Дело Ливенворта - Анна Кэтрин

После того как было покончено с темой, во время обсуждения которой проявилась некоторая резкость характера Молли, она в связи с событиями прошлого вечера заявила, что Ханна мучилась зубной болью два дня или даже больше. Вечером они поднялись в свою комнату, но ночью боль стала настолько невыносимой, что она встала, оделась (здесь последовал уточняющий вопрос, но Молли настаивала на том, что Ханна оделась полностью, включая воротничок и ленту), зажгла свечу и сказала, что собирается идти к мисс Элеоноре за помощью.

– Почему к мисс Элеоноре? – спросил присяжный.

– О, она всегда выдает слугам лекарства и тому подобное.

Когда ее попросили продолжать, Молли ответила, что уже рассказала все, что знала. Ханна не вернулась, и перед завтраком ее нигде не могли найти.

– Вы говорите, она взяла с собой свечу, – сказал коронер. – Свеча была в подсвечнике?

– Нет, сэр, только свечку.

– Зачем ей понадобилась свеча? Разве у мистера Ливенворта в комнатах нет газовых ламп?

– Есть, сэр, но мы их тушим, когда идем наверх, а Ханна боится темноты.

– Если она брала свечку, та должна была остаться где-то в доме. Кто-нибудь видел свечу не на своем месте?

– Насколько я знаю, нет, сэр.

– Это не она? – произнес голос у меня за спиной.

Это был мистер Грайс, и он держал в поднятой руке наполовину сгоревшую парафиновую свечу.

– Да, сэр. Боже, где вы нашли ее?

– В траве на дворе. На полдороге между дверью кухни и улицей, – пояснил он.

Сенсация! Наконец-то улика! Обнаружилось что-то, соединяющее это загадочное убийство с внешним миром. Мгновенно всеобщий интерес переключился на черный ход. Обнаруженная во дворе свеча доказывала не только то, что Ханна покинула дом вскоре после того, как спустилась из своей комнаты вниз, но и что она вышла через черный ход, который, как мы теперь вспомнили, находился всего в нескольких футах от железной калитки на улицу. Однако Томас, которого снова вызвали на допрос, повторил свое прежнее утверждение, что не только черный ход, но и все окна первого этажа утром в шесть часов были закрыты и надежно заперты. Неизбежный вывод: кто-то закрыл и запер их за девицей. Кто? Увы, это стало очень серьезным и важным вопросом.

Но духи лжи, готовя нашу гибель, Сперва подобьем правды манят нас, Чтоб уничтожить тяжестью последствий[6].

Уильям Шекспир. Макбет

Наступившее подавленное молчание нарушил резкий звонок дверного колокольчика. В ту же секунду все взгляды устремились на дверь. Она медленно отворилась, и полицейский, которого час назад столь таинственно куда-то отослал коронер, вошел в гостиную в сопровождении молодого мужчины, которого холеная внешность, смышленые глаза и общий вид человека, заслуживающего доверия, делали похожим на ответственного служащего какого-нибудь солидного торгового дома, кем он, собственно, и являлся.

Пройдя в комнату без всякого смущения (а на него были нацелены полные живейшего любопытства взгляды всех присутствующих), он коротко поклонился коронеру.

– Вы посылали за человеком из «Бонн энд Ко.», – сказал он.

Мгновенное и сильное возбуждение. «Бонн энд Ко.» был хорошо известным оружейным магазином на Бродвее.

– Да, сэр, – ответил коронер. – У нас есть пуля, которую придется попросить вас осмотреть. Вы разбираетесь во всех тонкостях этого дела?

Молодой человек в ответ лишь приподнял бровь и не особенно осторожно взял пулю.

– Вы можете определить, из пистолета какой марки она была выпущена?

Молодой человек медленно покатал пулю между указательным и большим пальцем, после чего положил ее.

– Это тридцать второй калибр. Обычно продается с маленьким пистолетом марки «Смит-Вессон».

– Маленький пистолет! – воскликнул дворецкий, вскакивая со стула. – Хозяин хранил маленький пистолет в ящике своего комода. Я часто видел его. Мы все о нем знали.

Безудержное волнение, особенно среди слуг.

– Верно! – услышал я низкий голос. – Я и сама его как-то видела. Хозяин его чистил. – Это заговорила кухарка.

– В ящике комода в спальне? – уточнил коронер.

– Да, у изголовья кровати.

Полицейский был отправлен осмотреть комод. Через пару минут он вернулся с небольшим пистолетом, который положил на стол перед коронером со словами:

– Вот он.

Тут все вскочили на ноги, но коронер передал пистолет специалисту по оружию, спросив, та ли это модель, о которой он говорил.

– Да, «Смит-Вессон», можете сами убедиться.

И молодой человек принялся осматривать пистолет.

– Где вы его нашли? – спросил коронер у полицейского.

– В верхнем ящике комода, который стоит рядом с кроватью мистера Ливенворта. Он лежал в бархатной коробке вместе с коробкой патронов. Один я принес для образца.

И он положил патрон рядом с пулей.

– Ящик был заперт?

– Да, сэр, но ключ торчал в замке.

Волнение к этому времени достигло вершины. По комнате пронеслось:

– Он заряжен?

Коронер, нахмурившись, взглянул на собрание и с подчеркнутым достоинством произнес:

– Я и сам собирался задать этот вопрос, но сперва должен призвать соблюдать порядок.

Тут же воцарилась напряженная тишина. Всем было слишком интересно, чтобы каким-то образом помешать удовлетворению любопытства.

– Итак, сэр… – сказал коронер.

Человек из «Бонна» вынул барабан и показал коронеру.

– Он рассчитан на семь патронов, и они все на месте.

Вздох разочарования последовал за этим утверждением.

– Однако, – негромко добавил он, быстро осмотрев торец барабана, – из одного гнезда недавно была выпущена пуля, и его зарядили позже остальных.

– Как вы узнали? – вскричал один из присяжных.

– Как я узнал, сэр? – повторил молодой человек, поворачиваясь к коронеру. – Не могли бы вы проверить состояние пистолета? – И он передал ему оружие. – Сначала взгляните на ствол. Он чистый и яркий, нет никаких свидетельств того, что недавно через него проходила пуля, – это потому, что его почистили. А теперь посмотрите на торец барабана. Что вы видите?

– У одного из гнезд тоненькая линия копоти.

– Именно. Покажите это джентльмену.

Пистолет тут же был передан.

– Эта тонкая линия копоти на краю одного из гнезд многое может рассказать, господа. Пуля, вылетая, всегда оставляет такой след. Тот, кто стрелял, знал это, и после выстрела почистил ствол, а вот о барабане забыл.