Убийства в поместье Лонгер. Когда я в последний раз умирала - Глэдис Митчелл

— Да, да, конечно, — прервал ее Гилари. — Ясно. Я не брал кресло прошлой ночью и не знаю, кто мог это сделать. Этого вам достаточно? Хотя полагаю, что нет.

— Ну, кресло точно находилось снаружи, — произнесла мисс Кэддик, — поскольку оно промокло от дождя, а дождя не было, мистер Гилари, до десяти часов вчера вечером. И кресло может само скатиться по склону холма, но не выкатиться из запирающегося сарая, который закрыт, мистер Гилари. Так оно и было! И потом это копье… мне это не нравится. Если вы, джентльмены, должны шутить над старой леди, я бы хотела, чтобы вы делали это чуть менее мрачно. Пожалуйста, мистер Гилари!

Тот посмотрел на нее и печально покачал головой.

— Полагаю, что зря трачу время, сообщая вам, сестра Кэддик, что я ничего не знаю о каком-то проклятом копье посреди поля, — заявил он. — И все же я передам ваши слова дальше, не сомневайтесь. Мне не нравится идея шутить, пугая старую женщину, которой девяносто лет. — Гилари вздохнул. — Подумать только, что в вас, сестра Кэддик, я нашел в этом отношении родственную душу.

К двенадцати часам ночи снова было по три молодых фламандских гиганта в каждой клетке. И во внешней комнате для мытья посуды Джозеф Херринг, получивший сюда доступ исключительно благодаря хитроумным усилиям, смывал желтоватую глину с собственных ботинок.

Присцилла Йеомонд сняла вечернее платье и повесила его в шкаф для одежды. Прикрыв дверь гардероба, она взяла со столика свечу и направилась к высокому венецианскому зеркалу на основании из кованого железа. Там Присцилла, держа свечу, некоторое время изучала свое приятное отражение. Наконец, удовлетворенно вздохнув, она вернула свечу на туалетный столик и начала расчесывать блестящие короткие темные волосы.

Было около часа ночи. Присцилла собиралась лечь спать раньше, но, когда тетушка Паддикет ушла около девяти, в доме включили граммофон и затеяли танцы. Потом в половину двенадцатого она проводила Селию на второй этаж, задержалась в комнате сестры, чтобы поболтать, и вот буквально только что пожелала той спокойной ночи. Присцилле нравилась Селия, и она хотела бы знать, какова из себя Амарис Кауз. Дик Кауз был странным. Возможно, Амарис не уступала ему. Но она точно обладала смелостью, поскольку порвала связи с семьей и решила жить самостоятельно. «Утони или плыви», — подумала Присцилла. И вот еще Селия. Ей только восемнадцать лет, но у нее была работа, и она зарабатывала деньги. Присцилла провела мысленную ревизию собственной жизни. Выглядела та хилым пустяком, если сравнивать с деяниями кузин-амазонок.

Резкий щелчок, донесшийся от окна, заставил ее вздрогнуть. Тридцать секунд Присцилла стояла неподвижно, ее сердце колотилось. Оправившись, но все еще вздрагивая, она шагнула к окну, отдернула занавески и выглянула наружу. Даже во тьме, она подумала, можно различить более темный силуэт внизу. Присцилла толкнула створку и позвала тихо, хотя голос ее звучал напряженно:

— Кто там?

Ответа не было. Напрягая зрение, она поняла, что темный силуэт — молодой кипарис, который по приказу тетушки Паддикет посадили в парке сегодня утром. Свеча позади нее зашипела и замерцала под ударом проникшего внутрь сквозняка. Присцилла собралась закрыть окно, но тут луна пробилась через облака и с неожиданной ясностью осветила странное зрелище. Некто толкал кресло тетушки Паддикет по беговой дорожке на приличной скорости, и, насколько Присцилла могла заметить, тетушка Паддикет сидела в кресле! В час ночи!

Внезапно свеча прекратила неравную схватку с потоком воздуха и погасла. В этот же самый момент во мраке, что объял Присциллу, кто-то кашлянул прямо у нее за спиной. Присцилла трясущимися руками захлопнула окно и повернулась.

— Кто… кто здесь? — произнесла она, и собственный голос удивил ее.

Ответа она не дождалась.

Присцилла неожиданно осознала, что смотрит прямо на светящиеся стрелки будильника, который стоит на маленьком буфете, а тот располагается на площадке за дверью ее спальни.

Значит, дверь открыта. Кто-то вошел!

Присцилла обвела комнату испуганным взглядом, ощущая, как ее охватывает паника. Трясущимися руками она зажгла свечу и торопливо собрала вещи, которые ей требовались на ночь. К окну подойти она бы не решилась, остаться в одиночестве — тоже.

— Извини, что снова тревожу тебя, — сказала она, входя в комнату Селии с ночной рубашкой, халатом, расческой и щеткой в руках, — но я не хочу сегодня спать одна.

Селия удивленно оглянулась. Она только что закончила наносить ночной крем на лицо и радостно улыбнулась.

— Трижды ура тебе за компанию! — воскликнула она.

— Прежде чем мы отправимся в кровать, я предлагаю запереть дверь, — произнесла Присцилла. — Так я буду чувствовать себя спокойнее. Мне не хочется тебя пугать, но кто-то только что вошел в мою комнату неким странным образом… я такого не ожидала… Я видела кресло тетушки, катившееся по спортивной площадке со скоростью двадцать миль в час.

Селия недоверчиво усмехнулась, а потом, нагнувшись и пошарив под большой кроватью с балдахином, извлекла ножку кресла. Та была сделана из красного дерева, красиво вырезана и отполирована и выглядела тяжелым, хорошо сбалансированным оружием. Селия перехватила эту булаву двумя руками и игриво покачала ей перед Присциллой.

— Всякий, кто войдет сюда, быстро пожалеет, что это сделал, — заявила она. — Надо повесить объявление на двери: «Посетители могут входить на свой страх и риск». Что ты думаешь по этому поводу?

Присцилла улыбнулась:

— Я знаю, что ты считаешь меня идиоткой, но мне это безразлично. Кроме того, я принесла коробку шоколадных конфет, так что тебе не придется говорить, что я тебе не нужна… Ну а я настроена остаться здесь на ночь.

Через полчаса Селия еще не спала. На нее снизошло видение тетушки Паддикет, дышащей воздухом в кресле на колесиках, что катилось по беговой дорожке. Будучи не в силах удержаться, она начала хихикать. Безумное желание выйти и посмотреть, так ли все происходит, возникло и усилилось. Селия вскочила с кровати.

Небо было чистым, полная луна висела в вышине. Можно было видеть каждый предмет в комнате. «Прекрасная ночка для рекордного забега», — подумала сестра велосипедиста-чемпиона, тихо хихикая. Она подкралась к двери и повернула ключ. Присцилла пошевелилась во сне, реагируя на слабый щелчок замка, но не проснулась. Селия взяла халат с кресла и выскользнула из комнаты. Толстые ковры, лежавшие повсюду, были приятно теплыми под ее ногами.

Она прошла длинным коридором к спальне Присциллы и заглянула в открытую дверь. Внутри была видна склонившаяся над кроватью фигура. Селия Браун-Дженкинс резко втянула воздух, а потом произнесла очень четко:

— Руки вверх!

Фигура резко повернулась.

— Заткнись, маленькая идиотка, — раздался знакомый голос.

— О, Клайв, это ты! — беспомощно воскликнула Селия. — Что ты тут делаешь?