Швея-чародейка - Ровенна Миллер

– Он похож на меня, – сказала я, ощущая напряженную пустоту глубоко в душе. – Профессор выбран вами, однако чужд вашему миру.

Кристос помолчал, но затем согласился с моим утверждением.

– Судя по всему, Нико полностью с ним. Пьорд доверяет ему. Но то, что они планируют… Это не та цель, ради которой я призывал людей в движение. Пьорд хочет подмять правительство под себя, и, похоже, Нико поддерживает его в этом. Несколько отрядов квайсетских наемников-кавалеристов ожидают на другой стороне границы. Их оплачивают патриции, но они находятся под руководством Пьорда. Мы думали, эти отряды усилят нас. Нет. Венко требует, чтобы они подчинялись только его приказам. Я знал, что потребуются переговоры, но он знает квайсетские обычаи лучше, чем мы…

Он покачал головой, сожалея о принятом решении.

– Кристос, восстание уже началось.

Я подумала о том, что сказал Джек – о людях, которые, подобно побитым собакам, бегут из клеток. Мерзкая метафора, но, возможно, пригодится в переговорах? Или уже слишком поздно?

– У меня гораздо больше влияния в Лиге, чем у Пьорда и Нико, – сказал брат. – Я хочу остановить сегодняшнее сражение. Даже если намерения Пьорда благородные, диктатура не приживется в Галатии. Она просуществует недолго.

– Вот почему тебе нужно, чтобы я поверила твоим словам. Желая убедиться, что Галатия останется без руководителей, Пьорд пытается устранить всех ближайших наследников. Его план предполагал убийство короля во дворце, но остальные наследники вряд ли были бы уничтожены там во время сражения.

– Ясно, что это им не удастся, – сказал он с улыбкой, в которой смешались сожаление и благодарность. – Поэтому по всему городу рыскают убийцы. Они ищут тебя, Первый герцог Вестланда.

Теодор напрягся.

– Я мог бы сказать вам что-то благородное и аристократичное. Например, что нам нечего бояться толпы. Но, признаюсь честно, я боюсь. Что вы предлагаете нам делать?

Кристос на мгновение опешил, удивленный отсутствием сопротивления.

– Я знаю, что Красные колпаки не планируют нападать на Каменный замок. Он им не по силам. Без подкрепления они не смогут справиться с солдатами.

– Значит, мы поедем туда, – сказал Теодор, обхватив рукой мою талию.

Словно это я нуждалась в защите.

– Как ты узнал, где найти меня? – спросила я.

– Пенни сказала, что ты заходила в ателье этим вечером и взяла придворное платье. К сожалению, было слишком поздно отговаривать тебя от визита во дворец.

Черт бы побрал эту Пенни, про себя выругалась я. Нужно было учесть ее неспособность держать язык за зубами – даже если это вдруг пошло мне на пользу.

– Кристос, король не умер, – в спешке произнесла я. – Покушение во дворце не состоялось. Красные колпаки были побиты. Солдатам известно о восстании, и они ударят в ответ. Что ты собираешься делать?

– Я найду Джека и наших других сержантов, а затем мы вместе…

– Джек мертв.

Мои спокойные слова повисли облачком ледяного воздуха. Глаза Кристоса на миг закрылись. Затем он оправился.

– Тогда других сержантов и всех, кто верен Лиге. Если нам удастся освободиться от Пьорда, мы сможем остановить кровопролитие. Мы были готовы сражаться и умирать за народное правительство, но только шагая по верному пути. Многие из рабочих чувствуют то же самое. – Он посмотрел на Теодора. – Никого не хотел обидеть.

– Софи, мы должны уезжать, – тихо, но настойчиво сказал Теодор.

– Не волнуйтесь обо мне, – произнес Кристос. – Направляйтесь к Каменному замку. Не обращайте ни на кого внимания и не останавливайтесь. Обещай мне, Софи.

– Я обещаю.

Взмахнув руками, я неожиданно бросилась в его объятия.

– Прошу тебя, Кристос, останься в живых. Пожалуйста. Беги из города.

Я отошла от него и повернулась к Теодору.

Собрав тяжелые и намокшие юбки придворного платья, я позволила герцогу помочь мне подняться в карету. Было очень холодно. Я чувствовала себя одной из снежинок, которые падали на нас со злого неба.

Кристос стоял один на пустой улице. Он выглядел потерянным.

– Нам нужно торопиться, – сказала я Теодору. – Забудь о гавани. Езжай в Каменный замок.

– Я обещал, что ты будешь в безопасности. И я сделаю это. Мы как-нибудь выберемся из города и страны.

– Нет, не теперь. Что хорошего, если я буду убита толпой на пути в гавань или попаду в плен к убийцам, которые ищут тебя?

– Я отдам свою жизнь за тебя.

– Вряд ли это будет честный торг. Ты в большой опасности. Убийцы охотятся за наследниками. Это более насущная угроза, чем потенциальная возможность быть осужденной за предательство. Кто знает, что будет завтра утром?

Теодор вздохнул.

– Если что-нибудь случится с тобой, это будет на моей совести.

– Забудь про совесть и вину. Вместе мы переживем любое горе.

– Завтра эта революция будет подавлена, – произнес Теодор. – Но нынешней ночью город охвачен мятежниками.

Я оглянулась, Кристос уже исчез.

Мы направлялись к центру города и подъезжали к Площади фонтанов. Факелы на улицах встречались все чаще. Я с ужасом увидела перекрытые боковые аллеи, которые охраняли вооруженные люди. Неужели мы сделали ошибку, уехав из дворца? Но нет. Кристос сказал, что самым безопасным местом был Каменный замок.

– Кажется, мы попались, – тихо сказал Теодор.

Я выглянула наружу. Карету окружали люди.

Фонари и факелы закружились вокруг нас. До меня доносилась приливная волна сердитых голосов. Некоторые мужчины держали в руках косы и вилы. Это были крестьяне. Другие размахивали дубинками и кухонными ножами. Я увидела несколько вспышек. Они стреляли из небольших пушек, возможно, полученных от квайсетских кавалеристов Пьорда.

– Дайте проехать, – сказал кучер, стараясь говорить властным голосом.

Но нас остановили для досмотра.

– Ты оказался между нами и правительственными зданиями, – ответил из толпы мрачный голос. – У нас приказ досматривать все кареты.

– Чей приказ?

Кучер с трудом сдерживал коней.

– Прямо сверху.

Теодор взялся за ручку двери.

– Нет! – прошептала я и покачала головой.

Они слишком быстро узнали бы его – по мечу и фамильному кресту на плаще. Герцог сжал губы в тонкую линию. Он не знал, что делать дальше – либо прятаться в карете, либо открыть дверь и предстать перед ними. Я тоже терялась в догадках.

Затем карета качнулась на колесах.

– Эй! – крикнул кучер. – Не трогай лошадей!

Я услышала ржание коней. Затем толпа разделилась на две части, когда животные сдали назад. Их хомуты были отрезаны от поводьев. Я была уверена, что Кристос произнес бы красноречивую метафору о людях, кравших наших лошадей. Между прочим, порча упряжи знатной персоны считалась преступлением.