Время жестоких чудес - Артем Лунин

– Мы не отступим! – прорычал чернобородый кузнец.

– Паррак, ты, должно быть, не видел, что сталось с наружными укреплениями, – буркнул Вало из Далекой Криты.

– Не говоря уже о том, что погибли Клайден, Олаф и Калина, – тихо добавил долговязый пожилой вой Дир, назвав имена самых опытных витазов.

– Надо убедить тех болванов с болот. Понятно же, что они возьмутся за них, когда закончат с нами. – Скрипнула дверь, Норик стиснул зубы, боль стала невыносимой.

– Надеюсь, я не совершил ошибку, – услышал он голос Майнуса.

– Мальчик имел право знать. – Верея протиснулась мимо Норика, мимоходом коснулась пальцами лба. Боль прошла, но тело налилось отвратительной вялостью. Норик как сквозь плотную вату услышал, что ему предлагают отправиться в лечебницу, но у него даже не было сил встать. Усталость взяла свое, и он уснул где сидел.

– Смотри куда идешь!

Алек хотел огрызнуться, но увидел, кто перед ним, и передумал.

– Двупредвид, – фыркнул Гераж, болезненно щурясь, голова его была перевязана. – Опять бродим и разговариваем сами с собой?

Алек машинально кивнул, весь поглощенный страшной мыслью. Родственник Лины говорил что-то еще, но юноша уже не слышал. Лина… она не должна знать! И будет лучше, если…

Да. Так он и сделает.

– Майнус сидит в круглом доме… то бишь в теперешнем доме круга, дальше по улице, в том, где вяз и бочка, – наконец ответил он на вопрос и, ляпнув что-то нелепое про погоду, сорвался с места.

И остановился. Куда бежать, зачем?

Теперь у него нет никого. Ни любви, ни друзей.

Он сам так решил, так и будет.

– Алек.

От невеселых раздумий отвлек знакомый голос.

– Здорово. В этом городке сегодня хоть кто-нибудь спит? – Алек попытался сказать это грубо и неприветливо, но вышло не очень. Он был рад видеть друга живого и почти здорового.

– Вряд ли, – серьезно ответил Дим, поправляя повязку. Ему повезло получить всего несколько царапин и ни одной серьезной раны. – Хочешь вина?

Алек мотнул головой.

– Ты чего такой?

– Я только что узнал, что умру.

Дим схватил его за рукав.

– У тебя что, был предвид?

Алек вырвался.

– Нет. У меня никогда не было предвидов и, надеюсь, не будет.

– Тогда…

– Скажи, когда ты впервые понял, что можешь умереть?

Дим раздумывал недолго.

– Сегодня. Когда тот, я даже имени его не знал, упал рядом. И я понял… то есть понимал-то я это и раньше, но только сейчас в полной мере осознал, что такое может произойти со мной… С каждым из нас. А когда нас развел бой, я не мог даже чуть остановиться и сосредоточиться на вас, боялся, что погибнет Влад, Вики, остальные… А тебя я и так считал мертвым.

– А я и так мертв.

– …

– Как-то раз патэ Киош мне сказал, что человек, думающий о смерти, умирает.

– Вот и не думай. Смерть ко всем придет рано или поздно. Лучше, конечно, поздно…

– Важно не когда, а как. – Алек помолчал. – Кто-то звал меня выпить…

– Ты же не хотел.

– Я передумал.

Дим ухмыльнулся.

– Вот таким ты мне больше нравишься. – Он хлопнул его по раненому плечу и потащил за собой.

Вики скользила в лунном свете, бесшумно, как призрак. Здесь, это было здесь… Тут стояла она, здесь упал Влад, тот парень сумел уклониться, орион только лишь задел его по виску… Вики потянулась мыслью, ощущая в земле сталь. Знакомую сталь, которой касалась рука любимого.

Вспоминая его, она подумала о Владе, снова ощутив сомнения и стыд, как будто предавала обоих.

Что тут скрывать, ей нравился могучий кузнец. Очень нравился. Но не до такой же степени, чтобы сойти с ума, чтобы предать и забыть чувство к Дереку…

Он не любил ее. Так и сказал – сразу, как только она призналась. «Я буду тебе просто другом».

Ладно, другом так другом. Молодость тороплива, а кровь горит жарче горюч-воды. Пройдет время и…

Время шло. Вики стала учиться мечемашеству. Решила стать войем. Сначала чтобы заставить Рика ревновать, но потом воинское дело всерьез увлекло ее.

На церемонии снимания серьги Дерек был провозглашен младшим наставником. Теперь парень не давал ей покою, смеялся ядовито над успехами, выходил против нее в мечном бою и дрался зло. От боли и обиды Вики плакала ночами, пока подруга Криста не посмеялась над ней: Разуй глаза, дурочка! Он такой злой, потому что неравнодушен к тебе. Выделяет тебя из остальных учеников, разрывается от гордости и беспокойства за лучшую ученицу. Он желает, чтобы ты бросила свою затею, и одновременно хочет научить тебя всему, чтобы ты была самой лучшей!..

И Вики радовалась полученным синякам и ссадинам. Их становилось меньше и меньше, и Дерек сменил гнев на милость. Он все чаще улыбался ей.

После того дня, когда Дерек разрезал уши названому брату, он вернулся к своим лесным прогулкам. И однажды позвал с собой Вики.

Ранняя осень уже тронула рыжиной листву, но лес стоял гордый, не верящий в смерть…

День для прогулки был выбран неудачно. Ближе к вечеру над лесом пронесся хамун, последний в том году, целых полчаса он ломал вековые деревья, обращал зеленые листья в пепел. Дерек и Вики прятались от стихии в каменной пещерке, вернее, норе. Там было очень тесно.

Вики почувствовала, как колени у нее подгибаются, сердцу становится тесно в груди. Да, день был выбран неудачно. Чуть позже, и она могла бы понести от Рика…

Разрезав прутья, Орион прыгнул ей в руку. Вики привычно покрутила оружие в пальцах, сунула в рукав.

– Когда-нибудь я расскажу вам и эту историю, – нараспев сказала она, обращаясь к ночной тьме. Привычно сунула оружие в рукав и обернулась на шорох, хватаясь за меч.

Жива взволновалась, и высокий силуэт скользнул из тени частокола.

– Мне бы тоже хотелось услышать эту историю, девочка, – сказал Дир.

Криста в который раз прокляла свой дар.

Сколько ей тогда было… да, одиннадцать. Начало второго возраста, тело менялось, становилось чужим, непривычным. Душа оставалась душой ребенка. С детской наивной любовью к миру, надеждой на доброту, верой в добро, в сказки, в волшебство и волшебных созданий…

Серьезная сероглазая девочка никогда не играла в «любит – не любит», в «цветки». Не потому, что ее не брали, а потому, что Криста считала это бессмысленным и нечестным по отношению к остальным девочкам. Она никогда не занималась гаданием. Азарт случайности был ей чужд. Жива говорила ей, что случится через минуту, через час, через день, даже если она не желала подсказок…