Прости за любовь - Федерико Моччиа

она протягивает ему две палочки, упакованные в бумагу.

– Ты с ума сошла!

– От тебя!

Алессандро вынимает палочки.

– А ты не ешь?

– Потом, мой господин…

Алессандро смотрит на суши, потом – на сашими. И не знает, с чего начать. Все такое аппетитное…

– О… Начинай, Алекс! Я же голодная!

Алессандро качает головой:

– Ты редчайший экземпляр гейши-зануды, – и принимается есть как настоящий Алекс-сан.

Он пробует всего понемногу, то и дело кладя Ники в рот кусочки. Ники радостно улыбается и наливает в бокалы пиво «Саппоро».

– М-м-м… очень вкусно. Ты все великолепно продумала, Ники! Мне так все понравилось, лучше не придумаешь!

Ники склоняет голову набок.

– Серьезно? И ты простишь Андреа Солдини?

– Он у меня повышение получит.

Ники смеется. И, взяв его за руку, ведет в гостиную.

– Вот, держи. – Она протягивает ему записку.

Алессандро разворачивает ее и читает: «Я хотела бы, чтобы это был самый лучший день рождения в твоей жизни. Даже лучше тех, которые мы отпразднуем вместе. И еще я хотела бы, чтобы каждый день был бы для нас маленьким днем рождения, таким сказочным днем. Я хотела бы так и жить с тобой, как в сказочном сне, и никогда не просыпаться. С днем рождения, любовь моя!»

Алессандро сворачивает записку. Глаза его блестят от радости.

– Скажи мне, что это правда, что я не сплю. И главное, обещай мне, что не врежешься ни в кого другого…

Ники радостно смеется и, взяв Алессандро за плечи, ведет его куда-то:

– Иди сюда… это тебе.

Огромный пакет стоит в углу комнаты.

– Но как ты его затащила?

– Не спрашивай. У меня спина разламывается… Давай, разверни его!

Алессандро начинает разрывать бумагу.

– Знаешь, вообще-то мне твои соседи помогли!

– Да ты что? Тебе удалось задействовать соседа, который обычно меня закладывает и вызывает карабинеров? Ты обладаешь особой властью… – Алессандро уже развернул упаковку и, увидев подарок, лишается дара речи. – «Море и скала», скульптура из Фреджене… Но сколько же она тебе стоила…

– Она тебе так понравилась. А ты, как я посмотрю, вовсе не креативный директор, а счетовод какой-то… Когда хочешь сделать какой-то подарок, не думаешь о деньгах. Конечно, этим летом мне придется работать у Мастино спасателем, официанткой и еще чем придется, но зато как приятно, что она будет у тебя в гостиной, – это никакими деньгами не измерить…

Алессандро растерянно смотрит на скульптуру.

– Что, не нравится? Можешь поставить ее в ванну, или на кухню, или вынести на террасу, или даже выбросить. Это твой подарок!

– Ты что, мне она очень нравится, это самый прекрасный подарок из всех, полученных мною до сих пор. Я часто о ней думал. Но мне тогда показалось, что Мастино никогда с ней не расстанется.

– Мне – тоже, и поэтому, на всякий случай, я купила тебе вот это. – Ники вынимает из кармана небольшой пакетик. – Держи. Это был подарок тебе.

– Ники, это уж слишком! Могла бы попридержать до другого праздника!

– Вот уж и впрямь – счетовод. Чувств. На другой праздник будет другой подарок. Открывай и ни о чем не думай!

Алессандро разворачивает подарок:

– Цифровая камера! Красивая!

– Да, и, когда мы в следующий раз поедем в Диснейленд, у нас не будет проблем! Да и вообще, у такого креативного директора обязательно должен быть фотоаппарат! Ведь тебе в любую минуту может прийти идея, и ты – щелк!

– Встань-ка рядом со скульптурой, надо это все обновить!

Она обнимает скульптуру, Алессандро наводит на нее фотоаппарат.

– Вот, смотри. Можно назвать это «Море, скала и… любовь».

И они целуются.

– Когда тебе надо домой?

– Сегодня я могу не возвращаться: я сказала, что буду делать уроки с Олли и останусь у нее ночевать.

Алессандро улыбается:

– Видишь, как иногда хорошо, что надо делать уроки…

Глава девяносто третья

Позже. Ночь. Глубокая ночь. Огни погашены. Откуда-то с моря дует легкий ветерок. Полная луна освещает террасу. В полутьме комнаты Алессандро смотрит на спящую Ники. Какая все-таки странная жизнь. Я здесь, мне только что исполнилось тридцать семь лет, я отпраздновал день рождения с девочкой, которой едва исполнилось восемнадцать. А ведь я собирался жениться. И вдруг ни с того ни с сего я остался один. Сегодня Елена даже не удосужилась поздравить меня: ни звонка, ни сообщения. И сейчас моя жизнь настолько запутанна, настолько непонятна, есть даже риск оказаться в Лугано… и все же я счастлив.

Алессандро смотрит на нее внимательно. И мое счастье зависит от нее. От тебя. Но кто ты? Можем ли мы с тобой действительно прожить как в сказке? И не надоест ли это тебе? Тебе еще столько всего предстоит, что у меня уже позади. Ты еще, может быть, встретишь парня забавнее меня. Моложе меня. Который будет водить тебя на дискотеку, где вы будете танцевать до четырех часов утра, болтая о всякой ерунде.

Ники поворачивается с боку на бок. Как будто услышала эти мысли. Переворачивается на живот, смешно поджимая под себя ноги. И тут вдруг Алессандро осеняет. Четкая, ясная идея. Он быстро слезает с кровати и берет фотоаппарат, подарок Ники. И фотографирует ее, освещенную луной. Клик. Он ждет. Ники снова ворочается. Еще раз – клик. Снова ожидание. Тишина. Ночь. И снова клик. Клик, клик. Проходит еще полчаса, и снова клик, клик. Клик. Он идет к компьютеру и скачивает фотографии. И сохраняет. Он открывает фотошоп. Делает более светлым фон, что-то изменяет, что-то рисует. Восход солнца. Он идет на кухню и варит себе кофе. Возвращается к компьютеру и снова работает. На часах девять, когда он наконец заканчивает.

– Любовь моя, просыпайся.

Ники поворачивается в постели. Алессандро ей улыбается:

– Девять часов. Я принес тебе завтрак.

Рядом с кроватью на тумбочке дымится кофе, стоит йогурт, апельсиновый сок и круассаны.

– Ой, ты что, выходил уже? Когда же ты встал?

– Я не спал. Я смотрел на тебя.

– А что я такого делала?

– Ты вдохновляла меня. Идем.

Ники отставляет стакан и встает с постели. Она идет за Алессандро в гостиную. И глазам своим не верит. На стене висят четыре огромные фотографии: это она, спящая в самых странных позах.

– А… а в чем дело?

– Ни в чем. Просто ты так спала…

– Я вижу, но это же просто кошмар! Наверное, мне было плохо после суши, посмотри: я вся перекрутилась, наверное, кошмары снились…

– Не знаю. Но ты подтолкнула меня на одну идею.

Алессандро подходит к