Дальние Тропы - Алексей Рудаков

— Ну и не докладывай.

— И не сообщить не могу, — вздохнул директор, подкладывая руки под голову: — Не сообщу я — так другие…

— Думаешь настучат? — Перебил его техник: — У нас же, вроде, радистов нет, — перешёл он машинально на старый сленг.

— Стукачей? Нет, конечно. А вот интернет этот чертов есть.

— И что?

— Ну — трепать начнут, фотки на фоне этого, — приподняв ногу он несколько раз стукнул каблуком по камню: — Видео снимут — как дырка всё выталкивает. На этом…ммм… Как это… Ну — трубе той выложат.

— На ю-тубе? Пффф… Да там знаешь сколько бреда ежедневно вываливают? И не заметит никто.

— Вот как раз кто надо — заметит.

— Ну, — развёл руками Иван Семенович: — Тогда докладывай. Или… Хм. Смотри, Паш. Мне, чтобы эту хрень очистить, надо два дня. Потом тут Маслов наш танцевать будет. Ему же всё это, — он похлопал ладонью по камню: — Зарядить надо.

— Думаешь получится? — С сомнением в голосе проговорил Павел Викторович: — Что-то я…

— Получится, — рубанул воздух технарь: — Я как черноту эту увидел, тепло идёт, опять же — понял сразу — получится. Как инженер говорю — это, — он погладил камень, на котором сидел: — Чтобы, или чем бы оно не было — исправно!

— Жаль.

— Понимаю. Но смотри. Пусть Игорёк её зарядит. Пусть портал свой открыть попытается. Откроет — мы туда камеру на палке сунем. Вытащим — посмотрим. И вот тогда и доложить наверх можно будет. Разницу улавливаешь? — Покачал он ладонями изображая весы: — Либо ты перепуганный непонятным артефактом директор провинциального НИИ, либо — учёный мирового масштаба, дерзнувший заглянуть в неведомое. А? Паш? Что выбираешь? — Снова покачал он ладонями.

— Вот умеешь ты убалтывать… Камеру-то, где возьмём? У нас нет.

— У внучки одолжу. — Небрежно махнул рукой Иван Семенович: — Включим у нас — пусть всё снимает. Туда сунем, покрутим там секунд десять, и назад. Ну а запись ты уже в РАН пошлёшь. С комментариями — как ты тут героически и всё такое — это ты умеешь.

— Думаешь сработает?

— Уверен. Ладно. Пойду я домой, — потянулся старый технарь вставая и, кивнув на прощание Павлу Викторовичу двинулся прочь, бросив, напоследок, через плечо: — А камеру, если мою, внучкину, то есть, ну — если потеряем, или упрут там, ты мне новую купишь. Цифровую.

— Крохобор, — осуждающие покачал головой директор: — Ради науки… Погоди! Как это — если упрут?! Там??? Кто???

— Мир не без добрых людей, — философски пожав плечами, старый товарищ растворился в ночной темноте.

Следующие два дня — очистка каменных блоков от наслоений шла точно по составленному Иваном Семёновичем плану. Директор не находил себе места, проводя большую часть времени у окна за наблюдениями. Техники, по его мнению, работали крайне медленно, но все попытки ускорить их работу на корню пресекались бдительным дядей Ваней, как из-под земли выраставшим перед директором, стоило только тому появиться у места проведения работ.

За оцепление, где Иван Семёнович раздобыл яркие конусы так и осталось тайной, допускался только Игорь и Василий — молодой техник, чьим хобби и подработкой была видеосъёмка различных мероприятий и торжеств. Скептически кривясь — для фиксации происходящего ему вручили камеру внучки дяди Вани, не позволив притащить своё оборудование — Павел Викторович опасался преждевременных утечек, Василий тщательно снимал весь процесс, сдавая под роспись заполненные материалом кассеты.

Закончив с очисткой первой, левой, колонны рабочие перебрались на соседнюю, а Маслов, взгромоздясь на одолженную у них стремянку принялся торопливо перерисовывать символы первой.

— Как успехи, Игорь Игоревич? — Подошедший к нему директор с трудом сдержал улыбку, видя как дёрнулся от неожиданности глубоко погрузившийся в свои мысли мэ-нэ-эс.

— Ааа… Павел Викторович? — Придерживая рукой едва не рассыпавшиеся листы со скопированными символами, вскочил на ноги тот: — Извините, задумался.

— И над чем?

— Очень странно, — почесав лоб карандашом, он протянул Откусову один из листков: — Смотрите. Символы, что были в книге, я нашёл. То есть выставить любую последовательность — что для зарядки нашего Портала, что для его активации — например в тот мир, куда направлялся караван на втором рисунке, я могу.

— Но?

— Но вторая колонна! Вот! — Он подсунул следующий лист, оказавшийся сильно увеличенной копией рисунка, на котором Игорь, для придания изображению дополнительно чёткости, обвёл все линии ручкой: — Видите? Вторая колонна, — он ткнул карандашом себе за спину, туда, где техники завершали очистку предпоследнего кубооктаэдра: — На ней нет символов!

— Как это нет — вот же они, — кивнул через его плечо на ясно различимые, на уже очищенных плоскостях, символы.

— Да. У нас они есть, а тут — пусто. — кончик карандаша крутанулся над рисунком: — Такое впечатление, что художник забыл их нарисовать.

— Или посчитал их ненужными. Хм… А пустых граней нет? На второй?

— Нет. Они полностью идентичны.

— Очень интересно. Может это намёк? Нам?

— Намёк?

— Ну… Мол не стоит туда лезть? Хотя — тогда бы он и на первой ничего бы не нарисовал, — принялся рассуждать вслух Павел Викторович.

— Ещё непонятно, что с этим сегментом делать, — показывая пачкой бумаг на нижний кубик: — На нём, да вы сами видите. Символов нет. Только дырочки.

— Хм… — Присев на корточки перед основанием колонны, Павел Викторович провёл рукой по тёплой поверхности камня, ощущая накатившее на него нетерпение — сомнений не было — нечто, заключённое внутри, рвалось, спешило, стремилось куда-то, торопясь что-то сделать.

«— Ну… Потерпи ещё немного, совсем немного», — неосознанно, не словами, а чувствами ответил Откусов, в следующую минуту уже укорявший себя за допущенную слабость.

Гладившие ровную поверхность пальцы внезапно ощутили под собой пустоту, отчего Павел Викторович, с которого одним рывком слетело нахлынувшее было умиротворение — то, что было внутри поняло его и, свернувшись калачиком как большой кот, принялось тихонько мурлыкать, терпеливо ожидая исполнения обещанного, невольно вздрогнул от резкого контраста.

— Ага, видите? — Присевший рядом Игорь кивнул на дырку посреди плоскости. Выше отверстия, неглубокого — указательный палец директора погрузился в него чуть больше, чем на полторы фаланги, были вытеснены ещё две точки, только они, в отличие от той, где всё ещё торчал его палец, были совсем мелкими, не более трёх миллиметров, как определил начальственный глаз.

— Если повернуть, — Игорь толкнул блок и Павел Викторович поспешно убрал палец: — То на остальных тоже самое. Почти — меняется только количество точек.

Действительно — пришедшая на смену прежней грань, несла на себе, кроме центрального отверстия целых четыре точки. Следующая — шесть и последняя — одну. Те же грани, что были сверху и снизу имели по три и пять выемок, расположившихся ровным строем над одинаковой на всех плоскостях, центральной дыркой.