Сумасшедшая любовь - Мэри Энн Марлоу

Мика отпустил меня и поднял руки:

– Мне нечего скрывать.

Иден не унималась:

– Можно подумать, это имеет значение. Не тебе ли лучше всех знать, что она переврет факты, если не раскопает настоящую грязь!

– Но, Иден, быть может, в ней есть и что-то хорошее. – Он взял ее под локоть, и все сомнения в их родстве рассеялись. – Если хоть эту еще можно спасти, неужели ты бы не попыталась?

Она расхохоталась, и ее лицо засияло невыразимой красотой. Неудивительно, что она очаровала самого Адама Коупленда.

– Я хотела бы, чтобы хоть один из них исправился. Тогда население бездушных кровопийц уменьшилось бы хоть на одну единицу. Но я думаю, она пришла сюда не для того, чтобы исправиться. Твоя миссия обречена на провал, мой друг.

Мне казалось, я должна сказать хоть что-то в свою защиту. В конце концов, я не просилась сюда. Но прежде чем я успела открыть рот, Мика обратился к сестре с просьбой:

– Давайте разрешим ей снимать здесь сегодня? Все будет в порядке. Я уже договорился с Эрве, если ты дашь свое благословение.

Смех, который она так щедро расточала до этого, тут же прекратился. Она поджала губы на мгновение, а потом атаковала меня:

– У тебя три варианта. – Она подняла указательный палец. Первый – собрать вещи и уйти.

Она была такой крошечной, что я могла бы расхохотаться ей в лицо, но в тот самый момент мне казалось, что она может на меня наброситься. Поэтому я кивнула, чтобы дать ей понять: я ее слушаю.

В дополнение к указательному она выпрямила средний палец, изобразив всем известный знак победы:

– Второй: оставляешь фотоаппарат здесь и наслаждаешься мероприятием.

Я покачала головой, я не могла оставить оборудование. К тому же оно было не мое.

– Третий: можешь тут ходить и снимать все, что хочется, но есть одна загвоздка. И если ты не согласишься на мои условия, я лично выдворю тебя отсюда. Договорились?

Я с трудом сглотнула.

– Конечно. – Получился какой-то писк. Я бросила взгляд на Адама, который стоял, прикрывая кулаком рот, как будто с трудом сдерживал смех. Я задалась вопросом, смеется ли он надо мной или над Иден.

Она снова ткнула в меня указательным пальцем.

– Во-первых, покажешь мне все кадры, которые получились, прежде чем я тебя выпущу отсюда. И все, что мне не понравится, мы удалим.

Черт возьми, ей нравилось составлять списки. Я подумала, сообщить ли ей, что я могу загружать фотографии на наш сервер через хот-спот на телефоне практически в любое время, поэтому бессмысленно ждать до конца вечера. Но я согласилась и не собиралась нарушать договоренность. Я всегда могла сказать Энди, что связь была плохая, даже если он будет ждать снимки такой глубокой ночью.

– Во-вторых, ты не будешь изменять изображения таким образом, чтобы это могло существенно изменить контекст. Я понимаю, что нужно их ретушировать, но ты не будешь размещать кадры с целью намеренно ввести читателя в заблуждение.

Я могла пообещать за себя, однако Энди любил приписать к фото то, что считал нужным, чтобы привлечь читателей. Он специализировался на бурном сочинительстве.

Но Иден была далеко не глупа и сказала:

– Таковы мои условия. Я понимаю, что ты можешь согласиться, а потом поступить по-своему, но если нарушишь слово, то никогда больше не попадешь ни на одну вечеринку, где нахожусь я.

Я кивнула:

– Без проблем. И спасибо.

Получив разрешение Иден на съемку, я хотела взяться за дело, но Мика прилип ко мне, как дуэнья. Каждый раз, когда я поднимала фотоаппарат, чтобы сделать живой снимок группы людей, Мика трепал по плечу одного из них и говорил: «Скажите «сыр»!» Потом он обнимал одного из них и изображал идеальную улыбку. Подтверждая мои опасения в том, что его интересовал именно мой фотоаппарат, он внедрился в каждый кадр. Но если он и надеялся попасть в утреннюю газету, то лишь зря тратил силы. Если только кто-нибудь из других не окажется Бэнкси или участником «Дафт панк» без прикрытия, Энди не станет использовать ни одну из этих наигранных фотографий.

И я ходила за Микой от одной группы людей к другой, закусив губу и борясь с желанием попросить его оставить меня в покое, чтобы я могла поработать нормально. В конце концов, если бы не он, я бы здесь не оказалась.

К тому же, несмотря на разочарование из-за фиаско со снимками, я не возражала против присутствия Мики. Даже если бы он так дерзко не влезал в каждый кадр, мой объектив сам нашел бы его. Он был здесь красивее всех.

Через некоторое время я перефотографировала всех людей на цокольном этаже. Разумеется, смысла делать двадцать одинаковых постановочных фотографий я не видела и, опершись на стену, принялась листать снимки и понять, нет ли здесь человека, который еще может мне пригодиться. Большинство гостей оказались музыкантами, а это – за исключением бродвейских мюзиклов – была не моя специализация.

Мика явно не намеревался терять из виду своего личного репортера и материализовался у меня за плечом.

– Как ты попала в эту профессию?

Он потер мою руку ладонью, так что у меня побежали мурашки, и я отстранилась, испугавшись, что поддамся безумной тупиковой страсти.

– Мой отец – фотограф. Он учил меня всему, что знал, когда был рядом. – Я пролистала несколько последних кадров. – В отличие от него, я пока не могу заработать себе на жизнь фотосъемкой. И вот здесь ты меня выручишь. – Я подняла глаза и увидела, что он навис над моим фотоаппаратом.

Наши глаза встретились, и мое сердце предательски заколотилось в груди.

– Что ты любишь снимать? Думаю, с тех пор как переехала в Нью-Йорк, ты разлюбила красоты дикой природы?

Никто на работе так и не удосужился спросить меня об этом, и они ужаснулись бы глупости моего ответа.

– Если честно, мне нравится фотографировать людей в момент наибольшей уязвимости. – Когда Мика нахмурился, я поняла, что высказалась, как самая ужасная папарацци. – Нет, я не имела в виду…

– МИКА! – Низенький пухлый мужчина, лицо которого по большей части покрывали заросли, хлопнул Мику по плечу. – Не представишь меня своей подруге?

– Конечно! Эрве, это Джози Уайлдер. Тот самый фотограф, о которой я тебе рассказывал. Джо, это Эрве, хозяин дома и лучший барабанщик в мире.

Мы пожали друг другу руки.

– Так ты Эрве? Невероятное место!

Эрве поправил невидимую шляпу.

– Мика же не заставляет тебя работать, правда?

Мика ткнул меня плечом.

– Я вообще никак на нее не давлю. Это же ее фотоаппарат.

Эрве подмигнул.

– Мика займет все твое время, если не проявишь бдительность. Но тебе повезло: мне нужно украсть его ненадолго. Если не возражаешь.