Руби - Вирджиния Клео Эндрюс

– Не сердись за эту историю с Городом сказок и твоей подругой. Я тут ни при чем. Им насплетничал кто-то другой. До встречи в школе, дорогая!

И не успела я открыть рот, как она убежала. Вскоре подъехал Бо, и я села в его машину. По дороге в школу он расспрашивал меня о Дафне. Воспоминания о ее инквизиторском взгляде явно не давали ему покоя.

– После моего ухода она долго тебя донимала?

– Нет. Ей было не до того. К ужину ожидались гости, и она беспокоилась только о том, как их лучше встретить.

Бо вздохнул с облегчением:

– Вот и славно. Кстати, на следующей неделе Дафна пригласила на ужин моих родителей. Кажется, все обошлось.

Однако судьба никак не хотела дать мне передышку от тревог и волнений. Едва переступив школьный порог, я почувствовала, что меня окружает какая-то напряженная атмосфера. Бо твердил, что это всего лишь мои фантазии, но я слишком хорошо видела насмешливые взгляды и двусмысленные ухмылки. Перешептывания за спиной становились все более настойчивыми. Я не могла обманывать себя, приписывая это игре воображения. В середине школьного дня все выяснилось.

На перемене после окончания урока английского языка один мальчишка толкнул меня плечом.

– Прости, – тут же извинился он.

– Ничего страшного.

Я хотела отойти, но он схватил меня за руку повыше локтя:

– Неплохие фотки, правда? Жаль, что ты здесь не улыбаешься.

Разжав ладонь, он показал мне фотографию, сделанную на злополучной вечеринке в доме Клодин. Я совершенно голая, трусики спущены до колен, лицо перекошено от ужаса.

Мальчишка расхохотался и присоединился к своим приятелям, которые наблюдали за нами, стоя чуть поодаль. Тут же вокруг него собралась целая толпа жаждущих взглянуть на фотографию. Я же впала в ступор. Язык отказывался слушаться, не удавалось пошевелить ни рукой, ни ногой. Внезапно к группе хохочущих присоединилась Жизель.

– Надеюсь, ни у кого нет сомнений, что это моя сестра, а не я, – бросила она, взяла за руку Мартина и гордо удалилась.

Слезы застилали мне глаза, все вокруг расплывалось. Бо подбежал ко мне, но взгляд его показался мне испуганным и чужим. Я чувствовала, как внутри у меня что-то с треском надломилось. Неожиданно для меня самой с губ моих сорвался вопль. Я и не думала, что умею так пронзительно кричать. Все, кто был в коридоре, включая учителей, повернулись в мою сторону.

– Руби! – Бо схватил меня за руку. – Прекрати!

Я вырвалась и затрясла головой, будто надеясь, что все происходящее рассеется, как мираж. Кто-то хохотал, глядя на меня, кто-то злорадно ухмылялся. Лишь на некоторых лицах я различила подобие сочувствия.

– Вы… подлые твари, вот вы кто! – визжала я. – Низкие, подлые твари!

Схватив сумку, я бросилась к ближайшему выходу.

– Руби! – кричал мне вслед Бо.

Но я была уже на лестнице. Бо побежал за мной, но я неслась сломя голову, и никто не смог бы догнать меня. Бросившись через улицу, я едва не угодила под машину. Тормоза пронзительно завизжали, но я даже не взглянула в ту сторону и продолжала бежать, не разбирая дороги. Лишь почувствовав, что легкие мои вот-вот разорвутся, а в бок впиваются сотни иголок, я остановилась. Совершенно обессиленная, я рухнула на землю и зарыдала. Мне казалось, рыдания мои не затихнут никогда, так как выплакать нанесенную мне обиду невозможно.

Но все же колодец слез наконец иссяк, плакать я больше не могла и только тихо всхлипывала. В полном изнеможении я привалилась к стволу дуба, закрыла глаза и представила, что вернулась в бухту и теплым весенним днем плыву по каналу на пироге.

Хмурое городское небо исчезло, уступив место ослепительному голубому сиянию. До меня доносились заливистые птичьи трели, свежий ароматный воздух наполнял грудь. Когда пирога подошла к берегу, я услышала пение бабушки Кэтрин. Она развешивала перед домом только что постиранное белье.

– Бабушка! – позвала я.

Она обернулась и увидела меня. Улыбка, осветившая ее лицо, была такой счастливой. И сама бабушка казалась красивой и молодой.

– Бабушка, я так рада, что ты жива, – бормотала я, не открывая глаз. – Хочу домой. Хочу жить в нашей бухте, вместе с тобой. Ты помнишь, нас не печалила бедность, не страшили трудности. Тогда я была счастлива, а сейчас нет. Прошу, не покидай меня. Ты знаешь всякие заклинания, неужели ты не можешь обмануть смерть и вернуться ко мне? Пусть все, что произошло, окажется простым кошмаром. Я хочу открыть глаза и оказаться за ткацким станком, рядом с тобой. Сейчас я сосчитаю до трех и открою глаза. Раз, два…

– Эй! – раздался чей-то резкий голос.

Я открыла глаз, так и не досчитав до трех.

– Что это ты здесь делаешь?

В дверях дома, перед которым я рухнула на землю, стоял пожилой седовласый мужчина с тростью в руках.

– Что тебе нужно? – крикнул он, погрозив мне тростью.

– Ничего, – пролепетала я. – Мне просто захотелось немного отдохнуть, сэр.

– Здесь тебе не парк! И вообще, почему ты не в школе?

– Именно туда я и иду, сэр!

Я поднялась, схватила сумку и побрела прочь.

Дойдя до поворота, я обнаружила, что уже совсем близко от нашей улицы. Когда я вернулась домой, отец и Дафна уже ушли по своим делам.

– Мадемуазель Руби?

Эдгар с недоумением и тревогой смотрел на мое распухшее от слез лицо. На этот раз у меня не было сил притвориться, что ничего не случилось. Сочувственно покачав головой, Эдгар неожиданно произнес:

– Идем со мной.

Миновав коридор, мы оказались в кухне.

– Нина! – окликнул Эдгар.

Нина, хлопотавшая у плиты, бросила долгий взгляд сначала на меня, потом на Эдгара и понимающе кивнула:

– Я сумею ее утешить.

Довольный Эдгар удалился. Нина подошла ко мне ближе:

– Что случилось?

– О, Нина, я так больше не могу! – всхлипнула я. – Она не дает мне спокойно жить. Каждый день выдумывает новые издевательства.

Нина опять кивнула:

– Не горюй. Нина тебе поможет. Мы сумеем это прекратить. Подожди здесь.

С этими словами она вышла из кухни, оставив меня в одиночестве. Я слышала, как она тяжело протопала по коридору в сторону лестницы. Через несколько минут Нина вернулась. Когда она взяла меня за руку, я думала, что сейчас мы пойдем в ее комнату, где она справит какой-нибудь ритуал вуду. Но все вышло иначе. Нина сняла фартук и направилась к задней двери, увлекая меня за собой.

– Куда мы идем? – спросила я, когда мы пересекли двор и оказались на улице.

– К Маме Деде. Тебе нужна сильная защита, очень сильная. Такую тебе может дать только Мама Деде. Но помни, девочка, ты не должна говорить мадам и мсье Дюма о том, где мы были. Ни слова, ясно? – Нина остановилась, глядя на меня в упор своими черными блестящими глазами. – Это будет наш секрет, согласна?