Дай мне утешение - Шерри Уайтфезер

Шейн отвернулся, и Келли показалось, что он хочет что-то скрыть от нее. Сквозь массу волос, развевавшихся вокруг его лица, она заметила горькую усмешку на его чувственных губах.

На следующий день Шейн пригласил Келли проехаться с ним.

Он был уверен, что должен сделать это.

Пришло время открыться, стать наконец тем другом, которым она его уже считает, другом, который не имеет секретов.

Келли пристегнула ремень безопасности.

Она становилась все красивее с каждым днем.

Он повернул ключ и запустил двигатель.

- Обещали дождь, поэтому надо ловить каждое мгновение сухой погоды, пока еще есть такой шанс.

- Я захватила сандвичи. - Она указала на пластиковую коробку, которую принесла с собой.

- Прекрасно. - Он не был голоден. Он был сыт по горло. Беспокойством. Обманщица жена лишала его аппетита даже спустя пять лет после случившегося.

Они ехали в тишине. Ради Келли Шейн выбирал самые живописные дороги. Она жадно смотрела в окно, охала и ахала над каждым стадом кобыл с жеребятами, чем сильно его позабавила.

- Красиво, - сказал он, наклоняясь, чтобы коснуться ее волос. Она распустила их, прихватив с одной стороны заколкой в виде бабочки. Как ей это идет, подумал он, изучая цветной орнамент. Изысканная, недостижимая Келли. Но скоро уедет...

Келли повернулась к нему.

- С трудом верится, что будет дождь, в природе все спокойно. Почти нет ветра.

- Про такое говорят - затишье перед бурей. Он свернул с дороги и припарковал машину у кривого старого дерева. В грузовичке было очень душно. - Не хочешь немного посидеть снаружи? - спросил он. - Я могу застелить задний откидной борт одеялом.

- Хорошо, с удовольствием.

Пока он разворачивал одеяло, она достала сумку с едой и подала ему бутылку питьевой воды. Шейн, измученный духотой, с жадностью приник к горлышку.

Они сидели рядом и молчали. Келли коснулась его плеча.

- Что случилось, Шейн? Я тебя не узнаю, у тебя такой встревоженный вид.

Он был поражен ее словами: как эта очаровательная женщина так точно определяет его настроение!

- Может быть, это просто та часть меня, которую ты пока еще не знаешь, - ответил он.

Она убрала руку с его плеча.

- Так это из-за меня? Я сделала что-то, что расстроило тебя?

- Нет, конечно, нет. - Он встретил ее испуганный взгляд и почувствовал себя негодяем. То, о чем я думаю, случилось много лет назад. Есть кое-что, что я должен был рассказать тебе раньше. Я был женат. И у меня был ребенок.

Потрясенная его словами, Келли посмотрела ему в глаза.

- Ты потерял их?

Он провел рукой по волосам.

- Да, но они не погибли. Все гораздо проще.., и грубее. Реальнее.

Внезапно Келли поняла, что его отчаяние каким-то образом связано с ней. Эта мысль заставила ее смутиться, но она постаралась скрыть охватившее ее волнение.

- Мы встретились с Тами в школе. Как ты и Джейсон. Она тоже была богатая, образованная, с амбициями, из преуспевающей семьи. Я не особенно им нравился, - признал Шейн. Но все равно за ней ухаживал, и, мне кажется, она тоже была увлечена мной.., сначала. Идея бросить вызов семье казалась ей увлекательной. Я был для нее экзотикой... Незаконнорожденный полукровка, выращенный матерью со свободными взглядами и чрезмерно консервативной бабушкой.

- А какова Тами? - спросила она. Это был женский вопрос, но она не смогла удержаться.

- Я не видел ее несколько лет, но, полагаю, она не изменилась. Гибкая. Длинные черные волосы, длинные ноги, черные глаза.

- Она из команчей? - Келли интересовало все.

- Да. О том, чтобы встречаться с кем-то не своей расы, не было и речи. Я еще ненавидел своего отца, а вместе с ним и всех белых. - Он посмотрел вниз на свои руки, затем снова вверх, его глаза все еще были темны. - Тами была любовью всей моей жизни.

- И все-таки как она относилась к тебе, Шейн?

Он пожал плечами.

- Я думаю, не безразлично, но после того, как мы поженились, видимо, новизна потеряла свою прелесть. Она пошла в колледж, затем устроилась на работу в юридическую контору, а я только кончил среднюю школу и занимался строительством. Несоответствие скоро и разделило нас. Но все по порядку. После трех лет нашего брака Тами забеременела. Мне казалось, что ребенок сделает нас настоящей семьей. Мы стали готовиться к появлению ребенка, обсуждая имена, украшая детскую. И вдруг, когда ребенок должен был вот-вот родиться, Тами призналась мне, что ребенок, возможно, не мой. У нее была связь с адвокатом, белым. Кто из нас отец, она точно не знала.

Келли была потрясена. Как могла Тами нанести такой удар Шейну?

- Не могу даже описать, что я чувствовал, продолжал Шейн. - Я мысленно рисовал себе Тами в постели с любовником, испытывая страшные приступы ревности и отчаяния, и в то же время был уверен, что ребенок мой! Я был частью утренней тошноты, сопровождал ее к врачу, делал с ней ультразвук, был рядом, когда ребенок шевельнулся в первый раз, покупал мягкие пушистые игрушки, я собирал кроватку. Отцом был я, а не он.

- Ты простил Тами?

- Я не мог иначе, - ответил он. - Ее увлечение прошло, и мы ждали ребенка.

Какой он благородный, подумала она. Отличный муж, преданный отец.

Шейн взглянул на нее, как будто прочел ее мысли.

- Это было не легко, совсем не легко. Следующие несколько месяцев мы пытались восстановить прежние отношения. Я просил Тами никогда больше не поднимать этот вопрос.

Отец - я! И еще - никогда больше не встречаться с бывшим любовником.

Келли сидела тихо, давая ему время овладеть своими эмоциями. Она видела смятение в его притягательных глазах.

- У нас родился мальчик, - сказал он наконец. - Эван Тайлер. Прекрасный маленький она.

Она подняла голову.

- Ребенок, - объяснил он. - Прекрасный маленький команч. Боже, как я любил его! Я смотрел на него часами, как он ест, как спит, слушал, как он дышит. У него были глаза Тами, темные, миндалевидной формы. Но... Шейн замолчал, его голос стал далеким и печальным. - Когда Эвану исполнилось шесть месяцев, Тами получила известие от своего старого любовника. Он открыл практику в нашем городе и хотел снова ее видеть.

- Она ушла к нему?

- Да.

- С Эваном?

- Ребенок оказался его.

- Ты прошел тест на отцовство? - тихо спросила она.

- Да, - снова ответил он.

- Они теперь вместе?

Он кивнул.