Дорога судьбы - Даниэла Стил

– Черт побери, Джон связал меня по рукам и ногам:какая-то его знакомая проездом в нашем городе, и я пригласила ее на чай. – Онапосмотрела на часы.

Стол уже был накрыт. На Сабрине было серое фланелевое платьес бархатным воротником. На шее – нитка жемчуга; эти бусы подарил ей отец, когдаона была совсем молоденькой.

– Она опаздывает на десять минут, и, судя по ее манереговорить, визит затянется, от нее будет не так-то просто отвязаться. Мне оченьжаль, Андре...

– Ничего страшного. Это не срочно.

Он представил себе Сабрину, то, как день назад онапробиралась сквозь заросли на ее плантации, ее распущенные волосы, загорелоелицо, ее глаза цвета средиземноморской волны... Ему тоже захотелось чаю. Онзасмеялся, и Сабрина скорчила гримасу.

– Представить не могу, что ей надо. Но Джон просилменя, и я дала ему слово, что приму ее. По правде говоря, я с удовольствиемуехала бы к вам в Напу. Как дела?

– Отлично. – Не успел он закончить фразу, как раздалсястук в дверь, а потом зазвенел звонок.

– Проклятие! Это она. Надо идти. Если будуткакие-нибудь новости, позвоните.

– Непременно. Кстати, когда вы вернетесь?

Ей хотелось продолжать работать с ними, тем более что Джонвернется домой только через неделю.

– Думаю, завтра вечером. Можно мне остановиться в вашемдомике?

Она была там единственной женщиной и, надо отдать должное,была неприхотлива и спокойно переносила все неудобства их неустроенной сельскойжизни. Вечером она помогала им готовить, хотя и не любила стряпню.

– Рудником я управляю лучше, чем готовлю, – подшучивалаона над собой.

Однажды, когда они собирались завтракать, она сожглаяичницу. С тех пор еду готовили они, а она выполняла тяжелую мужскую работу,хотя к этому ей было не привыкать. Эта ее черта приводила Андре в восхищение.Впрочем, не только эта.

– Конечно, можно. Да, пора начинать строить настоящийдом. – Они хотели построить два дома: один попроще – для работников, а второй –на холме, для него и Антуана, но пока до этого не доходили руки. Были делаповажнее. – Значит, увидимся завтра вечером. Осторожнее на дорогах!

– Спасибо. – Она повесила трубку, сбежала вниз иоткрыла дверь. – На Сабрину смотрела пожилая женщина.

Она была одета в черный шерстяной костюм, которыйподчеркивал ее фигуру. У нее были черные как смоль волосы, скорее всегокрашеные, красивое лицо и ярко-синие глаза, пристально изучавшие Сабрину. Онашагнула в дом и посмотрела на купол, как будто знала о его существовании.

– Добрый день... Я вижу, Джон рассказывал вам о куполе.

– Нет. – Она смотрела на Сабрину и улыбалась.

Глядя на нее, Сабрина внезапно испытала странное чувство,словно она уже видела эту женщину, но не знала где.

– Вы ведь не помните меня, правда? – Не сводя глаз сСабрины, она медленно покачала головой. – Нет, конечно, это невозможно. –Сабрине опять послышался южный акцент. – Я только подумала, что вы могли видетьфотографию... рисунок... – По спине Сабрины пробежала дрожь, она не могласдвинуться с места. Женщина перешла на шепот: – Меня зовут Камилла дю Пре...Камилла Бошан... – На Сабрину накатила волна страха, а женщина продолжала шептать:– Когда-то я была Камиллой Терстон, но не очень долго.

Нет, не может быть! Сабрина приросла к полу и во все глазасмотрела на графиню. Это шутка. Злая шутка. Ее мать умерла. Она отшатнулась,словно ее ударили по лицу.

– Вы должны уйти... – Ей стало плохо, будто кто-тодушил ее, она едва могла говорить, страх пригвоздил ее к месту.

Камилла следила за каждым ее движением. Вряд ли онадогадывалась, какие чувства испытывает сейчас Сабрина, как велико ее душевноепотрясение. Ее мать воскресла из мертвых. Никогда прежде она не видела еефотографии – об этом позаботился отец. И вдруг Сабрииа поняла, на кого похожДжон. Он был копией своей бабушки... волосы... лицо... глаза... рот... губы...Сабрине хотелось закричать, но вместо этого она сделала шаг назад.

– Это жестокая шутка... Моя мать умерла... – Сабриназадыхалась, но что-то мешало ей выставить эту женщину за дверь.

Как завороженная Сабрина смотрела на женщину. Она всегдадумала о том, как выглядела ее мать... Столько лет прошло, и вдруг... Неужелиэто возможно?.. Она так нуждалась в матери... Откуда взялась эта женщина?.. Даразве это возможно? Сабрина тяжело опустилась на стул, продолжая в упорсмотреть на женщину.

Камилла Бошан-Терстон-дю Пре спокойно смотрела на нее сверхувниз. Она была довольна этим эффектом.

– Я не умерла, Сабрина, – деловито сказала она исмерила Сабрину взглядом. – Джон говорил мне, что тебе это сказал Иеремия. Сего стороны это было нечестно.

– А что он должен был сказать? – спросила Сабрина, не всилах оторвать от нее глаз.

Происходящее не укладывалось в голове: мать вышла из могилы,ворвалась в ее жизнь и теперь спокойно стоит здесь.

– Не понимаю...

Камилла вела себя так, словно ничего особенного непроизошло. Она медленно прошла под куполом, объясняя Сабрине случившееся. Дочьпродолжала смотреть на нее как загипнотизированная.

– Твой отец и я расстались много лет назад. – Улыбка унее была виноватая, но очаровательная.

Однако Сабрина была слишком шокирована, чтобы обращать вниманиена ее чары.

– Я никогда не была здесь счастлива. – Она вспомнилаНапу и поежилась. – Особенно в том, другом доме. Там я чувствовала себя не всвоей тарелке. И я поехала домой в Атланту: заболела мать.

Сабрина не сводила с нее взгляда. Она никогда не слышалаэтой истории, и рассказ Камиллы привел ее в замешательство. Почему отец солгалей?

– Мы тогда жутко поругались. Иеремия был против моегоотъезда. А позже он написал мне в Атланту и запретил возвращаться, а затем яузнала, что у него в городе есть любовница. – Глаза Сабрины расширились.Неужели это правда? – Он не разрешил мне ни приехать сюда, ни увидеть тебя... –Она заплакала. – О мое единственное дитя... Мое сердце было разбито, и я уехалаво Францию. – Камилла высморкалась, и Сабрина заметила, что она на секундуотвернулась.

Если эта женщина лгала ей, то делала это артистически: онамогла бы убедить кого угодно в искренности своих переживаний.

– Понадобились годы, чтобы оправиться от такого удара.Моя мать умерла... Я осталась во Франции и прожила там больше тридцати лет. Стех пор я бесцельно брожу по свету... – Вообще-то после смерти Тибо дю Пре она«бесцельно бродила» по дому своего брата Хьюберта, где ей жилось куда лучше,чем у мужа, но судьбе было угодно, чтобы она встретилась с Джонатаном.

Имя Бошан ничего ему не говорило. Джон знал, что у него былабабушка с такой фамилией, но она давно умерла, так по крайней мере он думал. Нопосле окончания первого курса, когда Джон приехал со своим другом, внукомХьюберта, в Атланту, он обнаружил там свою бабушку. Два года они обсуждали, какей лучше вернуться в Калифорнию. Сначала Джон думал, что мать обрадуется, нозатем засомневался. Что-то подсказывало ему: лучше устроить сюрприз. Он долгоколебался, но в конце концов уступил. Он злился на мать. Та была упряма,требовательна и даже не купила ему машину, о которой он давно мечтал. Джонубеждал себя, что ничем ей не обязан. В конце концов он сказал Камилле, чтовремя настало. Сабрина заслуживает наказания хотя бы за то, что она оставлялаего одного и работала на своих проклятых рудниках. Джон прекрасно понимал, чтоу Камиллы на уме, но бабка заверила его: когда она окончательно переберется вдом, он сможет жить там сколько угодно. Ведь, что ни говори, это ее дом, а неСабрины Харт. Разумеется, Камилла собиралась не сразу раскрывать карты, авыждать несколько дней. А еще Камилла пообещала Джону машину. Впрочем, тамвидно будет... Сабрина подозрительно смотрела на нее.