Голубая кровь - Татьяна Васильевна Гордиенко

я. Эта малышка была сестрой-близнецом Эсфири, её звали Эллада. Сверкнул занесённый над нею кинжал, и через секунду голубая кровь залила платье девочки, которая умерла молча. Не знаю, то ли её парализовал страх, и она не могла издать ни звука, то ли это было вызвано врождённым героизмом, но Эллада в те минуты вела себя далеко не по-детски, в ней не было свойственного людям отчаяния, как не усматривалось в ней и стремления жить. Её приёмная мать билась и кричала, но верёвки крепко держали несчастную женщину, осмелившуюся воспитывать двух терианок.

Как только умерла Эллада, и убийцы стали укладывать плачущих и сопротивляющихся девочек в гробы, я услышал вопль протеста и боли, перешедший в предсмертный хрип. Это кричал один из Вампиров. У него в спине торчала стрела, прилетевшая неизвестно откуда и пронзившая его насквозь. На какой-то миг мне показалось, что это гнев Божий и их сейчас всех постигнет неминуемое возмездие и семья Аматы будет спасена, но это была лишь мимолётная иллюзия, и чуда не случилось. На несколько секунд воцарилась тишина. Убийцы смотрели на одного из своих соучастников, бившегося в агонии. Затем предводитель Вампиров приказал скорее покончить с несчастной семьёй и найти стрелявшего.

Но тут произошло то, что я ожидал увидеть меньше всего. Один из Вампиров схватил кинжал и вонзил его прямо в сердце Аматы. Девушка упала у гроба, с благодарностью глядя на человека, сделавшего её смерть быстрой и избавившего её от более страшной участи. Она умерла почти моментально, удар был точным, явно сделанный профессионально. Вампиры не ожидали такого поворота событий, и им это вовсе не понравилось. Их предводитель, что-то сердито крикнув, приказал схватить бунтовщика. Главарь сорвал маску с этого человека, и я увидел… своего сына Эдуарда. Это чуть не убило меня, ведь мой единственный сын оказался Красным Вампиром!

Логвин был уже не просто бледным, а прямо-таки зелёным. С каждым словом своей нелёгкой исповеди он всё больше походил на человека, близкого к помешательству.

Артур молча встал и подошёл к шкафу. Он достал из него первую попавшуюся бутылку, в ней оказалось вино. Ничего не говоря и не проявляя никаких эмоций, Артур налил Логвину стакан вина. Тот залпом осушил его и посмотрел с благодарностью на землянина, но легче ему, видимо, не стало.

— Моего сына спросили, почему он это сделал, — продолжал Логвин, едва ли не выдавливая из себя каждое слова, — и он ответил, что Амата была его невестой, он не мог своими руками закопать её в землю живой. Это привело Красных Вампиров в бешенство, и они несколько раз выстрелили в Эдуарда, он не смог ни защититься, ни убежать. Но, мне показалось, что он принял эту смерть с покорностью, как должное.

Часть меня умерла вместе с сыном, и я до сих пор не могу понять, как я не умер тогда на месте.

Однако и это было ещё не всё. Когда Эдуард упал, Вампиры на мгновение ослабили внимание, и я заметил, как из зарослей между домом и постройками выскочила Эсфирь. Она бесшумно подбежала к ближайшему бандиту, стоявшему к ней спиной, и, быстро, с ловкостью вора, выхватив из его кобуры пистолет, успела скрыться раньше, чем этот человек опомнился и, закричав, бросился в погоню за девочкой, проявившей столь безрассудную наглость. Этот поступок, и правда, свидетельствовал либо о крайней глупости, либо о безграничной дерзости. Сейчас, вспоминая об этом, я больше склоняюсь ко второму, ибо Эсфирь далеко не глупа. Оказавшись под защитой густого леса, где было полно оврагов, Эсфирь выстрелила несколько раз, а стреляла она на редкость точно, и, убив двоих преследователей, скрылась.

Пока половина мужчин преследовала в густых джунглях Эсфирь, другая быстро расстреляла детей, которые, воспользовавшись суматохой, сделали попытку разбежаться, и подожгли родителей.

Несколько минут спустя из леса послышались отдалённые выстрелы и детский крик. Вскоре вернулись остальные Красные Вампиры, сказав, что девочка убита, но им некогда искать её труп, скатившийся куда-то в глубокий овраг. Забрав своих убитых, но оставив моего сына, Красные Вампиры сели на коней, ожидая, когда догорят муж и жена, чьи дети лежали мёртвыми по всему двору. Это была ужасная сцена и я, больше не выдержав, бросился прочь.

Когда я вернулся домой, да и то только благодаря моей лошади, я был близок к помешательству. Жена целый час умоляла сказать ей, что случилось, а я не мог даже слова промолвить. Перед моими глазами стояли дети, которых расстреляли Вампиры, их родители, горящие у столбов, и мой сын. Этот кошмар навсегда, до малейшей подробности, запечатлелся в моей памяти, словно клеймо. Почему мой сын оказался среди Красных Вампиров? Ведь он никогда не был жесток. Я рассказал жене всё, что видел, и, кода наступила ночь, отправился в деревню, чтобы похоронить убитую семью и сына.

Ночь выдалась ужасная. На небе зловеще двигались силуэты чёрных туч, дул сильный порывистый ветер и гремел гром, но дождя не было. На Тере часто бывает такая погода, но в ту ночь в моей душе творилось то же самое. Всё вокруг облеклось будто в траур, казалось мрачным и угнетающим.

В деревне было по-прежнему тихо, так как все жители покинули её и ещё не вернулись. Я приехал на место и, заметив, что коня беспокоит запах крови, я оставил его подальше от дома. Внезапно ветер стих и больше не гремел гром. Кругом воцарилась мёртвая тишина, леденящая душу. Деревья, потрёпанные ветром, выпрямились и замерли. Они были похожи на плакальщиц, которые, увидев человека, прервали свои стенания и плач, чтобы посмотреть, кто пришёл в это скорбное место, и что он будет делать.

Я шёл по траве, залитой кровью убитых детей, и искал своего сына. Он лежал неподалёку от Аматы. Увидев его, я остановился. В моём сердце боролось горе с ненавистью к Эдуарду, как к убийце, и, тем не менее, он был моим сыном, мне стало жаль его.

Вдруг я услышал стон и огляделся. Но вокруг меня, словно на поле брани, лежали только мёртвые. Стон повторился, но этот раз громче, и я увидел, что Эдуард слегка повернул голову. Я бросился к нему, поняв, что мой сын жив. Когда я опустился возле него на колени и положил ему под голову свой плащ, он открыл глаза и посмотрел на меня.

В тот же миг я увидел чью-то тень, которая бесшумно приблизилась сзади. Я подумал, что вернулись Красные Вампиры, и оглянулся. Позади меня стояла Эсфирь. Девочка была жива, но на её голове виднелась