Научи меня быть слабее - Виолетта Роман

Принимаюсь за дело. Собираю патроны, складываю в коробку, открыв сейф, помещаю туда оружие.

— А ты меня удивила, — внезапно раздается за спиной низкий голос. Вздрогнув от неожиданности, несколько секунд собираюсь с мыслями. Решаю не показывать ему своего смятения. Повернувшись, одариваю улыбкой, что на меня совсем не похоже.

— Вы меня совсем не знаете, чтобы я вас удивить могла, продолжаю растягивать губы в неестественной улыбке. Опустив глаза, продолжаю собирать вещи.

— Ты права. Теперь ясно стало… Откуда у тебя все это, — тихо произносит он.

— Что?

— Дерзость твоя и непреклонность, — слегка склоняет голову на бок, смотрит на меня, прищурившись.

— Если девушка не прыгает на вас и не отвечает взаимностью, это совсем не дерзость.

Уголок его губ слегка приподнимается. Он смотрит на меня насмешливо, будто я сморозила несусветную глупость. Черт, и как ему удаётся в две фразы выбивать из-под ног всю почву?

— Давно тренируешься? — указывает кивком на автомат.

— С самого детства, — зачехляя автомат, убираю его в сейф. — У девочек куклы, а у меня пистолеты да автоматы. В первом классе сама разобрала и собрала ПМ.

— Маленькая, воинственная, — протягивает не спеша. И эти слова, этот тембр голоса, словно вирус какой, проникают под кожу. Я ловлю себя на мысли, что мне хочется еще. Чтобы он и дальше продолжал со мной игру. Но в то же время понимаю, что творю невозможную глупость, позволяя себя увлечь.

Прячу глаза от его пронизывающего взгляда.

— Вы правильно сделали, что привезли своих людей к отцу. Хороший выбор. Он лучший в своем деле, — спешу сменить тему. Я не должна позволять ему соблазнять меня. Дэн может зайти в любой момент. Да и вообще, нам с этим мужчиной нужно держаться как можно дальше и общаться как можно отчужденней.

— Я узнал об этом полигоне от твоего шефа совершенно случайно. Отец давно этим занимается? — спрашивает Артем.

— Пять лет. Но в этом деле он уже очень давно. Отец полковник МВД в отставке, кавалер пяти боевых орденов. Принимал участие в боевых действиях в Афганистане и Чечне. Участвовал в операциях по задержанию вооруженных преступников и освобождению заложников. Кстати, мой брат вместе с отцом воевал в Чечне. Ваня получил ранения, после чего был комиссован. К ним обращаются с просьбой провести учения все силовые структуры нашего округа, и даже за его пределами. Так что если вам нужен результат, он будет, — наконец-таки осмеливаюсь посмотреть на него. Артем стоит в паре шагов, не спуская внимательного взгляда с меня.

— У тебя очень уважаемый отец.

— Мой отец — герой, — я пытаюсь пройти, но он хватает меня за руку. От прикосновения его пальцев по телу пробегают электрические импульсы. А потом он резко дергает на себя, заставляя меня врезаться в его твердую грудь.

— Не спеши, — шепчет на ухо, обдавая горячим дыханием оголенную кожу шеи. Прикрываю глаза, потому что чувствую, как от этого все начинает кружиться. Его близость, его запах, чувство опасности, которое постоянно меня одолевает рядом с ним — так много эмоций. Хочется прекратить, но в то же время я ловлю себя на мысли, что это пускает адреналин в мою кровь. И, как бы ужасно ни звучало, мне нравится.

— Артём Александрович! — раздается со стороны выхода мужской голос. Резко отпрянув от Серебрякова, пытаюсь перевести дух. Отвернувшись, делаю вид, будто что-то рассматриваю на полке с наградами.

— Да, Влад, — раздается за спиной грозный голос Артема, в то время как ладонь мужчины все еще покоится на моей пояснице.

— Вас там все ждут, — я слышу в голосе охранника неловкость. Просто замечательно, нас увидели посторонние.

— Идем, — произносит он. Его ладонь больше не прожигает мою кожу, я слышу, как он выходит из помещения. А я так и стою с колотящимся в груди сердцем, так и не решившись обернуться к нему.

Серебряков выходит, а я остаюсь одна. С грохочущим сердцем и рваными чувствами. Словно только что в груди что-то взорвалось и разбросало во все стороны дикий коктейль из страха, желания и злости. Осколки этих эмоций царапают нутро, не дают сделать полноценного вдоха, заставляют легкие гореть от нехватки кислорода.

Пытаюсь прийти в себя, прогнать дурман из головы, привести в порядок чувства. Спустя минут пятнадцать, наконец попускает.

Выйдя на улицу, вижу не спеша идущего в мою сторону Дэна.

— Эта диссертация меня добьет, — приблизившись, он притягивает меня к себе в объятия. Вдохнув его запах, наконец-то чувствую, что освободилась от Серебрякова. Глупости какие. И чего я им, вообще, голову забиваю? Ясно ведь, что мужик со мной в кошки-мышки играет. Нужно просто не реагировать.

— Она меня добьет. Про тебя уже молчу, — хихикнув, прижимаюсь губами к его колючей щеке.

— Твой брат сказал, чтобы мы в спортзал шли, — он тянет меня в сторону спортивного корпуса.

В груди снова просыпается страх. Стоит ли мне снова показываться на глаза Серебрякову? Тем более, со мной Дэн. А в следующую секунду одергиваю себя. Хватит бояться. Хватить избегать. Этим я еще больше привлеку его к себе. А мне этого совершенно не нужно. Я должна продемонстрировать этому наглецу равнодушие.

— Пойдем, — киваю, следуя за Денисом. Если выпендрежник Серебряков выйдет на татами с Ванькой, братец надерет ему зад. И на это я посмотрю с огромным удовольствием.

Мы заходим в зал как раз в тот момент, когда на ринге спаррингуются два охранника Серебрякова. Остальные мужчины стоят рядом, следят за боем. Отец дает какие-то команды, делает замечания. Брат стоит рядом с Артемом, о чем-то разговаривает.

Остановившись в самом конце зала, Дэн обнимает меня со спины, положив подбородок мне на плечо, наблюдает за спаррингом.

— Ну что, по расписанию мордобой? — усмехнувшись, произносит Денис. — Я болею за того, с драконом на сиське, — смеется он. Удивленная столь резкой переменой настроения своего парня, повернувшись, удивленно смотрю на него. Дэн с интересом следит за происходящим на ринге. Не решаюсь ничего комментировать, боюсь спугнуть его настрой. Возвращаю внимание к бою.

— Нет, так нечестно. Дракон в два раза больше Красных трусов, — обиженно вздыхаю, бросая лукавый взгляд на Дэна. Мы дружно хохочем, а потом я чмокаю его в губы. Люблю его такого, веселого и остроумного. Хотя душой компании он бывает крайне редко.

Но внутреннее спокойствие рассыпается в прах, словно его и не было, когда я встречаюсь взглядом с Серебряковым. Обернувшись вполоборота, сцепив на груди руки, с каменным выражением лица он смотрит прямо на меня. Его черные глаза расстреливают меня, выпуская пули автоматной очередью. Те свистят, пролетая в миллиметре от моего виска, опаляя кожу лица.

Я хочу отвернуться, разорвать этот контакт, потому что мне снова страшно и неуютно, но он будто гипнотизирует меня. Секунда… две… а потом его губы кривит улыбка. Подмигнув мне, он отворачивается, будто теряет всякий интерес.