Список желаний - Джон Локк

– Хотите бурбон? – спрашивает Джефферсон.

– Нет, спасибо.

Мы сидим молча, а красная подсветка на потолке становится голубой, потом зеленой, потом желтой, а потом снова темно-красной. Впечатляющее зрелище, никогда прежде мною не виданное, но через какое-то время оно надоедает, как фоновая музыка в банке. Разумеется, сидя в лимузине, не обязательно наблюдать за подсветкой. Можно смотреть в окно, что я и делаю, замечая, как мы проезжаем через ворота аэродрома Гленвуд. Вот мы на бетонной площадке, медленно катим к самолету «Гольфстрим», ослепительно белому, с вишневой полосой.

Аэродром Гленвуд? Самолет «Гольфстрим»?

– Куда вы меня везете?

– Попробуйте догадаться.

Я пробую, но на ум ничего не приходит.

– Меня порекомендовала вам миссис Блэнкеншип?

– Кто?

– Уитни Блэнкеншип. Наследница. Богатейшее семейство в Кентукки.

Он пожимает плечами:

– А, вы об этой Уитни Блэнкеншип…

Видя, что я встревожился, он прибавляет:

– Жаль, но не имел удовольствия быть представленным.

– Тогда что, черт возьми, тут происходит?

Лимузин останавливается. Шофер выходит и становится у дверцы со стороны Джефферсона. Тот поворачивается ко мне и смотрит прямо в глаза.

– Буду с вами откровенен, – говорит он. – Сегодня мы не играем в гольф.

– Правда?

Мужчина качает головой.

Я выглядываю в окно и вижу, что кабина самолета открыта и из люка на землю спущен трап. Мужчина в униформе – наверное, второй пилот – неподвижно стоит у трапа и ждет. Чего ждет?

Я снова поворачиваюсь к Джефферсону:

– Думаете, я вот так просто запрыгну в самолет, понятия не имея, куда направляюсь? Я даже вас не знаю!

Джефферсон вздыхает, но ничего не говорит.

– Послушайте, я ценю то, что вы для меня сделали, сохранили мне работу и все такое, но я не могу лететь с вами. У нас с женой планы на сегодняшний вечер.

Мужчина отмахивается от моих слов:

– Вы вернетесь задолго до начала концерта. Более того, вы с Лисси поедете на него в этом лимузине.

Я в полном недоумении. Он знает о концерте? Знает, как зовут мою жену? У меня просто нет слов. Я смотрю в его серо-голубые глаза, на бриллиантовые запонки и думаю, что хотя Джефферсона и не назовешь самым страшным парнем в мире, но в его присутствии мне как-то неуютно.

– Ганнибал.

– Прошу прощения?

– Мы летим в Ганнибал, штат Миссури.

– В Ганнибал?

– Совершенно верно. Сорок минут туда, сорок обратно и два, максимум два с половиной часа там. К пяти доставим вас на стоянку у ресторана, где осталась ваша машина, а в половине шестого вы будете дома. Перкинс заедет за вами в шесть. На шесть пятнадцать для вас заказан столик в «Джузеппе» – поужинаете и поедете на концерт.

– Должно быть, вы шутите! Я не могу себе этого позволить.

– Лимузин мой, а вечером стоимость ужина в «Джузеппе» покажется вам пустяком.

– Неужели? – Я закатываю глаза. – Почему?

– Потому что мы летим в Ганнибал.

– Это вы так сказали.

– Готовы?

– Что там такого, в этом Ганнибале?

Джефферсон стучит в окно костяшками пальцев, и Перкинс открывает дверь с его стороны. Прежде чем выйти из лимузина, Джефферсон наклоняется ко мне и шепчет:

– Ваш миллион долларов.

Самолет набирает высоту. Электронная карта на дисплее показывает нашу скорость, высоту и ожидаемое время прибытия в Ганнибал. Несколько минут назад мне сообщили, что мы направляемся туда, чтобы забрать мой миллион долларов. Все согласно списку желаний, составленному мною в ночь на понедельник.

– Как такое возможно?

– Вы заполнили анкету, – отвечает Джефферсон.

Я сержусь, и это, по всей видимости, отражается на моем лице:

– Вы хотите сказать, что любому, кто заполнит анкету, гарантируется исполнение желаний?

– Нет. Только небольшой доле процента.

– Тогда почему я?

– Желания должны быть исполнимыми.

– Но мой список нереален.

– Почему? – спрашивает он.

– Первый пункт в моем списке – трахнуть Джинни Кидвелл.

Томас Джефферсон скрипит зубами.

Мы приземляемся в региональном аэропорте Ганнибала, где нас ждет еще один длинный лимузин. В Ганнибале холодно, и вдоль взлетно-посадочной полосы лежат остатки недавно выпавшего снега. Мы с Джефферсоном садимся в машину и едем по двухполосной дороге, вскоре выводящей нас на шоссе I-36, поворачиваем налево и набираем скорость.

Для сведения: я не верю, что мы едем забрать миллион долларов наличными. В то же время полностью не исключаю такой возможности, поскольку за прошедший час я выдал ссуду на двадцать миллионов долларов, а также впервые в жизни прокатился в лимузине и полетал на частном самолете. Не знаю, что происходит, но вряд ли это шутка. То есть зачем им столько хлопот ради какой-то шутки? Если это и шутка, то чертовски милая! Раз кто-то так развлекается, я не против, чтобы они разыгрывали меня каждую неделю.

– Вы настроены скептически, – говорит Джефферсон.

– Естественно.

– Я вам хоть раз солгал?

– Партия в гольф.

– Насчет партии в гольф я солгал Оглторпу, а не вам.

Думаю, он занимается казуистикой, но меня больше интересуют деньги.

– Значит, вы говорите, что я вот-вот стану миллионером…

– Именно так.

– В чем подвох?

Он выглядит удивленным:

– Что заставляет вас думать о подвохе?

– Видите ли, если верить дорожному указателю, мы уже в Ганнибале. Вы сказали, мы пробудем тут не меньше двух часов. Чтобы забрать миллион долларов, столько времени не нужно.

Он пристально смотрит на меня.

– Вы догадливы. Возможно, я вас недооценил.

– Значит, подвох все-таки есть.

– Есть.

– Я должен кое-что сделать для получения денег.

– Да, должны.

– На это потребуется два часа?

По его лицу пробегает тень. Я не могу понять, то ли он сердится, то ли ему надоели вопросы.

– Все зависит от вас, – говорит он.

– Сколько времени это заняло бы у вас?