Уездная учительница магии - Варвара Корсарова

— Ланзо держат на разъезде у тоннеля в пяти лигах от Крипвуда. В заброшенной будке обходчика. Когда пойдет поезд, Ланзо прикажут его остановить, пустить по старому пути в лес, в тупик, а потом вскрыть вагон. Ланзо нужно вытащить, пока они не дали ему зелье.

— Как я это сделаю?!

— Я расскажу. Слушайте. Возвращайтесь в Крипвуд. Оттуда попробуйте как-то добраться до разъезда. Он у автомобильной дороги на Шваленберг. Потом... не знаю. Вы ведьма, Одаренная, что нибудь придумаете. А не придумаете — хотя бы доберитесь до Шваленберга и свяжитесь с тамошней полицией. Или дайте оттуда телеграмму в столицу. Из Крипвуда нельзя — донесут.

— Как я вернусь в Крипвуд? Пешком по узкоколейке долго. Я не успею.

— Успеете, если через лес. Я знаю короткую дорогу через мшары. Объясню... Смотрите, сейчас около пяти. Солнце сядет часа через три. Вы доберетесь за час-полтора. Тут всего-то пара лиг, если напрямую. Но сворачивать нельзя — увязнете и сдохнете. Идите на запад, так, чтобы солнце светило вам прямо в левый глаз. Понятно? Дайте нарисую.

Он порылся в карманах, добыл мятый счет из трактира, поднял с земли гнилушку и набросал дорогу грубыми черными линиями.

— Мимо кривой сосны. Потом будет сосна с развилкой наверху. Вот тут дорога через мшары к лесной избушке, где я вас тогда запер.

— Это вы меня заперли в сторожке? Когда был туман?!

— Да, — нехотя ответил Виктор. — Мне велели. Я сделал, как велели. Зачем — не знаю. Наверное, чтобы вы не совались, куда не надо. Или они решили вас к себе прибрать. Вы сбежали, они злились тогда. Но Роберваль вас нашел. Неважно! Слушайте дальше. Вот тут мшары. И тут... не пугайтесь, если увидите болотную образину.

— Кого... увижу?

Виктор глянул на меня хмуро.

— Образину. В болоте живет лесной дух. Он сам как бы из веток, сверху череп. С незапамятных времен тут живет. Остался от Грабба. Но образина встает, скрипит, и все. Если близко не подходить, беды не будет. Тут в лесу много всякого. Духи, привидения, лешии, мертвые. Их много лет назад подняли колдуны Грабба.

— Вы верите в привидений?!

— Как же не верить, когда я их своими глазами видел? Поначалу боялся. Но потом понял, что вреда от них особого нет. И вы не пугайтесь.

— Не испугаюсь.

Я решила не объяснять невежественному и суеверному Виктору природу болотной образины. Я сама еще толком не разобралась в чем дело, но найденная каморка с механизмами и старые чертежи дали мне важную подсказку.

— Эти, которые в особняке, в болота сами не ходят, — продолжал Виктор. — Зачем им? Им не надо. Но они пользуются тем, что местные призраков боятся. Анвил тоже умеет духов призывать. И грозу... Тоже колдун столичный…

Мне хотелось больше расспросить про Анвила. и про Корнелиуса, но было ясно, что Виктор и сам толком мало что знает. В любом случае на расспросы времени нет. Если все так, как он говорит, нужно спешить, иначе Ланзо грозит страшная опасность.

— А вы? Почему вы не идете спасать сына?

Он помотал головой.

— Не могу. Я должен остаться тут, с ними. Меня привезли сюда, но не заперли, знают, что я от них никуда не денусь. Если сбегу, Ланзо не поздоровится. Но они не подумают, что вы отправились за мальчишкой. И вы умеете управлять своим даром. У меня сильный дар, но я… не умею им управлять. Они стараются не связываться с образованными. Вас, ученых колдунов... ну, тех, кто учился в академии, не так-то просто сломать. С нами, необразованными, проще. Они давали мне зелье, и потом один человек как бы забирался ко мне в голову и говорил, что делать. Он только и может, что мысленно приказывать. Но если ему не повинуешься, он сделает так, что ты не сможешь дышать.

— Менталист и странгулятор. Такие Одаренные блокируют импульсы, которые регулируют дыхательные движения. Это редкий дар, тех, кто им обладает, полицейские ставят на специальный учет…

— Сдается, этого не учли ваши столичные полицейские, потому что он служит Химерасу. Когда вы приехали, они к вам приглядывались. Сожгли ваш дом молнией, чтобы выселить вас на окраину, подальше от городских дел. И на окраине до вас было бы легче добраться, коли надо. Но потом они списали вас со счетов. Ну, что еще я должен вам рассказать?

— Как я доберусь до разъезда, где держат Ланзо?

— Наймите в городе повозку, возьмите автомобиль… черт побери, я не знаю! Слышал, к вам приехал из города дядя, богатый и важный. Обратитесь к нему. Он ведь не с ними?

— Нет, он сам по себе... Виктор, вы должны отправиться со мной. Спасти сына. Одна я не справлюсь!

Виктор колебался: он потер затылок, оглянулся и решился:

— Ладно. Идемте.

Но тут на лужайке появился плотный парень и позвал:

— Лукаш! Это ты там в кустах, черт тебя побери? Где ты шляешься?!

Нас заметили! Точнее, заметили спину Виктора. Я стояла за ним, в тени, уборщик и кусты заслоняли меня.

Парень решительным шагом пошел к сторожке. Виктор толкнул меня прочь и торопливо прошептал:

— Я должен вернуться. А вы должны идти. Поспешите, госпожа Верден! — теперь Виктор почти умолял, его губы дрожали, дыхание сбилось. — Скажу прямо, шансов у вас мало, и я не верю, что увижу сына живым и здоровым. Но вы — его и моя единственная надежда. Прошу, сделайте все, что можете... вы натворили, вам и исправлять.

Он повернулся и вышел из кустов.

— Что ты там делал, Лукаш, идиот ты безмозглый?

— Отливал, — буркнул Лукаш.

— Тупая деревенщина! — выругался парень. — Иди сюда! Скоро отправляемся. Не думай сбежать, болван!

Виктор покорно пошел следом. Я осталась одна.

Принять решение следовало быстро. Однако у меня не было времени упорядочить в мыслях то, что вывалил на меня Лукаш. Я терялась в догадках и не могла сделать ни одного толкового умозаключения.

До конца поверить Лукашу не получалось. Школьный уборщик не отличался смекалкой, в голове у него царил кавардак. Он не обманывал меня специально, но мог сделать неправильные выводы.

Невозможно, немыслимо представить, что Корнелиус — правая рука Химераса! Я знала его куда лучше, чем необразованный уборщик, который едва ли перемолвился с ним парой слов. Или же я ни черта не знаю о Корнелиусе? Мне недостаточно того, что я видела?!

Но все же всерьез обдумывала возможность найти хозяина приема и рассказать ему обо всем, что со мной случилось, и обо всем, что я услышала в подвале. Открыть ему глаза на Вильгельмину, на то, что она использует его, играет им, как марионеткой! Но разве можно играть Корнелиусом? Легче поверить в то, что он кукловод.

Поколебавшись, я осторожно выглянула из кустов и увидела Корнелиуса. Он стоял на лужайке в обществе Вильгельмины, незнакомого столичного господина — длинного, худого, со снулым рыбьим лицом, — и мордоворота в костюме официанта. Хмурясь, Корнелиус слушал, что спутники говорили ему поочередно, волнуясь и жестикулируя. Вильгельмина то и дело касалась рукой его плеча и требовательно качала головой.