Альтернатива для грешников - Чингиз Абдуллаев

— Вы считаете, что он был связан с бандитами? — уточнилаона.

— Пока мы ничего не знаем, — осторожно ответил подполковник,— возможно, он оказался в квартире случайно.

— Вы считаете, он попал туда случайно? — не унималась та.

— Я не знаю, — Звягинцев затянулся, — я еще не составилопределенного мнения. Во всяком случае, вы можете выключить магнитофон, которыйвы прячете в сумочке. К теме нашей беседы он не имеет никакого отношения. Мы жедоговаривались, что без моего согласия вы не опубликуете ни строчки.

Она покраснела. Потом решительно тряхнула своей короткойстрижкой и, засунув руку в сумочку, выключила магнитофон.

— Я бы все равно ничего не использовала из этой записи безвашего согласия, — оправдываясь, сказала она.

— Надеюсь, — без тени улыбки заметил подполковник, — но влюбом случае это было нарушением нашей договоренности. Мы взяли вас на оченьопасную операцию, — он опять перешел на «вы», и это было признаком охлажденияих взаимоотношений, — позволили участвовать в наших мероприятиях, статьсвидетелем захвата банды преступников, привезли на место происшествия, а выобманули нас, используя наше доверие. У меня есть все основания больше вам недоверять.

— Нет, — попросила она, — я не нарочно. Просто мне хотелосьсделать так, чтобы репортаж по-настоящему получился.

— Для этого вы должны были хотя бы проинформировать нас, —выдохнул подполковник, оглядываясь на дверь. Он разговаривал с ней, не даваявозможности вернуться в комнату. Сверху спускались Петрашку и пожилой человек,сохранивший удивительную выправку. Несмотря на раннее утро, он был тщательновыбрит и даже успел надеть галстук к белой сорочке. Звягинцев невольноулыбнулся. У генерала пограничников была своя многолетняя закалка старой школы.

— Доброе утро, — весело сказал он, — извините, чтопобеспокоили так рано.

— Ничего, — ответил генерал, протягивая руку и сжимая ее вкрепком рукопожатии, — ничего страшного. Я уже проснулся, только вашемутоварищу пришлось подождать, пока я закончу бриться.

— Спасибо вам, проходите в квартиру, — предложилподполковник, чуть посторонившись. Взглянув на часы (было уже шесть часовутра), подполковник достал телефон и позвонил Зуеву. — Как у тебя дела?

— Все в порядке. Вернулись Байрамов и Дятлов. У Влада ничегострашного, сквозная рана.

— Ну, слава Богу. Он в больнице?

— Нет, они вернулись. Нужно видеть, какой у него вид. Нехочет отсюда уходить, ждет, когда ты вернешься.

— А остальные?

— Маслаков звонил из больницы. Он дежурит рядом с раненым. Утого положение хуже: может не выжить.

— Это будет совсем некстати, — пробормотал подполковник, —мне бы очень хотелось, чтобы он ответил на некоторые наши вопросы.

— Аракелов тоже вернулся, — сообщил Зуев. — Нашлиродственников Скрибенко?

— Нашли сестру. Но ее сейчас лучше не трогать, чуть подумав,сказал Звягинцев. — Пусть немного придет в себя, и тогда повезем ее в морг.Звонки какие-нибудь были?

— Два раза кто-то звонил. Я уже просил проверить. Звонили сулицы, из телефона-автомата.

— В шесть часов утра, — задумчиво произнес Звягинцев, —интересные были знакомые у Коробка.

— Я об этом тоже подумал. И еще о Скрибенко. Почему погибшийне боялся встречаться с бандитами в два часа ночи? Неужели они были так тесносвязаны?

Подполковник покосился на стоявшую рядом журналистку,плотнее прижал к уху телефон:

— Это мы будем проверять.

— Представляю, какой будет скандал, — услышал он словасвоего заместителя, — ответственный сотрудник Кабинета Министров оказался ночьюв одной квартире с бандитом-рецидивистом Коробком.

— Ты еще себе не все представляешь, — пробормотал Звягинцев,— оставь кого-нибудь из ребят на телефоне. Возможно, что это их пункт связи.Хотя откуда о нем узнала любовница Коробка, ума не приложу. У тебя есть ееадрес? Нужно будет заехать к ней и потолковать.

— Мне заехать или вы сами?

— Давай лучше ты. Мы уже здесь заканчиваем и скоро поедемобратно на работу. А ты заскочи к этой дамочке. С ней работали ребята изуголовного розыска. Ты ее потряси, пусть скажет, откуда она знала о встрече ипочему решила выдать своего бывшего ухажера.

— Договорились. Вам нужен ее адрес?

— Давай.

— Улица Усачева, сорок два. Звягинцев убрал телефон,взглянул на журналистку.

— У меня есть несколько вопросов, улыбнулась… она.

— Надеюсь, вы не включите магнитофон? — спросил подполковникбез тени улыбки.

— Нет, конечно. Мне интересно, что могло быть общего убандитов с этим погибшим. Судя по всему, он был не особенно решительнымчеловеком.

— С чего вы взяли?

— Когда мужчина не может жить один и нуждается в опеке своейсестры, он не самостоятельный человек, — резонно заметила она.

— Интересное наблюдение, — кивнул подполковник, — мне тожетак показалось. Но в этом-то и загадка. Мы сейчас заканчиваем, — сказал он,демонстративно взглянув на часы, — по-моему, вы можете ехать домой. И незабывайте, что вы дали слово. Ни строчки об этом деле, пока я вам не разрешу.

— А когда вы мне разрешите?

— Через несколько дней, — дипломатично ответил Звягинцев, —договорились?

— Идет, — деловито сказала она, — тем более, что пока писатьне о чем.

Бандитов вы постреляли, а главный свидетель выбросился изокна. Слушайте, может, они держали его в качестве заложника и требовали выкуп?

— У вас бурная фантазия, — улыбнулся подполковник.

— Я просто высказала свое предположение, — пожала она плечами.

Подполковник открыл дверь и поманил к себе Шувалова:

— Возьми такси, поезжай, проводи нашу журналистку домой.Возвращайся.

— Ясно, — Шувалов недовольно кивнул. Ему с самого начала ненравилась эта молодая нахалка, и он не особенно это скрывал.

— Только она сначала подпишет документы в качествесвидетеля, — предложил подполковник, — поторопи Бессонова, пусть заканчивает. Унас еще полно дел в управлении.

Через двадцать минут все спустились вниз, где в машине спалХонинов.

— Сергей, просыпайся, — негромко сказал Звягинцев, — едем наработу.

Хонинов открыл глаза, словно и не спал.