Карта неба - Феликс Х. Пальма

Они добрались до Хэмптон-Корта, погруженного в странную спокойную тишину, оставили в стороне Буши-парк с его оленями, скачущими под каштанами столь же беззаботно, что и в любой другой день, и, перебравшись через реку, выехали на Ричмондское шоссе. Наконец они разглядели на горизонте холмы, возвышавшиеся вокруг города, и все как один вздохнули с облегчением, потому что агент говорил им, что именно там проходит одна из оборонительных линий, опоясывающих Лондон.

— Десятки орудий установлены там в ожидании противника, — успокаивал их Клейтон. — Треножникам будет весьма трудно прорвать такую оборону.

— Вы по-прежнему думаете, что это марсиане? — спросил его Уэллс. — Мюррей тоже не верит, что это могут быть немцы, однако я…

— Бога ради, мистер Уэллс, что вы имеете против немцев? — перебил его агент. — Уверяю вас, они не виноваты во всех бедах на свете. В любом случае мы не должны, по-моему, терять время на пустые рассуждения о том, кем может оказаться наш враг. Еще несколько миль, и все сомнения исчезнут, как только наша артиллерия уничтожит первый треножник.

— Хорошо бы вы оказались правы, — мрачно произнес писатель.

— Верьте в нашу армию, мистер Уэллс, — был веский ответ агента.

— Хочу напомнить вам, Клейтон, что вы не видели ни единого треножника, в отличие от нас. Мы проехали у него под ногами, пока вы сладко спали.

— Ах, мистер Уэллс, иногда самым жутким оказывается не то, что мы видели, а то, что бываем вынуждены вообразить, — мечтательным голосом возразил агент.

Уэллс раздраженно вздохнул, на мгновение подумав, что было бы совсем неплохо оставить в близлежащем кювете этот неиссякаемый источник бессмертных фраз.

— Так я вас уверяю, агент, что это далеко не то же самое, что побывать на кукольном спектакле, — ответил он, начиная сердиться. — И, разумеется, эти машины вовсе не напоминают кастрюли на ходулях, как сказал тот старик.

— Вы меня убедили, мистер Уэллс, — снисходительно улыбнулся Клейтон. — И должен признаться, что мне не терпится увидеть одну из этих машин. На что же, по-вашему, они похожи?

— Ну… Я бы сказал, что они как…

— Как табуретка для дойки? — неожиданно спросил пленник.

— Можно так сказать, — согласился Уэллс, недовольный вмешательством человека с обезьяньей физиономией.

— А из его верхней части торчит что-то похожее на… на щупальце? — продолжал допытываться тот.

— Ну да, оттуда он выстреливает свой смертоносный луч, — раздраженно ответил Уэллс.

— Тогда плохи наши дела, — заявил Майк, кивая на заднее окошко.

Уэллс и агент одновременно обернулись. И увидели то, что уже некоторое время рассматривал их пленник. За ними, по тому же шоссе, с неуклюжестью паука, которому ребенок оторвал почти все ноги, следовал треножник.

— Вот вам один из них, агент, — буркнул Уэллс.

— Боже правый! — воскликнул Клейтон. На какое-то мгновение агента, казалось, загипнотизировало страшное зрелище.

— Не думаю, что на этот раз вам поможет ваш револьвер… — обреченно заметил Майк.

Не обратив внимания на эту реплику, Клейтон открыл люк в крыше экипажа и крикнул:

— Вы видите, кто следует по пятам за нами, Мюррей? Погоняйте же лошадей! Сделайте так, чтобы они летели во весь опор, черт побери!

Спустя несколько секунд пассажиры почувствовали сильный толчок, заставивший их ухватиться за свои сиденья: это миллионер принялся вовсю нахлестывать лошадей, пытаясь отправить их в полет с помощью кнута. Романтическая прогулка закончилась. Началась отчаянная скачка, чтобы успеть добраться до спасительных холмов прежде, чем их настигнет треножник. Зажатый между Клейтоном и пленником, Уэллс с тоской наблюдал, как треножник длинными прыжками постепенно сокращал дистанцию между ними, и только песок и камни летели в разные стороны всякий раз, когда его могучие лапы погружались в землю. Встретился ли ему на пути караван беженцев? Даже думать не хотелось о том, какая могла произойти бойня, случись эта встреча.

— Быстрее, Мюррей! — завопил Клейтон.

Последовал новый прыжок, от которого задрожало все вокруг, и треножник оказался всего в каких-нибудь двадцати метрах от экипажа. Уэллс смотрел, как раскачивается в воздухе щупальце, и плотная завеса паники начала обволакивать его: он знал, что означает это знакомое покачивание. Писатель обреченно следил, как целится в них щупальце, и готовился умереть в ближайшие секунды вместе с пленником и самым высокомерным агентом Скотленд-Ярда. С такого расстояния треножник вряд ли промахнется. В этот момент послышался сильный взрыв. Но, к удивлению Уэллса, жертвой его стал треножник. Жуткая голова твари заметно задрожала, и часть ее разлетелась на десятки металлических кусков разного размера, засыпавших все вокруг, словно смертоносным градом. Один из осколков угодил в заднюю часть экипажа, от чего тот сразу потерял направление, но Мюррей мгновенно выправил положение. После неожиданной атаки треножник зашатался, но не рухнул. Тут послышался второй разрыв, на сей раз с другой стороны, и треножник вновь затрясся, хотя выстрел лишь слегка задел его правый бок. Уэллс заметил, что щупальце оставило их в покое и переключилось на атакующих — вероятно, это были те самые орудия, о которых говорил Клейтон. Должно быть, они располагались среди деревьев, куда как раз и направлялся экипаж, получивший теперь известное преимущество над своим грозным преследователем. Щупальце произвело выстрел, мощный тепловой луч с тревожным свистом прочертил огненную полосу слева от них, и десятки деревьев взлетели на воздух. У писателя было ощущение, что треножник стрелял наугад, и это позволяло надеяться на благоприятный исход поединка. И тут экипаж, видимо, пересек оборонительный рубеж, потому что они вдруг ощутили, что находятся в зоне боевых действий: вокруг них там и сям стояли десятки тяжелых орудий «Максим», возле которых суетились артиллеристы, и многочисленные повозки с боеприпасами, а за деревьями и утесами пряталось множество солдат, в том числе кавалеристов. Все это производило впечатление беспорядочной суматохи, но Уэллс надеялся, что за ней стоит определенный порядок, поддерживаемый, несомненно, лицом, которое руководит операцией. Миновав последнюю батарею, Мюррей резко остановил лошадей. С удивительной ловкостью он спрыгнул с козел и помог спуститься девушке.

— Как вы там? Все в порядке? — спросил он, стараясь перекричать оглушительную канонаду.

Уэллс, а за ним Клейтон и пленник ответили утвердительно, но из экипажа не вышли, продолжая следить за ходом боя через заднее окошко. Находясь на достаточном удалении от треножника и потому чувствуя себя в относительной безопасности, они наблюдали за тем, как щупальце выстрелило снова, на этот раз гораздо точнее. Под воздействием мощного излучения с полдюжины тяжелых орудий взлетело в воздух вместе с артиллеристами. Многие из них разбились, ударившись о деревья, которые моментально превратились в обугленные столбы, и оттуда повеяло сильным запахом горелого мяса. Но тут тот, кто командовал стрельбой, а возможно, один из артиллеристов, которого вдруг осенило, выстрелил по ногам машины и попал в одну из них, которая тут же с глухим скрежетом разлетелась на куски. Треножник принял позу, напоминавшую коленопреклонение, а затем стал медленно клониться вперед и зарылся своей колоссальной головой в землю всего в нескольких метрах от перепуганных солдат батареи.