тоже, оставлять все как есть не хотелось. Было два пути: разрезать эти узлы или как-то заставить освободить мои вещи самих виновников произошедшего. Если выбрать первый вариант, практически все обмундирование мне пришлось бы подгонять заново. Плюс многие составляющие, которыми пришлось бы пожертвовать, были изготовлены из весьма редких компонентов. Например, перевязь ножен «Мерцающего» была из кожи морского змея. Терять годами тщательно подбираемый комплект из-за шалостей неугомонных созданий мне претило, тем более что решить возникшую проблему подобным образом я мог в любой момент. С помощью дыхательной гимнастики успокоив клокотавшую злость, задумался.