Мир проклятий и демонов - Микки Хост

наконец перестав изображать страдалицу, произнесла леди Эйлау, – она – давно потерянная наследница Сердца? Очарование фей у нее в крови если не буквально, то, как минимум, фигурально… Третий? Ты хоть слушаешь меня?

Он пытался отыскать на лице Пайпер хотя бы тень притворства, чтобы убедиться, что это та самая Пайпер из неизвестной семьи Сандерсон, которая совсем недавно попросила его остаться рядом, потому что боялась. Но находил только следы увечий, не умалявших ее красоты, широкую улыбку и яркие золотые глаза, всегда смотревшие прямо в глаза собеседнику.

– Мог бы хоть притвориться, что слушаешь, – пробормотала леди Эйлау. – И не глазеть так пристально. Эй, Третий?.. Ну хоть это ты услышал?..

Он слышал множество голосов, шорох одежды, музыку, ставшую далекой, звон бокалов, смех и даже стоны – с начала празднества прошло, должно быть, не так уж и много времени, но веселье фей было в самом разгаре. Он слышал, как льются вино и эль, ритмично звучат шаги тех, кто уже начал танцевать, и стук чьих-то пальцев по оружию, сегодня выполнявшему исключительно роль украшения. Он начинал слышать даже вдохи и выдохи, но не учащенное от волнения сердцебиение Пайпер. Только ее смех, когда кто-то из собеседников говорил что-то смешное.

– Что ж, – спустя какое-то время произнесла леди Эйлау, так и не сумев убедить Третьего сдвинуться с места: кажется, она действительно что-то говорила, но он почти не слушал. – Полагаю, она нашла себе компанию. Подержи-ка мое вино, я хочу танцевать.

Третий без возражений принял хрустальную чашу, почувствовал, как леди Эйлау легко касается его плеча ладонью, и даже услышал звук ее шагов, но не проводил взглядом. Мелина, безропотно следовавшая за Пайпер, что-то сказала и, дождавшись легкого движения рукой, будто знака, что можно уйти, действительно ушла, оставив Пайпер в обществе нескольких фей и эльфов.

Едва не бросив чашу леди Эйлау на поднос ближайшего слуги и тем самым нарушив его спокойствие, Третий направился к Пайпер, стараясь не потерять из виду и боясь, что сейчас даже запах может неожиданно стать другим.

К счастью, Пайпер почти сразу заметила его. Ничего не сказав эльфу, отвечавшему на ее вопрос, озвученный ранее, она все тем же легким движением руки будто позволила ему удалиться, после чего быстрым шагом направилась к Третьему, без остановки оглядываясь, словно пыталась охватить все и сразу. Ее даже не волновало, что волосы, вновь аккуратно остриженные до одинаковой длины, едва достигающей плеч, лезли в лицо.

– Ой, прости, – выдохнула Пайпер, резко остановившись перед Третьим и опустив для чего-то протянутые руки. – Наверное, надо… вот так, да?

Лишь с помощью какого-то божественного вмешательства Третий понял, что она попыталась изобразить реверанс.

– Нет, – кое-как выдавил он, стараясь скрыть тревогу во взгляде. – Тебе не обязательно кому-либо кланяться, мне уж тем более.

– О, правда? Жаль, – Пайпер мгновенно выпрямилась. – Это сложно, но весело. Так на чем я остановилась?.. Ах да, – щелкнув пальцами, вдохновенно продолжила она. – Мелина говорила, что есть какой-то крутой танец, который мне точно понравится… Когда он будет? И какая музыка будет звучать? Моя обувь вообще подходит? Я не хотела надевать те жуткие туфли, но Флайер, кажется, придумала…

– Фламер, – исправил Третий, и Пайпер, замолчав, посмотрела на него так, будто прощала ему это вмешательство.

– Именно она. А кто тебе подарил этот милый пушок? – она коснулась черного меха на воротнике его плаща, прокрутила между пальцами и улыбнулась еще шире. – Какой мягкий!

Девушка заговорила дальше, с каждым новым словом лишь увеличивая темп, и не обращала внимания на взгляды, направленные на них. Один сальватор – это всегда центр внимания, но двое – это центр катастрофического внимания, к которому Пайпер, как думал Третий, не готова.

– Тут есть что-нибудь веселое? Можно чем-нибудь заняться, пока не начался тот крутой танец? Ах да, кстати! Ты же научишь меня танцевать? Я совсем не умею.

Она успела непринужденно взять его под локоть и повести вперед без конкретной цели, но, услышав про танец, Третий остановился так резко, что Пайпер едва не оступилась.

– Что? – четко спросил он.

– Я не умею танцевать.

– Это я услышал.

– Тогда почему спрашиваешь?

Потому что все в ней было странным, неправильным, не таким, каким он привык видеть. Потому что она…

Она выглядела счастливой. Смеялась, улыбалась, не обращала внимания ни на кого, говорила что-то, что могла сказать только девушка, родившаяся во Втором мире.

– Не кисни, – вдруг произнесла Пайпер. – Магнус сказал, что нужно развлекаться. Где он, кстати говоря?

– Видел, как он почти в самом начале ушел с одной из фей.

– Вот видишь, он времени зря не теряет! Бери с него пример.

Третий недоуменно смотрел на нее, уверенный, что ослышался.

– Мне нужно найти его и ту фею?

– Нет! – округлив глаза, горячо возразила Пайпер. – Ни в коем случае не мешай им!

Тогда о чем она…

– А, – выдал он, самостоятельно найдя ответ на этот вопрос. – Кхм, да… не буду им мешать.

– Умница.

Третий насторожился. Пайпер могла давать странные прозвища, понятные ей одной, практически каждому встречному, но только он всегда становился исключением. Она часто обдумывала различные варианты вслух, однако при этом излучала сомнение, которое никак не получалось скрыть. Сейчас же Пайпер звучала уверенно, будто точно знала, что говорит. Это настораживало Третьего, но еще сильнее настораживала собственная осторожность, вдруг усилившаяся в нем.

Кто он такой, чтобы так критично изучать Пайпер, будто она была лишь объектом исследования? Он чувствовал ее магию, едва не ликующую, вызывавшую ответное ликование его магии, и этого должно было быть достаточно. Всегда достаточно.

Для сальваторов.

Он был слишком напряжен и взволнован, чтобы не начать искать подвохи там, где их быть не может. Пайпер уже рассказала ему о Гилберте – и это было едва ли не строжайшей тайной, которую девушка старалась не раскрывать как можно дольше. Он рассказал ей о Некрополях и Блуждающих душах, открыв то, что знали единицы. Между ними больше не может быть лжи.

– Ты не умеешь танцевать? – переспросил Третий, решив, что этот вопрос поможет вернуть разговор в более спокойное русло.

– Не умею. Кто вообще учится танцам?

– Я учился.

Пайпер с сомнением покосилась на него.

– Правда? Зачем?

– Я ведь из знатного рода. Меня учили танцам, музыке, верховой езде, бою… Всему, что должен знать приличный наследник высшего ребнезарского общества.

Пайпер задумчиво кивнула, вновь взяла его под локоть и повела дальше. Зал и впрямь был огромен, раз вмещал в себя такое количество гостей и слуг, развлекавших всех незамысловатыми историями, балладами и совсем крохотными чарами, которые порой приходилось заменять элементарной ловкостью и изобретательностью. На другом конце