Ангелочек - Мари-Бернадетт Дюпюи

— Какой чудесный вечер, правда? — сказала счастливая Анжелина. — Я хочу прыгнуть через костер святого Иоанна. Говорят, после этого дьявол оставляет нас в покое на целый год[46].

— Тогда ты должна подобрать юбки, — посоветовала старая дама. — Шелк и коленкор[47]легко воспламеняются. А я знаю другую легенду: если обрученные прыгают вместе через костер святого Иоанна, то их любовь продлится по меньшей мере один год.

— Поскольку Филиппа здесь нет, я просто избавлю себя от дьявола, — откликнулась Анжелина, блаженно улыбаясь. — Я думаю, мы можем встретить Жанну Сютра. Что тогда скажем ей? Ведь Октавия играла роль бабушки Анри.

— Мы холодно поприветствуем ее, кивнув головой, — предложила Жерсанда. — Если эта дама захочет завязать разговор или проявит любопытство, сделаем вид, что ее присутствие нас тяготит. Доверься мне, Анжелина. Я умею ставить на место любопытных.

Служанка принесла салатницу с пюре и три чашки. Засунув руки в карманы фартука, она немного задержалась.

— Вы не из наших мест, дамы? — спросила девушка.

— Почему же? — ответила удивленная Анжелина. — Мой дядя живет в Ансену. Когда я была девочкой, часто приезжала в Бьер посмотреть на костер святого Иоанна.

Тут служанку позвал другой клиент, и она ушла. Анжелина стала кормить сына пюре. На дороге, ведущей в Масса, заиграла музыка.

— Что это? — удивилась Жерсанда.

— Мы увидим танцоров из Бьера, — объяснила Анжелина. — Вечером будет настоящий праздник. Нам повезло, на небе нет ни облачка. Посмотрите, какое чудесное небо! Солнце зашло, но на западе его лучи еще золотят небосклон, а здесь уже темно.

Веселая труппа выбежала на площадь в сопровождении небольшого бродячего оркестра. Человек десять в воскресных одеждах подошли к липе. На женщинах были широкие красные и голубые юбки. Лифы плотно облегали грудь, а плечи были прикрыты белыми платками с кружевной каймой. К низким узлам волос были приколоты небольшие белые чепцы. Мужчины были одеты в черные муаровые костюмы, белые рубашки и черные круглые шляпы.

— Они будут танцевать рондо[48]! — закричал какой-то мальчик.

— Нет, ремениль, — возразил один из посетителей таверны.

Анжелина вздрогнула, различив среди звуков аккордеона пронзительный голос скрипки. Она тут же подумала о Луиджи. Разумеется, он не был единственным скрипачом на свете, но Анжелина не смогла удержаться и стала выискивать глазами мужчину, игравшего на скрипке. Но жители Бьера настолько плотно столпились около липы, что она видела только головные уборы музыкантов.

— Думаю, они скоро разожгут костер, — сказала она, прижимая сына к груди.

— Да уж, им лучше поторопиться, — проворчала Жерсанда. — Меня клонит в сон. Вероятно, так действует горный воздух. Этот пейзаж немного волнует меня: он напоминает мне Лозер. И я с удовольствием посмотрела бы на знаменитую скалу Кер.

Намек вызвал улыбку у молодой матери, которая никогда не сможет забыть пещеру на склоне скалы. Ведь там родился ее маленький Анри. Октавия притопывала ногой в такт музыке, а ее пальцы отбивали ритм по столу. Для служанки эта поездка в Бьер была своего рода каникулами. Они перенесли ее на более ранний срок, поскольку Анжелина неожиданно вернулась из Тулузы.

— Я тоже буду танцевать, — заявила Октавия. — В молодости я любила танцы.

— Отсюда ничего не видно, — пожаловалась Анжелина. — Надо подойти ближе.

— Я никуда не пойду, — резко сказала старая дама. — Я собираюсь заказать кофе.

В этот самый момент перед навесом проходила Жанна Сютра. Она вела за руку своих внуков, Марию и Поля. Узнав Анжелину, старая кормилица изумленно воскликнула:

— Да это мадемуазель Лубе! И маленький Анри! Как он вырос!

— Добрый вечер, Жанна. Передайте от меня привет Эвлалии, — ответила Анжелина, протискиваясь среди зевак.

Октавия кивнула Жанне, но та не удостоила ее внимания. В тот вечер все хотели насладиться праздником. В полумраке цветастые юбки танцовщиц отбрасывали трепещущие тени, а белые платки ловили первые лучи лунного света. Но если бы с улицы Пра-Безиаль не появилась новая процессия, жители деревни не полностью насладились бы зрелищем. Это пришли дети, юные прихожане епархии. Они рассыпались по площади и высоко подняли факелы, прикрепленные к палкам. Один из детей должен был зажечь огромную кучу из веток и соломы, которая вскоре озарит ночь летнего солнцестояния, посвященную святому Иоанну Крестителю. Некогда, до появления христианства, это был языческий обряд, благославляющий будущий урожай. Огромные костры разгорались одновременно во многих областях Франции в честь победы тепла и света над тенями зимы.

— Я не думала, что будет столько народу, — призналась Анжелина Октавии. — Я не могу поставить Анри на землю, его затопчут.

— Ты права. Дай мне его, если устала.

— О нет! Я могу без устали держать его на руках. Да, мой малыш?

Ребенок радостно засмеялся. Оживление на площади его забавляло, и он не знал, в какую сторону смотреть.

— О, это мелодия бурре! — воскликнула Октавия.

Теперь они могли видеть, как танцоры, подняв руки вверх, ритмично притопывают ногами. Их сабо издавали четкий звук, приятный на слух. Анжелина заметила, что скрипка замолчала. «Вряд ли это Луиджи, — думала она. — Я ошибаюсь. А если это он? Либо он меня увидел и убежал из страха, что я его выдам, либо прячется, чтобы потом напасть на меня».

— Октавия, — громко сказала Анжелина, — возьми малыша. Я хочу кое с кем поздороваться. Главное, хорошо следи за ним!

Служанка взяла ребенка, не задавая лишних вопросов. Какая-то женщина рассказывала, что мэр хочет устроить фейерверк. Анжелина с сожалением отошла в сторону, но ей необходимо было успокоиться или посмотреть опасности прямо в глаза. Присутствие двух жандармов, стоявших на посту около булочной, придало ей уверенности. «Если я встречу этого проклятого акробата, то по его лицу пойму, виновен он или нет. Но это может быть и порядочный местный житель, который умеет играть на скрипке…»

Анжелина обошла площадь и оказалась рядом с дверью церкви, выходившей на боковую улицу. Парочки ворчали, потому что она мешала им. Нарядно одетые холостяки поглядывали на Анжелину и отпускали вслед сальные шуточки. Она напрасно вела поиски. Все мужчины были одеты в черное, а шляпы затеняли их лица. К тому же светильники освещали только танцоров, все остальное тонуло во мраке.

«Неужели я сошла с ума? — подумала Анжелина после долгих поисков. — Порой я слышу, как играет скрипка, но, когда оказываюсь рядом с этим местом, она замолкает!» Анжелина отказалась от своей затеи и решила вернуться к Октавии. Толпа медленно направлялась к общинному лугу вслед за кюре и старым ризничим Базилем. По дороге Анжелина столкнулась с Жерсандой же Беснак, шедшей рядом с Октавией. Возбужденный Анри что-то лопотал, показывая на звезды.