Отряд особого назначения. Диверсанты морской пехоты - Макар Бабиков

В одну из таких поездок Лингвал привез необычайное сообщение. В местечке Форше — в северной оконечности острова Квалей раскрыта группа английских разведчиков. Выдали их гестаповцам местные квислинговцы. Всех разведчиков и тех жителей, кто им помогал, расстреляли. Около 120 норвежцев содержатся под арестом и ждут наказания.

В середине июля к причалу в поселке подошли два немецких катера. С них высадилось полтора десятка солдат — все они, как потом стало известно, прибыли с фронта на Лице, и двадцать пять гестаповцев. Разведчики в это время находились в доме Антона Нильсена. В горы уходить было поздно. Они едва успели налегке выскочить и по берегу озера, а иногда и вброд по воде выбрались из поселка, ушли на другую сторону озера и там спрятались в кустах. Арнульф Матисен забрался в узкую расщелину между валунами.

Немцы обшарили все дома и постройки, прочесали округу, ходили совсем близко от разведчиков, ребята даже слышали, как солдаты о чем-то разговаривают между собой, но нагромождения больших валунов удачно спрятали их от ищеек. На ночь немцы остались в поселке, разошлись по домам, выставили посты, а по улице до утра непрерывно ходил патруль. О возвращении в селение нечего было и думать. У разведчиков было с собой только оружие. С утра немцы снова пошли в горы, но в противоположную от ребят сторону. Оставшиеся в поселке поисковики установили радиопеленгатор и стали прослушивать эфир.

Жители Бак-фьорда понимали, что надо как-то помочь попавшим в беду. Они снарядили бот, как бы собираясь ловить рыбу. Вместе с сетями и своей спецовкой прихватили одежду и продукты для ушедших. Целый день ходили по фьорду на боте, в разных местах забрасывали сети, иногда подходили к берегу. Они сумели сказать разведчикам, чтобы ждали их до вечера. Когда стемнело, приняли их на борт и переправили в Кюль-фьорд. Оттуда беглецы пешком ушли в глубь материка километров на двадцать и там в горах укрывались пять дней. Как только немцы убрались из поселка в Тромсё, жители известили разведчиков, и те смогли вернуться назад.

В последних числах июля им снова пришлось уйти в горы. На этот раз друзья Нильсенов позвонили из другого селения по телефону и предупредили, что отряд немцев вышел на поиски их из Лилле-фьорда на Порсангер и на Хоннингсвог, намеревался быть и в поселке, где обосновались разведчики. Им пришлось снова уйти в горы и пробыть там целую неделю.

Август работали спокойно, никто их не тревожил. Видимо, гестаповцы после безуспешных поисков посчитали, что группа либо успела уйти с этого побережья, либо радиопередатчик работал откуда-то с моря.

База настойчиво продолжала интересоваться Хаммерфестом. Их норвежские друзья еще несколько раз побывали в городе. Они засекли точные места зенитных батарей, узнали, где находятся склады торпед и боеприпасов, обнаружили две ранее неизвестные береговые батареи, но выяснить, какого калибра орудия и количество обслуги, не смогли. На плане города в штабе в Полярном появились пометки, показывающие, где стоят казармы и бараки, в которых расквартирован двухтысячный немецкий гарнизон. Радиограммы давали короткие, чувствовали, что немцы тщательно следят за эфиром. Для радиопередач забирались в горы, иногда на боте ходили вдоль побережья, высаживались в укромных бухтах и оттуда стучали на ключе.

К концу августа удалось добыть сведения о всех немецких гарнизонах в ближайшей округе, где и сколько стояло вражеских солдат, на каких островах они располагались, где разместились штабы.

4 сентября разведчики передали на базу очередную радиограмму. Через два часа в фьорд вошел обыкновенный рыбацкий бот, каких по прибрежным водам плавают десятки, и направился в сторону пристани. Тревожных сигналов ниоткуда на этот раз не поступало. Богданов и Сизов были в доме Антона Нильсена, Матисен — у Лингвала. Как только бот причалил к пристани, с него высадилась группа немцев и бегом кинулась в селение, к дому Нильсена. Уходить было поздно. Сначала Сизову посоветовали бежать, он было и бросился, но его тут же вернули назад.

Хозяева успели спустить их в подвал, что был под коридором дома. На люк положили доски, а сверху Астрид и Юнетта поставили большой деревянный обрез от бочки. Женщины налили в него воду и затеяли стирку, рядом набросали белье, одежду.

Немцы в это время уже подошли к их дому и через двор направились к крыльцу. Несколько человек остались на улице, наблюдали за домом и за постройками снаружи, остальные вошли в дом и начали обыск. Перевернули все вверх дном, стучали по стенкам, по полу, заглянули на чердак, сходили на скотный двор, на сеновал, обшарили все закутки. Брат хозяина Эдмонд ни на шаг не отставал от немецкого офицера, с виду услужливо показывал все, что тот требовал, а сам тайком ощупывал висящий на ремне под свитером нож. Офицер подошел к четырехлетней дочери Эдмонда и стал спрашивать ее про чужих людей в их доме, но маленькая Нильсен ничего не сказала ему о посторонних.

Возле постовых на улице крутились Антон, его жена, дочь Астрида и сын Селькир. Магнар и Юхан спустились на причал и прошли на бот, на котором появились немцы.

Никого не найдя, ищейки отправились с обыском в следующий дом. За это время Арнульф успел скрыться из поселка и уйти в горы. Немцы походили по окрестностям, но так никого не нашли, вернулись на причал и ушли в Хавесунд.

После этого случая они больше ни разу не искали разведчиков, а те продолжали свое опасное дело, держали связь с друзьями в округе, сведения передавали за море на базу. Отметили годовщину своего пребывания на норвежской земле.

С Квалея пришла печальная весть: на острове обнаружили двух советских разведчиков, донесла об этом гестаповцам местная жительница. О гибели товарищей и фамилию доносчицы сообщили на базу.

Но вскоре оттуда пришло другое известие. На острове удачно высадился еще один разведчик, он попал к верным людям, те надежно спрятали его.

Когда началось большое наступление советских войск на севере, разведчики были в боевой готовности, спали попеременно, вахту несли без перерыва, боялись пропустить что-нибудь важное или чтобы их самих не застали врасплох.

Наступили тревожные дни. Немцы, отступая, угоняли за собой население, жгли и взрывали поселки, не оставляли даже отдельные дома, что приютились в разных местах по побережью, уничтожали военные сооружения. Артиллерийские установки разбирали, тяжелое оборудование с береговых укрепленных пунктов сняли, вывезли и часть боеприпасов. Все, что не могли взять с собой, взрывали и предавали огню. Все линии телефонной связи разрушили, столбы свалили. Последними жгли Хаммерфест, Хоннингсвог, Хавесунд.

Западный Финмаркен опустел, людей в селениях почти не осталось. Так было по всему побережью. Ни поездок, ни телефона, ни почтовой связи между восточным и западным Финмаркеном не стало. Правда, до населения дошли вести о том, что после освобождения Киркенеса советские войска пошли дальше на запад, освободили Хебугтен, Мункельвен, Нейден, что русские десантники высадились на Варангер, были в Вардё и Вадсё.

Те из жителей, которых не успели угнать оккупанты, постарались уйти в горы и укрыться там. Разведчики убедили их не дожидаться, когда немцы нагрянут к ним и учинят расправу, а отойти в глубь материка, подальше от дорог и от берега. Собрав имущество, попрятав в укромных шхерах свои рыболовные суда, они пешком двинулись по горным тропинкам, угнали скот. Там построили себе землянки и жили три недели. Когда стало известно, что немцы из северной Норвегии ушли, решили возвратиться к своим домам. С ними же вернулись разведчики. Они помогали своим норвежским друзьям устроиться на зиму, наблюдали за морем и воздухом, узнавали, что делается в других городах и поселках, следили, не появятся ли немцы вновь.