Жизнь среди людей - Алиса Рекунова

– Я тоже.

Некоторое время мы сидели молча и смотрели на темное небо и колючие звезды.

– Орион всегда ассоциировался у меня с прощаниями, – тихо сказал я. – Он исчезнет, а когда снова появится, мы уже будем жить в разных местах.

Соня сжала мою руку.

– Люди вырастают и стареют, – продолжил я. – А звезды меняются слишком медленно. Но даже они однажды умирают.

– Это вопрос восприятия, – улыбнулась Соня. – Звезды меняются слишком медленно, но у нас впереди долгая, долгая жизнь. И не кончилось еще время жестоких чудес.

– Ты знаешь, что я тебя люблю? – спросил я.

– Видимо, особенно сильно ты меня любишь, когда я цитирую «Солярис».

– О да, в такие моменты особенно.

И мы снова целовались. Потом Соне позвонили. Тогда я проводил ее домой и вернулся к себе.

Я не хотел, чтобы это время заканчивалось.

* * *

Я ждал Клару Ивановну у кабинета седьмого класса.

Она вышла через три минуты после звонка.

– Здравствуйте, – я улыбнулся.

– Здравствуй, Самохин. Что у тебя?

– Это ведь вы занимаетесь школьным сборником, да? – Я.

– Почитаете мои стихи? Я распечатал специально, чтобы вам не пришлось разбирать почерк.

– Ты стихи пишешь?

Я кивнул.

Она скривила лицо. По всей видимости, она пыталась продемонстрировать какую-то негативную эмоцию. Я не понял.

– Ладно, давай свои стихи. Только у нас строгий отбор.

– Конечно, – я протянул ей тонкую стопочку листов А4 и направился в класс.

Артем Хвостов вытирал доску.

– Стой, – сказал он.

Я остановился, глядя на него сверху вниз. Теперь он был ниже меня ростом.

– Меня же выгоняют. Из-за тебя, зомбяк.

– Из-за меня?

– Да. Потому что ты мне не помог.

– Знаешь что? – сказал я, посмотрев ему в глаза, – Тебе стоит самому уйти.

– Что?

– Ты не тянешь учебную программу, а еще тебе неудобно ездить сюда из Подмосковья. И ты сам говорил, что это дорого для твоих родителей. Может, стоит подумать о них?

– Заткнись, – сказал Артем почти так же громко, как раньше. Почти.

Его лицо и даже уши покраснели.

– И хватит всех затыкать. Тебя уже никто не слушает.

Артем Хвостов толкнул меня в плечо и выбежал из класса.

– Рыдать пошел, – сказал Саша Соколов, обнимавшийся с Надей Соловьевой.

Все засмеялись.

– Что смешного? – спросил я.

– А что несмешного?

– Все не смешно. Я понимаю, что проще обсмеять, ударить или оскорбить. Но иногда стоит подумать, прежде чем говорить. Ты же умный мальчик, ты должен это понимать.

Гриша Зыбин подошел ко мне поближе.

– Получить захотел? – спросил он.

– Слушай, я долго не хотел говорить тебе, но сходи к стоматологу. У тебя куска зуба нет. И хватит перед всеми пресмыкаться. Серьезно. Ты как персонаж из школьной комедии.

– Свали уже, – Гриша Зыбин толкнул меня в плечо.

– Я не с тобой разговаривал. Так что не мешай.

– А ты такой весь правильный, офигеть просто, – сказал Саша Соколов. – Белый плащ всея класса.

– Это потому, что Ильвес ему дала, – Надя Соловьева засмеялась.

– Интересно, долго ли уламывал? – Саша Соколов тоже засмеялся.

Я посмотрел на Алину, но она просто сидела и смотрела в учебник.

– Слушай, чувачок, завали хлебало, – передо мной встала Женя. – Ты всех уже достал.

– Ты-то чего лезешь? Без бабы не справится, да? Тоже убежит рыдать?

Я тронул Женю за плечо, и она обернулась.

– Не надо, – сказал я. – Пойдем поедим.

– Да-да, жирухе надо еще больше жрать.

Я обошел Женю и Гришу Зыбина и встал перед Сашей Соколовым. Мы были с ним примерно одного роста.

– Хватит. Просто хватит, – сказал я.

– Что хватит?

– Так себя вести.

– Это ты задрал уже. Белый плащ. Только свистни – он появится. Защитник тварей дрожащих. Думаешь, ты лучше меня?

– Да.

– И чем же?

– Тем, что ты мудак, а я нет.

– Чего-о? Ты на себя посмотри, зомби недоделанный.

Наверное, я должен был разозлиться, но мне было все равно. Только подумать, раньше я боялся этих людей.

Но что они могут мне сделать?

– Может, внешне я и похож на зомби, но внутренне зомби именно ты.

Саша Соколов сжал кулаки.

– Да ты…

Я ждал, что он что-нибудь скажет. Но он молчал.

Все молчали. Даже Гриша Зыбин.

– Пойдем, – Женя потянула меня за рукав, – Нас Веревкина и Ильвес ждут. Эта стерва сейчас нам выскажет, какие мы тормоза.

Стервой она называла Вику. Когда они перестали ругаться, это стало забавным.

Мы молча вышли, но мы были не одни. За нами пошел еще один человек.

По росту и телосложению я опознал Юру Бережкова.

– Можно с вами пообедать? – спросил он.

– Пошли, – кивнула Женя, – Мы сегодня решили зайти в пельменную через дорогу.

И мы пошли обедать впятером.

* * *

Мы не заметили, как исчез Орион. Просто однажды посмотрели на небо, и его уже не было.

А через несколько дней наступило лето.

16 июня у Сони был последний экзамен по истории. Я очень радовался, что ее экзамены закончились, потому что теперь ей не надо было готовиться, и мы могли проводить все свободное время вместе.

Я купил мармелада и пришел в школу. Я сидел у актового зала, где проходил экзамен, и ждал.

Соня вышла первой и сразу же меня обняла.

– У нас осталось еще двадцать шесть дней, – сказал я.

– Двадцать шесть дней вечности, – прошептала она мне на ухо.

– Мы с тобой такие пафосные.

– Мы подростки, нам положено быть пафосными. Ну хоть вены не режем.