Дело Ливенворта - Анна Кэтрин
Шрифт:
Интервал:
– Обычные вещи, сэр. Книги, бумаги, перо с засохшими чернилами, графин и стакан, из которого мистер Ливенворт пил вечером.
– Больше ничего?
– Насколько я помню, больше ничего.
– Насчет графина и стакана… – вмешался в допрос присяжный с цепочкой и часами. – Вы говорили, что нашли последний в том же состоянии, в каком видели его, когда оставляли мистера Ливенворта в библиотеке?
– Да, сэр, практически в таком же.
– Однако он имел привычку выпивать целый стакан?
– Да, сэр.
– Выходит, ему помешали сделать это сразу после того, как вы ушли, мистер Харвелл.
На лице молодого человека вдруг проступила холодная, голубоватая бледность. Он вздрогнул и какое-то мгновение выглядел так, словно его поразила ужасная мысль.
– Не обязательно, сэр, – с трудом вымолвил он. – Мистер Ливенворт мог…
Тут он замолчал, как будто был слишком потрясен, чтобы закончить фразу.
– Продолжайте, мистер Харвелл. Что вы хотите сказать?
– Ничего, – ответил секретарь слабым голосом, как будто борясь с каким-то сильным чувством.
Поскольку он не отвечал на вопрос, а просто хотел что-то пояснить, коронер не стал настаивать, но я заметил, как несколько пар глаз подозрительно забегали из стороны в сторону, словно многие из присутствовавших почувствовали, что в подобном поведении этого человека мог скрываться какой-то ключ к разгадке. Коронер, не обратив внимания ни на странности в поведении, ни на всеобщее возбуждение, которые они вызвали, продолжил допрос.
– Когда вчера вечером вы выходили из библиотеки, ключ был на месте?
– Я не обратил внимания, сэр.
– Но предполагаете, что он был на месте?
– Думаю, да.
– Во всяком случае, утром дверь оказалась заперта, а ключ исчез?
– Да, сэр.
– Значит, человек, совершивший убийство, уходя, запер дверь и забрал ключ?
– Похоже на то.
Коронер с серьезным видом повернулся к присяжным.
– Господа, – сказал он, – похоже, с этим ключом связана какая-то тайна, с которой необходимо разобраться.
По комнате прокатилась волна шепота, свидетельствующая о всеобщем согласии. Маленький присяжный порывисто поднялся и предложил немедленно заняться поисками ключа. Но коронер повернулся к нему и тоном, который я бы назвал уничижительным, возразил, что дознание должно продолжаться, пока не будут получены все устные показания.
– В таком случае позвольте задать вопрос, – снова вызвался неугомонный. – Мистер Харвелл, нам сказали, что когда сегодня утром была взломана дверь, то обе племянницы мистера Ливенворта зашли в комнату за вами.
– Одна, сэр. Мисс Элеонора.
– Мисс Элеонора? Единственная наследница мистера Ливенворта? – вставил коронер.
– Нет, сэр. Наследница – мисс Мэри.
– Это мисс Элеонора дала указание перенести тело в другую комнату? – продолжил присяжный.
– Да, сэр.
– Скажите, проходя по комнатам, вы не заметили ничего, что могло бы натолкнуть вас на какие-то подозрения относительно убийцы?
Секретарь покачал головой и с чувством ответил:
– У меня нет никаких подозрений.
Не знаю почему, но я ему не поверил. То ли дело было в тоне его голоса, то ли в том, как он сжал пальцами рукав – а руки часто говорят куда больше, чем лицо, – но я почувствовал, что на это утверждение полагаться нельзя.
– Я бы хотел задать мистеру Харвеллу вопрос, – вызвался один из присяжных, который до сих пор не подавал голоса. – Теперь мы имеем подробный отчет о том, как был найден убитый. Но убийства не совершаются без мотива. Известно ли господину секретарю о каких-либо тайных врагах мистера Ливенворта?
– Нет.
– Все в доме были с ним в хороших отношениях?
– Да, сэр, – с чуть заметной дрожью несогласия в голосе.
– И не было даже намека на размолвку между мистером Ливенвортом и кем-либо из домочадцев?
– Я не готов утверждать это, – ответил мистер Харвелл с несчастным выражением. – Намек – очень тонкая материя. Возможно, пролегла какая-то тень…
– Между мистером Ливенвортом и кем?
Долгое неуверенное молчание.
– Одной из его племянниц, сэр.
– Которой?
Голова секретаря снова вызывающе вздернулась.
– Мисс Элеонорой.
– Как давно вы заметили эту тень?
– Не могу сказать.
– Причина вам известна?
– Нет.
– И насколько сильным было это чувство?
– Не могу сказать.
– Вы вскрываете адресованные мистеру Ливенворту письма?
– Да.
– В последнее время в его корреспонденции вам не попадалась ничего, что могло бы пролить свет на это происшествие?
Казалось, секретарь никогда не ответит. Он просто задумался над ответом, или этот человек окаменел?
– Мистер Харвелл, вы услышали вопрос присяжного? – осведомился коронер.
– Да, сэр. Я думал.
– Хорошо. Теперь отвечайте.
– Сэр, – сказал секретарь, повернувшись к присяжному и глядя ему прямо в глаза. Этим движением он открыл мне свою левую, неприкрытую руку. – Последние две недели я вскрывал письма мистера Ливенворта, как обычно, и не помню ничего, что имело бы хоть какое-то отношение к этой трагедии.
Этот человек лгал, я мгновенно это понял. Сначала его кисть остановилась в нерешительности, потом, когда он принял решение солгать, крепко сжалась. Мне этого было достаточно.
– Мистер Харвелл, раз вы так говорите, разумеется, так оно и есть, – сказал коронер, – и все же корреспонденцию мистера Ливенворта придется проверить на этот предмет.
– Конечно, – беззаботно ответил тот. – Так будет лучше.
Этим замечанием допрос мистера Харвелла на время закончился. Когда он садился, я отметил про себя четыре вещи.
То, что по какой-то неизвестной причине он имел подозрение, в чем не хотел признаваться даже самому себе.
То, что в этом деле каким-то образом замешана женщина, на что указывали услышанные им на лестнице шелест и шаги.
То, что в дом пришло письмо, отыскав которое, можно пролить свет на это дело.
И то, что имя Элеоноры Ливенворт слетало с его уст с трудом, – этот явно невозмутимый человек проявлял нечто сходное с чувством всякий раз, когда ему приходилось его произносить.
Подгнило что-то в Датском государстве[5].
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!