Время жестоких чудес - Артем Лунин

Он осекся.

– Договаривайте уж, – усмехнулся Матис. – А мы тут с новобранцами и баирами.

– Сэнир стратиг, с каких пор недоучки участвуют в войнах? У нас достаточно и подготовленных командиров, и войск, которые можно снять с границ безо всякого риска, мы бы просто задавили их числом!

Стратиг покосился в сторону. Ирек смутился и замолчал.

– Я и сам не понимаю приказов, – сказал после продолжительного молчания стратиг. – Но я не обсуждаю их, империя превыше всего. Если мне приказали штурмовать с кучкой необученных сопляков эти дурацкие укрепления, я буду это делать, каким бы бредом это ни казалось.

Кстати, насчет недоучек. Один баир участвовал в обоих штурмах, врывался в крепость и оставался жив и относительно цел. Я бы хотел, чтобы вы, патэ, приняли экзамен и посвятили его в сампо.

– Кажется, я знаю, о ком идет речь…

Алек проснулся как от толчка и уставился в кроны деревьев, шумящих над ними. Звезды появлялись и исчезали, метались лунные тени. Рядом шевельнулась Криста, они спали под одним одеялом спина к спине.

Алек чуть приподнял голову, меч был под рукой, бесшумно скользнул из ножен. Верея тоже проснулась, словно не спала, едва слышно раздался шорох стали по коже, блеснул кинжал. Незнакомый мужчина перевернулся, что-то пробормотал как во сне, но рука «случайно» скользнула к лежащему у костра луку.

Крикнула сова. Сова?.. Совы так не кричат!

Алек открыл рот, собираясь оповестить об этом остальных, и в этот миг ночь превратилась в ад.

Потом Алек возблагодарил Живу за то, что спал в кольчуге. Ночь нарезали на ломти полосы огня… стрелы, как те, которыми поджигали рвы горюч-воды!

Алек додумывал стоя. Он отразил стрелу, другую, простер себя в Узоре, воздух был холодным, колючим, упрямым…

Но человек упрямее воздуха. Верея почувствовала, подхватила, ветер стегнул по кустам, очередную огненную стаю разбросало в стороны. Послышались вопли, и лес исторг десятки демонов.

Алек широко повел мыслью, отражая последние стрелы, потом хлестнул кого-то, сшиб с ног. Над плечом мелькнула стрела, пронзила горло под жутковатой раскрашенной харей. Еще одна стрела ударила в живот человека в не менее мерзкой маске, тот согнулся, выпрямился с трудом, Алек увидел блеск кольчуги. На плечах используется влас потоньше, чтобы меньше стеснял движения…

Алек выхватил нож, обвел меч нападающего и сделал выпад правой, целя в плечо. Противник взвыл, когда нож с хрустом взрезал кольчугу и вонзился глубоко, брызнула черная в свете горящих кустов кровь. Вернуть оружие не было времени, Алек схватил Верею за руку, они вдвоем сиганули через костер, словно на празднике осени. Женщина ударила по костру порывом ветра, огонь взревел, отрезая дорогу преследователям.

– Бежим!

Уговаривать никого не пришлось. Алек сбил с ног еще одного, отсек руку второму. Перед ним возник верзила, замахнулся огромной секирой. Юноша уклонился, взмахнул мечом, но лишь вспорол кольчугу. Эх, ножа нет…

Он не успевал, но мимо головы свистнуло, едва не срубив ухо, нож вонзился в горло великана. Он сел, тараща глаза, булькал, хватаясь за горло. Алек дернул нитку Узора, кинжал прыгнул ему в руку.

Далеко отчаянно кричали, Алек бросился в ту сторону. Двое появились перед ним, Алек не смог вовремя остановиться, бросился под ноги, уклоняясь от ударов. Для меча не хватало пространства, он ударил кинжалом снизу вверх под кольчугу. Кто-то из своих оказался рядом, подставил меч под удар второго, отразив с такой силой, что оба меча улетели во тьму. Алек ткнул мечом из невозможной позиции, выгнув до предела кисть.

Кто-то помог ему подняться, подхватил меч убитого, они встали спина к спине. Алек убил одного и ранил двух, подивился, как плохо видят враги в темноте. Отбил две стрелы, поймал брошенный в него топорик в паутинку Узора и швырнул через всю поляну, ни в кого не попал, но заставил призадуматься.

Стрела чиркнула по кольчуге. Алек ранил еще одного, почувствовал пустоту за спиной, оглянулся. Незнакомый союзник падал, а здоровяк с торчащей из-под маски рыжей бородой снова заносил секиру…

Алек ударил мыслью, желая смять, прервать, искромсать в клочья жизнь…

Противник попятился, секира выпала из ослабевших пальцев и ударила хозяина обухом по маске. Он упал не вскрикнув. Алек перепрыгнул лежащего союзника, взмахнул мечом, бородатая голова покатилась в мох. Юноша схватил своего за плечи, пытаясь поднять, выругался, увидев струящуюся изо рта кровь.

Решение пришло само. Алек простер себя в Живе, забирая чужую боль… и скорчился на земле.

Рывок вздернул его на ноги, Норик что-то заорал в ухо, толкнул в сторону горящих кустов. Тот, с кем он разделил боль, смог подняться сам. Высокий незнакомый вой ударил мыслью, сыпанули искры, в огне появился проход. Алек перемахнул огонь, прислонился спиной к дереву, кто-то тяжело сел рядом. Боль неохотно уходила.

Спасший его мужчина выглядел совершенно целым, кольчуга выдержала удар, но…

– Нужен целитель, иначе умрет. – Долговязый присел рядом.

Алек облился холодным потом.

– Я могу как-то…

– Не умеешь целить, лучше не берись! – рыкнул долговязый, водя руками над упавшим. Верея отчаянно закричала где-то рядом, Алек побежал на голос.

* * *

Криста отбивалась из последних сил, зеленая маска наступал. Верея увязла в схватке в десяти шагах, а хоть бы и на другом конце света. Парень, которого вроде бы звали Рей, несколькими отчаянными ударами заставил своего противника попятиться, бросился ей на помощь и упал, в спине торчала рукоять ножа. Девушка парировала страшной силы удар, рука онемела до самого плеча, меч выпал из бессильно разжавшихся пальцев. Враг что-то прорычал, замахнулся опять…

Меч ударился во что-то невидимое, высек искры и улетел в темноту. Мелькнула светлая полоса, из горла зеленорожего торчал кинжал, знакомый такой кинжал. Алек появился из огня, как демон ночи, взмахнул рукой, кто-то страшно закричал. Норик опустил секиру, крик оборвался хрипом. На поляну ворвался второй отряд воличей, Криста поняла, что дальше справятся без нее, и позволила себе потерять сознание…

Скоротечный ночной бой закончился.

Занималось хмурое утро, дул ветерок. Остро пахло пихтой и едва заметно – сырым дымком и лечебными зельями.

– Эйо, вернулась из Живы?

Светлеющее небо медленно поворачивалось над ней. На его фоне появилось смутно знакомое лицо. Седые волосы и черные брови, запавшие глаза, рисунок лопнувших капилляров около носа – «метки гнева», не скоро пропадут…

– Меня… не слишком… изуродовал… шрам?

– Какой шрам? – удивился юноша. – На тебе ни царапинки.

Алек?.. Криста моргнула. Он же…

– Ты… жив?..

– Жив. И за это спасибо тебе. – Алек потянулся в сторону, перед лицом ее появился кинжал, который она потеряла в болоте несколько лет назад…