Обрученные Венецией - Мадлен Эссе

– Она – никто в этой стране. Здесь ее никогда не примут, неужто ты не понимаешь. Или же у тебя имеются документы, подтверждающие ее родословную? Они, вероятнее всего, сгорели в пожаре вместе с герцогским имуществом…

Адриано понимал, что в действительности для восстановления документов ему необходимо было бы обращаться в генуэзские инстанции, а, следовательно, о спасении Каролины станет известно.

– Прости, друг, но ты ничуть не думаешь о последствиях, которые повлечет за собой твой брак. Или ты сам сдашь обязанности сенатора в мою пользу, – с этими словами глаза Паоло хитро блеснули, – или я вынужден буду вмешаться.

– Что? Я… я ведь даже не получил эту должность в наследство от отца, а заработал ее своим трудом… – Адриано смотрел в глаза друга испепеляющим взглядом. – И потом… Паоло, ты не забыл о нашем сотрудничестве на протяжении долгих лет?

К акое-то время ты был моим доверенным лицом во всех государственных и международных делах… Напомню, что это я ходатайствовал о включении твоей персоны в правительственные органы! И именно с моей помощью ты стал членом Большого совета, позволь тебе напомнить.

– Не лукавь, друг мой! Ты умудрился получить свой титул после выгодного брака с римлянкой. После заключения второго брака ты потеряешь все…

– Ты – предатель! – с ненавистью промолвил Адриано, разочарованный словами друга.

– Ты заметил, что многому меня научил, – произнес с кривой улыбкой Паоло. – Очевидно, и этому тоже.

С этими словами он удалился из кабинета, распахнув широко двери, даже не заметив, что едва не прибил ими стоящую рядом Каролину, которая по случайности слышала всю беседу мужчин.

Она несмело вошла в кабинет Адриано и увидела его сидящим за столом, обхватившим руками свою голову. Каролина плотно прикрыла дверь и подошла к нему ближе. Он услышал шорох ее платья и поднял глаза. Его лицо засветилось счастливой улыбкой, будто сейчас ничего не произошло, и он бросился к ней, всем сердцем желая заключить ее в свои объятия.

– О, с каким нетерпением я ждал этого восхитительного момента! – Адриано осыпал ее лицо поцелуями, нежно поглаживая бархатистую кожу.

– Я не могла общаться с твоей кузиной, – прошептала Каролина, отдаваясь его нетерпеливым ласкам. – Я была невнимательна и совершенно не слышала ее слова. Местре проплыл в моей памяти, словно в тумане. Мои мысли поглощали лишь воспоминания о вчерашнем вечере.

Он оторвался от поцелуев и нежно сжал в своих руках ее покрасневшие щечки.

– Может ли любовь так поглощать человеческую душу?! – выдохнул он и, заметив, как ее глаза поразили счастливые блики, прикоснулся к ее алым устам.

– Адриано, что с тобой будет?

Он отпрянул и заметил ее беспокойство, вызванное отнюдь не страстными ласками.

– Я буду наслаждаться твоими чувствами… Если ты позволишь, разумеется, – шутливо произнес он.

– Нет, Адриано, чует мое сердце, что я погублю тебя, – ее глаза наполнились слезами.

– О, нет, моя дорогая, – рассмеялся он. – Такого зверя, как я, погубить невозможно.

– Адриано, перестань отшучиваться! – ее голос дрожал, едва подавляя рыдания. – Я слышала ваш разговор с Дольони! Я никогда себе не прощу, если тебя обвинят…

– Никто меня ни в чем не обвинит, милая Каролина, – ответил с уверенностью он. – Хотя твое беспокойство вполне оправдано… Vulgare amici nomen, sed rara est f des[16].

– И что же нам делать?

– Все решится в тот момент, когда я сдам полномочия сенатора, – в его голосе чувствовалось поразительное спокойствие.

– Я не могу тебе этого позволить! – отчаянно воскликнула Каролина.

Он заключил ее в свои объятия.

– Я прошу тебя, не плачь, пощади слабое мужское сердце. Я с трудом переношу женские слезы, – с этими словами он протянул ей свой носовой платок. – А теперь присядь, сердце мое, и послушай меня. Сдаваться без боя я не намерен, и кое-что попытаюсь сделать. В первую очередь нам необходимо срочным образом восстановить твои документы, иначе тебя могут объявить самозванкой. Это произойдет в случае, если Дольони наду мает вмешаться. В чем я сомневаюсь, но, тем не менее… Я не говорил тебе об этом, но уже готовил документы на опе кунство. Все, что мне необходимо, – это твое письменное согла сие.

Каролина знала, что юридически эти формальности необходимы ей. Но о том, что Адриано оформил на нее опекунство, она не знала.

– Адриано, посуди сам: моя собственная сестра готова на убийство, чтобы угодить своему супругу. И уж я-то знаю, что совесть ее мучить в этом случае не будет. Твой друг Паоло показал только что свое истинное лицо, и, если ему достанется должность сенатора, поверь мне, он не остановится. Только тогда, когда он придет в твой дом со стражей, у тебя не будет полномочий, чтобы отстоять себя и меня. Поэтому полагаю, что инсигнию с орденом сенатора тебе лучше оставить при себе, мой милый.

Адриано уловил глубокий смысл ее слов и только сейчас смог оценить качество ее гибкого ума. Странно, что он сразу об этом не подумал.

– И еще, по поводу опекунства. У меня есть тетушка Матильда, которая безумно меня любит. Она сможет стать поручителем во всех необходимых документах. Такая ситуация была у моей кузины, дочери брата моего отца, когда та осталась сиротой. Я не писала ей до сих пор только потому, что не знала, как это сделать. Представить трудно, как она пережила мою мнимую гибель. Тетушка сможет оформить подтверждающую бумагу о том, что я ее племянница. А тот факт, что она флорентийка, как нельзя кстати отразится на нас. Детали нам необходимо уточнить у нотариуса.

– Ох, я уже слышал о ней от тебя. Она ведь и впрямь флорентийка!

– Вернее сказать, она гражданка Флоренции, но по происхождению – генуэзка. Матильда – старшая сестра моего отца. В свое время, когда герцог да Верона, мой дед, выдавал ее замуж, она закатила скандал, выдвинув требование найти ей в пару флорентинца, что, позволь отметить, являлось выгодной партией для Генуи. Как потом призналась сама тетушка Матильда, сделала это она лишь потому, что Флоренция ей приходилась более по нраву. И Матильда утверждает, что жизнь в этой державе стала для нее куда красочней, чем в обыденной и лишенной торжественности Генуе.

Адриано улыбнулся, понимая теперь, в кого пошла его возлюбленная своим сильным характером.

– Поразительно… «красочная жизнь», – иронично промолвил он. – Отчего же ты уверенна, что эта твоя тетушка пойдет на данные действия и оставит сведения о твоем спасении в тайне?

– Тетушка Матильда души во мне не чает с моего детства, как только стало понятно, что взбалмошным характером я пошла в нее, – уста Каролины расплылись в улыбке воспоминаний. – Изольду она не любила и всячески старалась уберечь меня от ее издевательств. Уверена, что когда она узнала о трагедии, то больше всех горевала обо мне. Можешь даже не сомневаться, Адриано, что известия о моем спасении невероятно обрадуют ее сердце.