Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX–XX столетий. Книга VI - Алексей Ракитин

неудивительно, что предприимчивый дедушка Бенджамин умер в 1915 году, отравившись суррогатным алкоголем.

Как это часто бывает, специфические ужимки папаши передались сыну, в данном случае, от деда — отцу Лиды Трублуд. Сейчас нет точных данных об инцесте внутри большой семьи [6 детей!], но исключать таковой нельзя, а скорее даже, можно и нужно допускать вероятность чего-то подобного, поскольку Уилльям Трублуд, папаша Лиды, демонстрировал целый букет антисоциальных наклонностей. Известно, что он неоднократно бросал семью, а потом возвращался, подозревался в мелких хищениях [за что арестовывался полицией], само собой, безудержно пил. Имея склонность к бродяжничеству, он частенько и надолго уходил из дома, то есть его эмоциональная связь с детьми была ослаблена, и мы знаем, что именно такого рода родители склонны к сексуальному домогательству к собственным детям. Непутёвый папаша любил спиртное и не отказывал себе в этом маленьком удовольствии. Ко времени собственной смерти в возрасте 64 лет он стал абсолютной развалиной, близкие не хотели о нём слышать, в результате чего он скончался в доме престарелых, всеми позабытый и отторгнутый.

Помимо алкоголиков, в роду Лиды были и самоубийцы, что для любого человека, даже поверхностно знакомого с психиатрией, является индикатором наследственного неблагополучия душевного здоровья. Один двоюродный дед повесился в амбаре, другой родственник при довольно странных обстоятельствах погиб на охоте, на которую отправился в одиночку. Он умудрился выстрелить в енота из охотничьего ружья настолько неудачно, что попал в собственную голову. В роду было много тюремных сидельцев, по меньшей мере, 3 двоюродных брата героини очерка не просто попадали в тюрьмы, а делали это неоднократно и, возможно, даже с удовольствием, что позволяет их с полным правом считать рецидивистами.

Как видим, семейка, олицетворяющая собой самую соль земли американской, на протяжении нескольких поколений дарила обществу людей антисоциальных и явно не вполне здоровых душевно.

Удивительно то, что на фоне, мягко говоря, яркой родни Лида Трублуд производила впечатление очень приятное и человечное. Эдакий homo sapiens sapiens в стаде бешеных гамадрилов… Насколько мы сейчас можем судить по воспоминаниям людей, знавших её в юности и отрочестве, Лида была живой, общительной и очень милой. Дурная кровь семейки Трублуд как будто бы её не затронула.

Лида Трублуд, по воспоминаниям видевших её в годы молодости, являла собой эталон женской привлекательности.

По-видимому, именно этим объясняется то, что мужем Лиды стал друг её детства Роберт Дули (Robert Dooley). Известно, что Роберт был знаком с Лидой довольно долго, возможно, лет 8—10, он пытался за ней робко ухаживать и вроде бы поначалу не очень удачно. Роберт был невысок ростом и выглядел не очень-то маскулинным на фоне той миссурийской деревенщины, что увивалась вокруг симпатичной девицы. Но в какой-то момент Роб додумался сделать объекту своего вожделения предложение, которого не могли сделать другие ухажёры.

Он предложил Лиде уехать из миссурийских буераков. Лида думала недолго, в Миссури её ничто не удерживало, кроме родственников-алкоголиков, но, как вы понимаете сами, это был не тот клад, за который следовало крепко держаться. Она и уехала!

С этого момента, собственно говоря, и начинается сие повествование…

Роберт и Лида уехали более чем за 1,8 тыс. км на запад — в штат Айдахо, в местечко Твин-Фоллс (Twin Falls), где в то время активно развивалась система ирригации и земельные наделы продавались переселенцам. Сам город Твин-Фоллс был создан лишь несколькими годами ранее — в апреле 1905 года, тамошняя жизнь бурлила и сулила отличные перспективы для всех, желающих заняться бизнесом на новых территориях.

В Твин-Фоллс уже проживало более 5 тыс. человек, имелся телефон, телеграф, работали отделения 3-х банков, имелась больница, зубоврачебные кабинеты, рестораны… В общем, это было очень достойное место на фоне беспросветного миссурийского уныния!

Роберт Дули приглашал свою избранницу отнюдь не на пустое место. В Твин-Фоллс уже обосновался его братишка Эд (Ed Dooley), купивший два участка и построивший первый дом. Предполагалось, что Эд оставит дом Робу и построит новый на соседнем участке, однако компания Роберта и Лиды показалась ему настолько приятной, что он решил никуда не уезжать. И вот так они зажили все вместе — братья Дули и Лида.

Лида сочеталась браком с Робом 17 марта 1912 года, и зажили они всем на зависть жизнью тихой и спокойной. Автор сразу хочет сообщить [дабы исключить всякую недосказанность], что нам сейчас ничего не известно о характере отношений внутри этой троицы, всё-таки длительное проживание двух молодых мужчин под одной крышей с молодой женщиной, женой одного из них, по тем временам не могло считаться нормой. Была ли у них «шведская семья» или вполне себе баптистская, неизвестно, но для настоящего повествования это даже и неважно. Ибо основная интрига, как мы скоро увидим, оказалась завязана отнюдь не на отношения Лиды с братьями Дули.

Твин-Фоллс в первом приближении! В 1910 году, когда был сделан этот снимок, в Твин-Фоллс уже стояли каменные дома, имелись вывески, по широким улицам катались брички и бегали собаки. Помимо этого, в числе неявных благ цивилизации присутствовали телефон, телеграф, почта и отделения банков. Не имперская столица, конечно же, но в сравнении с миссурийскими хлябями — очень даже достойное место.

16 сентября 1913 года у Роба и Лиды родилась дочка Лорейн (Loraine), получившая имя в честь матери Лиды. Всё в жизни вроде бы складывалось хорошо — братья работали на ферме, растили бычков, зарабатывали неплохие деньги, Лида растила ребёнка, Роберт хотел новых детишек.

Однако 17 августа 1915 года Эдвард Дули скоропостижно скончался. Накануне он забил и освежевал бычка, часть мяса отвёз в магазин в Твин-Фоллс, а часть оставил на ферме, забыв спрятать в погреб и не засолив. Мясо за ночь подпортилось, ибо погода стояла очень жаркая, но Эд не захотел его выбрасывать. Решил, что его можно хорошенько промыть с уксусом, сварить, и всё будет хорошо! В общем, пожадничал…

Хорошо, однако, не стало. Не прошло и часа после принятия пищи, как Эд лежал ничком, потел и дрожал. Врач ничем не помог, и через несколько часов молодой сильный мужчина умер на руках Роба и Лиды.

Сообщение об отравлении протухшим мясом не вызвало подозрение коронера — на самом деле это было довольно типичное для тех мест и времени событие. Тем более что случившееся подтверждалось показаниями двух взрослых свидетелей, имевших возможность наблюдать ход событий от их начала до конца — Роберта и Лиды. Коронер указал