Швея-чародейка - Ровенна Миллер

Мы оказались в ловушке. Карету окружала толпа, желавшая убить любого дворянина. До нас донеслись крики кучера, которого стащили с козел.

– Скажи спасибо, что не больно уронили, брат, – сказал мрачный голос. – Ты такой же, как мы. Не то что они.

Я услышала протесты кучера, но его голос быстро утонул в веселых криках толпы. Карета снова закачалась.

– Мы не можем оставаться здесь, – сказал герцог, возлагая руку на рукоять меча.

– Нет, – сказала я, оттягивая его локоть к себе. – Ты не должен сражаться с ними. Тебя убьют.

– Нас обоих убьют.

Он открыл небольшой ящик, привинченный к стене кареты, и достал пистолет. Насколько я понимала, уже заряженный.

– У нас будет больше шансов, если мятежники не узнают, кто я такой. А этого они еще не поняли. Они могут пленить знатного джентльмена, который не сражается. Но если мне суждено быть убитым…

– Нам нужно убежать от них, прежде чем они обнаружат, что ты наследник трона.

Я взглянула на собравшуюся толпу – на незнакомых мне людей. Я могла с уверенностью сказать, что они были рабочими, как и мой брат. Докеры и моряки, фермеры и каменщики. Я не могла довериться им. Они убили бы любого за одно-единственное преступление – принадлежность к знати. Я по глупости верила, что мой брат борется за справедливость, а он делал все, чтобы убить короля.

Мой взгляд уловил одну деталь. Мы находились на юге от Площади фонтанов – в переулке, который выходил на Речную улицу. Моя рука нырнула в юбки и отыскала карман. Я спрятала там кое-что перед балом. Ключ к тайному ходу в Каменный замок.

– Теодор, – сказала я, заставляя голос не дрожать. – Как ты думаешь, при небольшой удаче и с твоим мечом мы сможем попасть отсюда на Речную улицу?

На южной стороне кареты стояли всего лишь несколько мужчин. Переулок был узким, и большинство людей толпились с севера.

– Тут понадобится много удачи, – произнес герцог, захлопнув дверь, когда кто-то попытался открыть ее. – Но любое действие пойдет нам на пользу.

– Я могу отвести нас в тихое место. Благодаря вот этому.

Я достала ключ.

– Чудесно, – сказал Теодор. – Мы можем вернуться в Каменный замок.

– А как мы…

Я икнула, когда карета закачалась опять. На этот раз толчки были более яростными.

– Нет времени, – сказал Теодор. – Слушай меня. Я открою дверь и выстрелю в противника.

Он проверил пистолет и взвел курок.

– Это создаст некоторую паузу. Потом я прыгну на землю, и ты побежишь.

– Ты тоже побежишь.

Сейчас и речи не было о таких героических подвигах, как фехтование с толпой вооруженных революционеров.

– Я тоже побегу.

Он схватил мою руку, грубо притянул меня к себе и поцеловал в губы. Его ладонь вновь легла на рукоятку меча.

– Сейчас!

Герцог распахнул дверь и выстрелил из пистолета в толпу. У меня не было времени смотреть, попал ли он в кого-нибудь. Его меч сверкнул в воздухе, и герцог замер на ступенях кареты. Я прыгнула мимо него на брусчатку и побежала в брешь, которую пробил в толпе пистолетный выстрел.

Мне хотелось знать, последовал ли за мной Теодор, погнался ли кто-то еще? Но все мои силы уходили на бег по скользкой брусчатке. Я не могла замедлиться, не могла повернуться. Добравшись до Речной улицы и повернув за угол, я помчалась к знакомой двери. Дыхание было рваным, как ветошь. Промокшие юбки казались стопудовой гирей.

Воткнув ключ в скважину, я наконец обернулась. Никого рядом не было. Моя рука задрожала. Я едва не выронила ключ. Мне хотелось кричать. Какой смысл в спасении, если Теодор не пошел за мной? Сила моей реакции шокировала меня саму. Если бы не он, я не смогла бы открыть дверь. Я не желала жить без него.

Затем из-за угла появился герцог – с усмешкой и в небесно-синем костюме.

– Открывай дверь! Ради небес, Софи! Открывай!

За ним бежали полдюжины крепких парней.

Я немного повозилась с ключом. Он застрял в холодном замке. Но потом я почувствовала веселое облегчение – затвор громко щелкнул. Я толчком открыла дверь и ввалилась внутрь. Теодор промчался мимо меня. Захлопнув дверь, я повернула ключ в замке.

На другой стороне застучали кулаки. Мы не стали ждать, когда они устанут или найдут себе более легкую цель. Пригибая головы, мы осторожно зашагали по темному тоннелю в кромешную мглу.

Никто не останавливал нас, пока мы не вышли из тоннеля в коридор, который уже был мне знаком. Верхние этажи Каменного замка выглядели пустыми. Там оставались лишь несколько стражников, которые узнали Теодора и его фамильный крест.

Один из капитанов заговорил с герцогом о мятеже. Они тихими голосами обсудили ситуацию на улицах. Я прислонилась к стене, мои ноги подгибались, словно ватные. Насколько мы видели, боковые улицы и переулки оказались забаррикадированными на пути солдат. Но Лига не ожидала, что войска развернутся так быстро. Королевские отряды охраняли дворец, правительственные здания и периметр города.

На улицах бушевал хаос. Я не могла бежать этой ночью. Не было никаких безопасных путей. Мне оставалось надеяться только на справедливость судей и милость Его величества.

– Восстание не утихает, – сказал капитан. – Мне приносят донесения о десятках раненых. А еще не прошло и часа. Нам не обойтись без генерального сражения.

Он покачал головой.

Пока Теодор внимательно слушал собеседника, я скользнула вниз по стене. Усталость пульсировала в моих костях еще с королевского бала. Кремовый шелк обмотался вокруг меня и бесформенной кучей лег на холодный каменный пол. Оборки стали грязными. Я порвала лиф, выпрыгивая из кареты. Мадам Плини не обрадуется, когда вернется из зимнего домика на юге. Я чуть не засмеялась, однако урон платью был нанесен серьезный.

Я прислонила голову к холодному граниту. Наросты на грубом камне дернули мои волосы, и я поморщилась. Теодор, не упоминая имен и источников, рассказал капитану о новости, которую Кристос сообщил нам, – о намечавшемся расколе среди революционеров. Его голос был тихим и торопливым. Но кого интересовал этот секрет? Никого, подумала я. Истина выглядела такой отвратительной, что ее было трудно высказать вслух.

Я незаметно для себя заснула прямо на полу. Мои сны были путаными и темными: жареные фазаны превращались в зимних ворон и вылетали из глаз короля; танцующие придворные дамы прыгали и уклонялись от огромной куклы, сделанной из камней и витражного стекла; Пьорд, стоявший на дворцовом куполе, держал ее за длинные нити.

Вскоре я проснулась, замерзшая и оцепеневшая. Теодор сидел рядом со мной, уставившись отсутствующим взглядом на противоположную стену.

– Дворец удержался, – сказал он, прежде чем я заговорила. – Почти весь город теперь в безопасности.