Хороший, плохой, неживой - Ким Харрисон

Взяв куртку, я пошла к двери – мне хотелось побыстреепопасть к себе, в церковь. Завернуться в противоколдовское одеяло, украденноеиз снаряжения у Эддена, и устроиться в самой серединке моей Богомблагословенной церкви.

– Мне нужно позвонить, – сказала я тупо,остановившись посреди гостиной.

– Тренту? – без необходимости спросил Ник,протягивая мне трубку радиотелефона.

Я набрала номер и сжала пальцы в кулак, чтобы унять дрожь.Трубку снял Джонатан, отозвался раздраженно и злобно. Я ругалась с ним, пока онне соединил меня с Трентом напрямую. Наконец раздался щелчок соединения, иструящийся голос Трента произнес с профессиональной интонацией:

– Добрый вечер, миз Морган.

– Это Пискари, – сказала я вместо приветствия.

Трент молчал целых пять секунд – я даже подумала, что онповесил трубку.

– Он вам сказал, что это Пискари убивает моихколдунов? – спросил Трент. Слышно было, как он щелкает пальцами, потом –отчетливый шорох пера по бумаге. Наверное, там с ним Квен.

Интонации безразличия, которым Трент пытался прикрыть своюозабоченность, ему не помогли.

– Я спросила, его ли послали убивать вас весной, и ктоего призвал на эту работу, – ответила я, расхаживая по комнате. В животе уменя бурлило. – Я бы предложила вам после заката находиться на освященнойземле. Вы же можете ходить по освященной земле? – спросила я, не зная, какс этим у эльфов.

– Не грубите, – ответил он. – У меня естьдуша, как и у вас. Да, и спасибо вам. Как только вы подтвердите эту информацию,я пошлю курьера с вашим гонораром.

Я дернулась. Встретилась глазами с Ником.

– Подтвердить? То есть как это – подтвердить? Рукитряслись, я не могла с ними совладать.

– То, что вы мне сказали – это всего лишь совет. Засоветы я плачу только своему биржевому брокеру. Дайте мне доказательство, иДжонатан выпишет вам чек.

– Я только что вам его дала! – Я вскочила, сердцеколотилось в груди. – Я только что говорила с этим растреклятым демоном, ион сказал, что он убивает ваших колдунов! Каких вам еще доказательств надо?

– Демона может вызвать еще кто-нибудь, миз Морган, необязательно то же лицо. Если вы не спросили, не Пискари ли призвал его убиватьколдунов, то все ваши слова – это общие соображения.

У меня дыхание перехватило, я встала к Нику спиной.

– Это было слишком дорого, – ответила я, понижаяголос и поправляя рукой косу. – Но он напал на нас обоих по принуждениюПискари, и он признался в убийстве тех колдунов. – Этого мало. Чтобы идтис осиновым колом на мастера-вампира, мне нужны доказательства. И я бы предложилвам добыть их как можно быстрее.

– Вы меня хотите обжулить! – заорала я,оборачиваясь резко к зашторенному окну. Страх ушел, оставив место обиде идосаде. – А что такого? – скривилась я саркастически. –«Хаулерам» можно, Эддену можно, так почему вам нельзя?

– Я вас не обжуливаю, – ответил он, и от злостиего голос из серого шелка стал серой сталью. – Но за кое-как сделаннуюработу платить не намерен. Как вы сами сказали, я плачу за результат, а не заэтапы. Тем более не за общие рассуждения.

– Похоже, вы вообще не платите! Я вам говорю, что этоПискари, а за ваши вшивые двадцать тысяч долларов я не стану переться в логовомногосотлетнего вампира и спрашивать, не он ли насылает демона убивать жителейЦинциннати.

– Если вы не хотите делать эту работу, то будьтелюбезны вернуть задаток.

Я повесила трубку.

Телефон у меня в руке нагрелся, и я осторожно положила егона каминную полку – чтобы не запустить его с размаха в стену.

– Отвези меня домой, пожалуйста, – попросила ясдавленным голосом.

Ник уставился на книжные полки, рукой пробегая по корешкам.

– Ник! – сказала я громче, злая ираздраженная. – Я действительно хочу домой.

– Сейчас, минутку, – пробормотал он рассеянно, неотрывая взгляда от книг.

– Ник! – рявкнула я, вцепившись в собственныелокти. – Потом выберешь себе на ночь почитать чего-нибудь, я домой хочу!

Он повернулся с болезненным выражением на длиннойфизиономии:

– Он ее взял.

– Кого?

– Я думал, он говорит о книге, которую держит в руках.А он взял ту, которой ты пользовалась, когда сделала меня своим фамилиаром.

Я скривилась в гримасе:

– Ал написал книгу, как превращать людей в фамилиаров?Ну и пусть ею пользуется.

– Да нет, – ответил он с бледным вытянутымлицом. – Если он ее взял, как мы теперь снимем заклятие?

– Ой!

У меня тоже морда вытянулась. Об этом-то я и не подумала…

Услышав тихое тарахтение мотоцикла, я оторвала глаза откниги. Байк Киста. Я подтянула колени к подбородку, завернулась в одеяло ивыключила лампу возле кровати. Черная полоса за приоткрытым цветным окномначинала сереть. Приехала Айви, и если Кист сейчас с ней зайдет в дом, япритворюсь спящей, пока он не уйдет.

Но мотоцикл стих разве что на секунду, и тут же поехалдальше по улице. Я посмотрела на светящиеся зеленые цифры часов. Четыре утра.Рано она сегодня.

Заложив книгу пальцем, я слушала шаги Айви по дорожке. Комне в комнату полз холодный предрассветный сентябрьский воздух. Будь я поумнее,я бы встала и закрыла окно; Айви наверняка включит отопление, когда войдет.

Я была благодарна всему святому что только есть на свете зато, что моя спальня попадает под правила освященной земли: всякой нечисти,вроде неживых вампиров, демонов и свекровей вход заказан. До самого восхода я всвоей кровати в полной безопасности. Но насчет Киста все-таки надопобеспокоиться… хотя он меня не тронет, пока Айви жива. А если она станетмертвой, не тронет тем более.

Но все же в душе зашевелилось беспокойство, я закрыла книгуи положила ее на покрытый скатертью ящик, который у меня служил столом. Айвиеще не вошла в дом. А приезжал точно Кист, это его мотоцикл я слышала сейчас.

Я слушала звук собственного сердца, ожидая услышать легкиешаги Айви или стук закрывающейся двери церкви. Но услышала только приглушенныехолодным ночным воздухом звуки чьей-то рвоты.

– Айви! – шепнула я, сбрасывая одеяло.

Ежась от холода, я спрыгнула с кровати, сунула ноги впушистые розовые тапки и вышла в коридор, но затормозила, будто меня дернули.Развернувшись, подошла к зеркалу, стала перебирать флаконы духов.

Выбрав новый, который нашла среди прочих только вчера, янетерпеливо плеснула духи на себя. Резкий запах цитрусовых наполнил воздух, япоставила флакон с громким стуком. С чувством нереальности, дезориентированностия почти бегом прошла пустую церковь, запахивая на ходу халат. Оставалосьнадеяться, что эти духи помогут лучше прошлых.