Убийства в поместье Лонгер. Когда я в последний раз умирала - Глэдис Митчелл

— Семестр начинается через неделю, — сказал Фрэнсис Йеомонд, подпрыгивая на кончиках пальцев и затягивая ворот свитера потуже вокруг шеи, поскольку утренний воздух был не только кристально чистым, но и холодным.

— Лично я, — заметил Ричард Кауз, — обнаружил, что очень скучаю по нормальной кровати.

— И Гилари, знаю, сыт по горло тем, что тут творится, — Мальпас выжидающе посмотрел на Клайва Браун-Дженкинса. — Что же мы будем делать?

Клайв Браун-Дженкинс взглянул на него и произнес:

— Я понимаю, что ты имеешь в виду. Поскольку вы, парни, не сумели добыть место в национальной легкоатлетической команде, то вы хотите, чтобы я тоже отказался от попытки заполучить деньги старой леди, ну просто чтобы составить вам компанию. Однако я должен решительно заявить — у меня нет намерения уходить с ринга. Если вы собираетесь поднять белый флаг, то на здоровье. А я остаюсь. — И его крепкая челюсть выпятилась, как таран.

Фрэнсис заухмылялся:

— Старая леди должна быть дома. Все это огромная куча гнилья. Однако если Браун-Дженкинс собирается копаться в ней по-прежнему, то и я так поступлю. Но если этот тип Кост не изменит тон своих замечаний, то следующий прыжок, который я совершу, придется на его жирную морду. Этот тип просто свинья. Хочу сказать, что видел всякое и слышал в свой адрес много разных оскорбительных слов, но этот тип Кост — наглец. Хотя мы здесь не очень надолго, — он негодующе махнул рукой, — однако все же пока тут.

Ричард Кауз, который теперь жевал длинный стебель ревеня, помахал двенадцатью оставшимися дюймами растения.

— Я согласен с кузеном Брауном, — сказал он и повернулся к Фрэнсису Йеомонду. — Должен также признаться, что всякий раз, пытаясь справиться с ядром, которое должен метать под руководством персоны, именуемой Кост, я делаю это под неправильным углом, не той рукой или попадаю не в ту червячную нору. Однако, — Ричард откусил еще два дюйма ревеня и принялся сосредоточенно жевать, — отважных… чав-чав… мужчин не пугают… чав-чав… клевета и испытания, они достойно отвечают на них. Более того, сегодня приезжает сестра, так что я точно останусь, пока она тут не появится.

Мальпас Йеомонд задумчиво посмотрел на одного, затем на другого и спросил:

— Кто-нибудь из вас слышал о пьесе Милна «Свекольная кашица»?[3]

— Не будь таким грубым, Мальпас, мой дорогой друг, — примирительно сказал Ричард Кауз. — Как насчет небольшого завтрака? Законы спорта требуют, чтобы я был сыт.

— Говорю тебе в девятый раз, — воскликнула Присцилла, — что некий человек вошел в мою комнату около часа ночи и кашлянул вполне отчетливо!

Клайв махнул рукой.

— А я говорю тебе девятнадцатый раз, — произнес он, густо намазывая джем на тост, — что, когда я шагал по лестнице примерно в час тридцать ночи, какой-то нахал уперся обеими руками мне в спину и толкнул меня так, что я отскакивал от каждой ступеньки. — Клайв резко перешел к практическим вопросам. — Стань свидетелем моей истории, Присцилла, а я буду свидетелем твоей.

Лицо Присциллы помрачнело.

— Я верю тебе, Клайв, — проговорила она, разглядывая сидевших за столом кузенов. — Некие очень неприятные события произошли в доме прошлой ночью.

— Есть нечто жуткое в этом особняке, — торжественно провозгласил Мальпас и подмигнул Фрэнсису.

— Это не смешно, — заметила Присцилла, наливая себе вторую чашку кофе и добавляя туда сахар с таким видом, что стало ясно — тема закрыта, в обсуждении поставлена точка.

Однако Тимон Энтони легко поменял точку на запятую.

— А я скажу вам в двадцать девятый раз, что настоящая кровь была на наконечниках тех двух копий или, как утверждает Джо Херринг, на одном копье, которое возникло дважды в одном месте. Кровь, ребята, кровь!

Он промокнул губы салфеткой и зловеще взглянул туда, где сидела мисс Кэддик.

— И один из бедных маленьких зайчиков пропал вчера, — добавил он. — Уверен, это зверь Кост съел его, сначала погрузив копье в его нежное тельце.

— А есть еще одна забавная штука, если вы хотите знать, — сказал Клайв Браун-Дженкинс. — Это история старого железного горшка, ну, в данном случае горшком является кресло тетушки. Кто из вас, девушки, брал его для прогулки без десяти час этой ночью? Я был около деревянной калитки водяного парка примерно около часа ночи.

— Вы не должны смеяться над ним, — заметила Присцилла. — Он слышал, как движется кресло. Я — видела.

— Видели его? — заинтересованно спросила мисс Кэддик, и все повернулись к этой тощей, угловатой женщине. — Правда?

— Да, — кивнула Присцилла. — Луна взошла, и я видела отчетливо. Кто-то находился в нем. И некто… мне кажется, что мужчина… толкал его. Оно катилось быстро, а мужчина позади бежал.

— Я знала, что кресло вывозят по ночам. — Мисс Кэддик вздрогнула и повернулась к Гилари. — Я говорила, вы помните?

— Да, вчера, сестра Кэддик, — произнес молодой человек. — Тогда я вам не поверил, уж извините. Милая кузина, простите меня.

— Нет, я не об этом. Факт подтвердился. — Заглянув в чашку, мисс Кэддик допила то, что там оставалось, посмотрела на часы и поднялась из-за стола. — Вы должны извинить меня. Миссис Паддикет захочет пообщаться с кухаркой, и мне придется сопровождать ее, но сначала помочь ей одеться.

— Я расскажу вам другую любопытную историю, — проговорил Гилари, когда мисс Кэддик удалилась. — Я отправился поплавать этим утром. — Он поднял руку, предупреждая волну братских комментариев, что неизбежно последовали бы за этой простой фразой. — Нет, я вовсе не хочу назвать вас грязнулями. Дайте рассказать! Ну, я нырнул чуть глубже, чем обычно, и пальцы мои коснулись чего-то холодного и влажного.

— Ил, — заявил Фрэнсис.

— Нет, это не может быть ил, — возразил Тимон Энтони. — Старая леди велела вычистить все так, чтобы и следа не осталось, а дно засыпать отборным песком. Побывали бы вы тут, когда все это происходило. В пределах ста футов от вышки не должно быть никакого ила.

— Ну, — продолжил Гилари, — на ощупь оно было словно чье-то лицо. Вы знаете, когда играете в водное поло и толкаете лицо противника ступней…

— Что же это за водное поло, в которое ты играешь? — усмехнулся Ричард Кауз.

— Замолчи, Дик, — попросила Присцилла. — Продолжай, Гилари.

— Это было как лицо, которое трогаешь ступней, только тут я схватил рукой, — объяснил он. — И я действительно думаю, что это была рыба.